– Ну, раз ты взрослая тебе и слово, – усмехнулся он, аккуратно отрезая себе кусок эскалопа.

– Ты же купил акции его гостиниц….

– И что, ты теперь хочешь работать там? – перебивая, рассмеялся Вылегжанин. По поводу трудоспособности дочери он был невысокого мнения, и потому не обольщался на ее счет, даже если она и горела желанием.

– Ну, могу я когда-нибудь начать работать? Кто будет продолжать твое дело? – со злостью высказалась она, потому что отец никогда не воспринимал ее слова всерьез.

– Неужели время пришло? – с иронией проговорил он.

– Эдуард, дай дочери испытательный срок, – заступилась за дочь мать, – зря, что ли шесть лет на экономическом училась.

Вылегжанин ничего не ответил.

– Пап, ну помоги мне с Саровским встречаться, – умоляющим тоном попросила Линда. Александр стал для нее наваждением, и отступать она не собиралась, тем более, – он же мой муж!– заявила.

– Муж, объелся груш, – прокомментировал и задумался. Он понял, что дочь возжелала Саровского, иначе ее стремление не было бы таким чересчур активным. Она, если что и умеет хорошо делать, так это крутить мужиками. А тут дело не клеится, вот и разнервничалась. Но хотя, наверно, не все пропало. Во время танца ему даже показалось, что Саровский разглядывал Линду с нескромным интересом. Да, Эдуард Петрович и сам был удивлен сменой имиджа дочери – с прожжённой гламурной мажорки на невинную овечку. Но с этого зятя ему реально ничего не светит по закону, если только сам не расщедрится. Семье от него достается одно название. Но женщина, говорят шея, припомнив поговорку, куда повернет, туда и голова. Возможно, ей удастся через постель сделать Саровского своим настоящим мужем. А там, невечный Саровский–старший. Младший не занимается отельным бизнесом, от слова, вообще, и гостиничная империя полностью может быть в руках Эдуарда Петровича. Он оглядел дочь, сейчас она снова была в одном из своих вызывающих нарядах с ярким макияжем. – Ты в таком виде собираешься с ним встречаться? – спросил без обычной иронии в разговоре с ней.

Линда оглянулась на мать.

– Нет, конечно! Мы с мамой решили, как для него одеваться.

– Для него? А ты не подумала, что в другое время ты можешь попасть на глаза журналистам? Помогу с условием, ты кардинально меняешь свой имидж.

Девушка захлопала глазами, представляя, во что выльется ей такая кампания. Но цель оправдывала средства.

– Сменю, – с твердостью выдохнула она, поверив в себя, что перестанет шататься по ночным клубам.

– Отлично! Завтра едем в офис «Марк Саровский». В 10 утра совет директоров. Не понравится твой внешний вид, не возьму с собой, – жестко проговорил Вылегжанин. Когда касалось работы, он всегда был серьезен.

На его слова Ираида Львовна кивнула головой, автоматически соглашаясь, и улыбнулась. Она обожала мужа видеть таким солидным и значимым.

– Но…, – вырвалось у Линды, и она замолчала, потому, как продолжением было, какого черта так рано? Сегодня ни свет, ни заря рано поднялась. И она не помнила, есть ли у нее одежда в офисном стиле. А магазины раньше 10 не откроются, – а что так рано?

– Линда, кто рано встает, тому Бог дает, – отрезал Эдуард Петрович, – не хочешь, можешь спать. Все отстань от меня, дай поесть.

Он уже давно понял, когда не смог привить дочери интерес к своему бизнесу, что и с воспитанием пролетел. Поэтому ее сегодняшнее рвение, пойти работать, – очередное баловство.

Линда взглянула на часы, девятый час вечера, есть возможность решить вопрос с гардеробом сегодня.

– Мам, – воскликнула она, вскакивая из-за стола, – едем в город! Мы успеем до закрытия торговых центров.

– Дочь, это не этично, – спокойно ответила она, переводя взгляд на мужа. Хотя, намерение дочери ей понравилось. Борется за мужа, благая цель.

– Папа, можно мы тебя оставим? – сдержанно спросила отца Линда.

Родители заулыбались. Неужели, за ум берется? И теперь не будет бесконечной череды любовников и ночных клубов. Да, Саровского за это на руках надо носить.

Стремление Линды понравиться Саровскому довело ее до паранойи. Она слова боялась сказать и движение сделать, без одобрения матери, и поэтому попросила, поехать вместе с ней в офис Саровского.

Алекс был ошеломлен появлением семейства Вылегжаниных полным составом. Мгновенно вкралось опасение, что объявят о женитьбе. Но подозрения не подтвердились.

Вылегжанин представил Линду, как свое доверенное лицо. Одетая в строгий закрытый темно-серый костюм по фигуре, она приподнялась со стула, и скованно улыбаясь, сделала поклон головой всем присутствующим, заострив взгляд на Саровском. Больше ее здесь ничего не интересовало. Она так и не могла не смотреть на него, как не толкала ее ногой под столом Ираида Львовна. Разговор о новом акционере, изменениях в работе компании все прошли мимо нее. Перед ней было только лицо Александра, который ввиду отсутствия своего отца председательствовал, казался очень важным, и этим еще больше привлекал ее.

По окончании совещания к Алексу подошел Вылегжанин с его молодой женой и попросил выделить кабинет. Линда во все глаза смотрела на Саровского, отчего они казались еще больше. Костюмчик сидел на ней, как влитой, выделяя все округлые формы, довольно аппетитные, так что, как и вчера у Саровского проснулось либидо. И на мгновение закралась мысль, а не погорячился ли он с указанием в брачном договоре – отсутствие совместной жизни? Тем более, есть предпосылки, что девушка к нему благоволит. Ему не пришлось бы тратиться на Елену, возиться с Верой. Но, как говорят, бесплатный сыр только в мышеловке. Этот брак – шедевр его жизни в России, еще неизвестно, чем может быть чреват. Поэтому Алекс холодно посмотрел на Линду и, сказав Вылегжанину, что даст распоряжение насчет кабинета, распрощался.

– Мама, ну что я не так сделала? – захныкала девушка, глядя в спину мужчины своей мечты.

– Линда, прекрати, – прошипел ее отец, – займись работой. Я слышал, что Марк Теодорович перенес новый инсульт, так что твой муж скоро будет здесь полноправным хозяином, и ты постоянно будешь видеться с ним. Но для него не только сиськи важны, – сказал он, бросив взгляд на ее груди, – а еще и мозги.

– Ну, пап! – возмутилась дочь.

– Отец, как можно? – не сдержалась от восклицания и Ираида Львовна.

– Теперь я буду говорить, как добиваться мужчину! – отрезал Вылегжанин. Этот зять ему очень стал нужен.

Глава 7

Дома Вера обстоятельно изучила меню отеля «Любимый город», и позвонила на ресепшен. Елена все пожелания подхватывала на лету, и помогла уложиться в 2, 5 тысячи рублей, чем вызвала у Веры самоудовлетворение. Бюджет она не превысила.

На волне удачи приступила к примерке новой одежды. Надев нижнее белье, и увидев в зеркале точеную фигурку с высокими грудями в кружевах белого цвета, а ноги зрительно удлиненные за счет трусиков с высокой проймой, она восторженно выдохнула:

– Да!

С белыми плетеными босоножками на высоком каблуке, ее вид преобразился до восклицания: «О, да!». Восхищению не было предела. Но вот с серебристым платьем обувь диссонировала. Нужна другая, скривив губы, подвела грустный итог Ледовская, после попытки «впихнуть невпихуемое», пытаясь договориться с собой, что белое ко всему подходит, или, и так сойдет. Очередной шоппинг ее не прельщал. С разочарованием она уставилась на себя в зеркале. Несочетаемый наряд вызывал огорчение, заставляя забыть о конечной цели ее стремлений. Для полного счастья не хватало серебристых босоножек. При этом девушка вспоминала Саровского не с трепетом в сердце, а как объект, с которым у нее возможно долгосрочное сотрудничество в проекте «Родить ребенка», и внешний вид имеет немаловажное значение. Поэтому чертыхнулась и снова погрузилась в интернет, подбирать босоножки.

Так как заезд в номер был с 12 часов дня, Вера решила, вначале выкупить обувь, затем поехать в отель. Странно, что она испытывала радости больше от того, что уезжает из квартиры, а не от мысли о предстоящем свидании с любовником. Стояла сухая безветренная погода, что являлось редкостью для Санкт-Петербурга в сентябре, и в этот раз она наслаждалась поездкой по городу.