– Хочешь выпить? Какой-то странный весь вечер, все в порядке? —дружелюбно поинтересовалась она.
– Да хотел выйти покурить и как-то по пути передумал. Сегодня не пью, я за рулем. Не найдется сигаретки? И зажигалки тоже…
– Толя как раз заходит, угостит тебя. Не вешай нос,—произнесла Рита и направилась к лестнице.
Стрельнув сигарету у товарища, Костя вышел на улицу. Уже достаточно стемнело, на часах было около десяти вечера. В какой-то момент он почувствовал опустошенность. Нет, он не ждал никакого разговора, как это бывает в романтичных фильмах. Он жил себе прекрасно с девушкой, которую полюбил. И в какой-то момент из прошлого раздался звонок. «Брать трубку или не брать?»– Думал он про себя.
Если все-таки ответить на входящий звонок, то придется ворошить прошлое. Придется вспомнить все, что так долго мешало вздохнуть полной грудью.
***
После разговора Кости и Алексея Дмитриевича Рита не появлялась в университете еще неделю. Костя начал волноваться не на шутку, потому что объяснить не мог, что происходит. Там, где у человека нет знаний и информации, он начинает дорисовывать страшные картины.
Через неделю во вторник Рита пришла на пары довольно веселая и жизнерадостная. Это отпустило Костю – ведь она могла уехать на дачу, просто приболеть.Да мало ли, какие семейные планы свершались в ее доме.
Перед последней парой Костя подошел к Рите, которая стояла возле окна и делала вид, что готовится к лекции, так как не переворачивала страничку тетради около пяти минут.
– Рит, как ты? Я хотел с тобой снова поговорить, потому что эта ситуация. Я переживаю очень. Что происходит? Ты пары пропускаешь…
В этот момент Рита повернулась к нему с искусственно натянутой улыбкой, из ее глаз катились тяжелые соленые слезы. Они переливались на свету, потому что лицо Риты ласкало солнце, как бы заглаживая боль.
– Больше не нужно со мной разговаривать, все чудесно. Я просто прекрасно теперь себя чувствую, теперь мне все равно. Я освободилась. Не подходи ко мне больше. Хотя, знаешь, я все-таки предупрежу тебя, что со второго курса буду учиться в другой группе. Меня перевели на прошлой неделе. Да, на некоторых лекциях мы еще будем пересекаться, но в основном я буду изолирована от тебя. И еще раз повторяю: я счастлива, у меня все хорошо. – Все это Рита проговорила, как заученный текст, все с той же натянутой улыбкой. У Кости по спине пробежали мурашки, он не мог понять, что произошло, но Рита была сама не своя.
На этот раз Костя решил поговорить с мамой Риты, которая казалась ему самым дружелюбным членом семьи Долгих.
Встреча с Ириной Алексеевной оказалась на удивление приятной. Костя ранним утром дождался, когда Алексей покинет квартиру и уедет на работу, а Рита отправится на пары. В этот день Костя решил пропустить лекции, потому что чувствовал, что очень близок к тому, чтобы понять, что происходит в семье Риты и что с ней произошло после скандала.
Костя поднялся пешком на третий этаж кирпичной многоэтажки. Дом, в котором жило семейство Долгих, был достаточно новым, однако консьержа в парадной не предполагалась. Вероятно, грабители и лица, нарушающие законодательство, должны знать, что в этот дом вообще совать свой нос опасно – полковник в отставке мог устроить большие неприятности.
Позвонив в дверной звонок, Костя еще около минуты стоял возле двери, прислушиваясь, есть ли за дверью шаги. Наконец приятный женский голос спросил:
– Кто это?
– Ирина Алексеевна, это Костя. Я друг Риты, если вы меня помните, простите, что я к вам так рано пришел, но мне нужно с вами поговорить. Это возможно?
Дверь распахнулась, перед Шапочниковым стояла приятная женщина в халате с аккуратно забранными волосами в пучок. Ирина пригласила Костю на кухню, а сама стала наливать в чайник воду из фильтра.
– Будете сырники с вареньем или сгущенкой? Только сегодня пекла – свежие.
– Спасибо большое, но я не голоден,—довольно жадно посмотрел Костя на румяное угощенье.
– Вижу, что хотите,– не стесняйтесь. Сейчас чаю вам налью. Вы, наверное, и не завтракали. Рита вот на пары поспешила уже, а вы что? Прогуливаете?
– Да, получается так. Но, думаю, ничего серьезного я там не пропущу. Не очень люблю лекции по социологии. Наверное, преподаватель не нравится, поэтому стараюсь дома материал изучать. Я хотел про Риту поговорить. Она в последнее время странная, я переживать начал. Она не разговаривает со мной.
Ирина Алексеевна присела на стул и опустила взгляд, молча продолжая слушать Костю.
–Я же не просто так у вас спрашиваю. Она несколько недель в университете не появлялась, а я ведь знаю, что она никогда не прогуливает пары. Это я балбес, постоянно у нее списывал на всех экзаменах. Всегда меня отчитывала, что становилось даже стыдно. А тут… —продолжал Костя, уплетая сырники с чаем.
– Вы мне расскажете, что случилось? Она приболела? —допивая чай, закончил Костя.
Ирина Алексеевна держала в руках чашку, казалось, для бутафории. Было видно, что она хочет сказать что-то, что ей неприятно произносить.
– Думаю, вы уже достаточно взрослые, чтобы решить, с кем вы хотите быть. Я говорю сейчас и о том моменте, когда мы незапланированно вернулись с дачи. Леша поступил неправильно, не ему решать, с кем будет счастлива наша дочь. Я пыталась сказать ему это, но он совсем обезумел. Больше оттого, что его ослушались, что его приказ не выполнили. Он привык так: он отдает команду, другие выполняют. Если ослушался… Вот и Риточка… —едва сдерживала слезы женщина.
– Что он сделал? Он ее бил? —тяжело дыша, произнес вслух Костя.
– Я не хочу об этом говорить – это ее отец. Да, мой муж жесток, но справедлив. Я не хочу идти против него, Рита тоже это понимает. Она простит нас обязательно. И тебя попрошу оставить ее в покое. Если ты хочешь, чтобы Рита была счастлива, то прекрати ее преследовать. Она ни пить не может, ни есть,—схватилась за сердце Ирина.
– Вам плохо? Воды налить? Не переживайте, пожалуйста. Если так будет лучше, я больше никогда не подойду к ней. Но ведь она сама страдает.
Выпив стакан воды, Ирине Алексеевне стало заметно лучше. Она посмотрела на Костю проникновенным взглядом, потом повернулась к окну и молчала. Несколько минут тишины показались Косте целой вечностью, потому что прервать молчание было неуважением, но он не знал, как поддержать эту несчастную женщину. Он чувствовал боль, которая незримо жила внутри хрупкого тела.
– Я мало кому рассказывала. Просто вижу вас с Ритой – такие молодые еще, в вас так много жизни и любви. Это ведь самое главное. Разве проще обмануть себя? – Нет. Когда-то, когда мне было лет 17, я познакомилась с Лешей. Все было взаимно, я не могу сказать, что чувствовала великую любовь, но мне нужно было мужское плечо, поскольку отца я видела редко. Леша ушел в армию, он служил в воздушно-десантных войсках. Там у него появился хороший друг, и когда он вернулся из армии, то устроил встречу с самыми близкими. Было очень душевно, и я не заметила, как по уши влюбилась в его друга… Вот так. Он в меня тоже, но дружба важнее, как он мне потом сказал. Мы целовались единственный раз под дождем, когда он решил проводить меня до дома. Я не смогла молчать, потому что чувствовала острое желание быть с другим человеком. Я все рассказала Леше, но он меня не отпустил. Крепкой рукой он переломал мне крылья и привязал к себе. – Не меняя выражение лица и будто оказавшись в прошлом, Ирина продолжала:
– Так и бывает, что расчет в итоге берет свое. Я не поехала за любимым в другой город, не стала вырываться. Приняла решение Леши. Так мы и поженились, потом родилась Рита. Все наладилось, но пустоту не удалось заполнить ничем. Находила какие-то новые хобби, погрузилась в ребенка. Потом Рита выросла, и я осталась наедине с человеком, которого не люблю. Мне даже разговаривать с ним не хочется, не то чтобы делить постель. Прости, что вот так говорю, но вы уже не дети. Я сейчас рассказала тебе это не для того, чтобы выговориться или вызвать сочувствие к себе – нет. Я хочу, чтобы вы не упустили с Ритой в жизни что-то очень важное, если вам кажется это судьбоносным.
