- Господин Гарин, у вас опасная привычка говорить то, что думаете. Вам бы следовало поучиться дипломатии.

   - Бросьте! - сердито отмахнулся Гарин. - Я человек дела. А в интересах дела поменьше тратить время на болтовню. Вы принимаете мои условия?

   Шпеер досадливо поморщился.

   - Хорошо, я согласен продолжить сотрудничество на этих условиях. Но взамен потребую от вас соблюдать строжайшую секретность ваших работ и в кратчайшие сроки наладить выпуск боевых гиперболоидов. Попытаетесь продать свой аппарат кому-то еще - смерть. Будете тянуть с выполнением задания - смерть. И не надейтесь на легкую смерть в газовой камере! Вас будут медленно убивать до тех пор, пока вы сами не расскажете все секреты своего изобретения! Это понятно?

   - Более чем, - сухо отвечал Гарин.

   - Согласны?

   - Согласен.

   - Превосходно! Сколько вам нужно времени на производство боевой модели гиперболоида?

   - Десяти дней достаточно, если не будет перебоев с материалом.

   Рейхсминистр повернулся к Данненбергу:

   - Господин Гарин поступает в ваше полное распоряжение. Снабдите его всем необходимым, обеспечьте все условия для работы и отдыха. И помните: вы отвечаете за него головой.

   Не дожидаясь ответа, Шпеер направился к выходу с полигона. Сделав несколько шагов, рейхсминистр остановился и, обернувшись, добавил:

   - Запомните, господин Гарин: мы умеем наказывать врагов. Но и награждать друзей мы тоже умеем!

   2.

   Ночь перед демонстрацией боевой модификации гиперболоида Гарин не спал. Объяснив надоедливому Данненбергу свою бессонницу волнением, Гарин солгал. Он был абсолютно уверен в успехе предстоящей демонстрации. Все получилось даже проще, чем Гарин предполагал изначально. Корпус пулемета MG-34 почти не потребовал доработки, чтобы вместить в себя детали гиперболоида. Это существенно облегчило задачу, поскольку не пришлось дорабатывать точку размещения пулемета в корпусе танка. Тем самым решилась проблема установки гиперболоида на уже готовые машины.

   С аппаратом также не будет проблем. Тем более что изготовлен был не один гиперболоид, а сразу полтора десятка. Гарин решил эффективно использовать образовавшийся запас времени, собрав несколько образцов. Мало ли что? Запас карман не тянет...

   Однако сон не шел. Гарин вновь и вновь прокручивал в памяти разговор со Шпеером. Слишком быстро рейхсминистр пошел на уступки. И ведь не обманул! Сразу с полигона Данненберг провел его в офицерское общежитие, где уже ждала готовая комната. Сам Данненберг поселился в соседней комнате и столь рьяно взялся играть роль няньки, что за эти неполные десять дней успел изрядно утомить своим присутствием. Но при этом Данненберг не делал никаких попыток вникнуть в принцип работы гиперболоида.

   Что же задумал Шпеер? Или, быть может, этот напыщенный немец действительно играет честно и никакой опасности нет?

   Гарин взглянул на часы, стрелки показывали начало четвертого часа. До начала демонстрации оставалось почти шесть часов. Гарин, не раздеваясь, лег на койку поверх одеяла и закрыл глаза.

   - Петр Петрович, вставайте!

   Голос Данненберга выдернул Гарина из забытья. Часы показывали восемь часов утра.

   - Надо же, - удивился Гарин, - а я ведь и задремал!

   - Это хорошо. Завтракать будете?

   - Нет, - чуть поразмыслив, ответил Гарин. - Чашку крепкого кофе и бутерброд.

   - Хорошо.

   Данненберг шагнул к двери.

   - Постойте, Конрад! - остановил его Гарин. - Что с техникой?

   Данненберг обернулся:

   - Все в порядке. Танк ночью отогнали на полигон.

   - Сколько гиперболоидов на полигоне?

   - Три, Петр Петрович. Два установлены в танке вместо пулеметов, и третий взяли в качестве ручного.

   - Превосходно! - Гарин рывком соскочил с постели. - Ну, тащите этот ваш кофе!

   Как и десять дней назад, до полигона ехали молча. Та же машина, тот же водитель и Данненберг на переднем сидении. Только на сей раз Гарин сидел сзади один, и в руках у него не было саквояжа с моделью гиперболоида.

   На полигоне их ждали не только Шпеер с Дорнбергером. Еще несколько человек в военных мундирах крутились вокруг танка Panzerkampfwagen IV. Увлекшись изучением танка, они не заметили, как рейхсминистр Шпеер поспешил навстречу прибывшим.

   - Господин Гарин! - вполголоса заговорил Шпеер, кивком головы отвечая на приветствие Данненберга. - Господин Гарин, прежде чем вы приступите к демонстрации, хочу напомнить: вы работаете в режиме жесточайшей секретности. Поэтому на время демонстрации прошу забыть ваше настоящее имя, для всех присутствующих вы - Ганс Шульц. И еще: поменьше эксцентричности.

   Гарин молча кивнул в знак согласия.

   - Отлично. Идемте, господа, нас ждут.

   Возле танка царило оживление. Судя по выражениям лиц, военные не понимали что именно модернизировано в представленной им машине.

   - Господа офицеры! - обратился к ним Шпеер. - Прошу внимания! Чтобы сэкономить время, мы сразу приступим к демонстрации нового оружия, после чего господа Данненберг и Шульц, работавшие над его изобретением, ответят на ваши вопросы. Господин Данненберг, прошу.