— Эта девушка настолько выше нас, что даже ангелам приходится задирать головы...— Губы Винсента сжались. — Отвали, Пейн. Я не в настроении для этих игр.

Винсент отвернулся к мониторам. Прекрасно. Именно этого Калеб и ждал.

Он попытался испытать удовлетворение при виде, как побледнела у Винсента кожа и округлились глаза, когда он заметил за столиком Нику. Рука на перевязи, а яркая головка склонилась над нетронутым напитком.

— Почему... почему она здесь? — От сильной боли в голосе Винсента Калеб почувствовал себя еще дерьмовее.

Он оторвался от стены и пожал плечами, хотя на него никто и не смотрел.

— Ей нужно развеяться. Она заслуживает лучшего, чем бродить в одиночестве по твоей комнате.

— И поэтому ты привел ее в мужской клуб, дегенерат? Она не ходит одна. Обычно с ней Ева.

Словно желая доказать его правоту, в кадре появилась Ева, а Моретти прикрывал ее, словно она являлась гребаным боссом семьи. Молодец. Можно подумать, для этого маленького эксперимента они бы привезли Нику в менее безопасное место, нежели клуб Кирова.

Калеб видел, как напряглись плечи Винсента, когда Ника встала, чтобы обнять подругу, и ее лицо оказалось перед камерой на потолке. С буквально душераздирающим трепетом Винсент поднял руку и нежно провел по изображению Ники на экране.

Когда Винсент заговорил, в его голосе сквозила мука.

— Она заслуживает человека, который бы не нес с собой смерть и разрушения. Ты знаешь, как с ней поступал Ноллан — держал взаперти. Отнял ее свободу. Думаешь, со мной ее жизнь изменится? Ты знаешь, чем я зарабатываю. В каких кругах вращаюсь. И ты не хуже меня понимаешь, что каждая сволочь будет пытаться достать меня через нее. У меня не останется другого выбора, кроме как держать ее в клетке, ради ее же безопасности. Она возненавидит это. И однажды возненавидит меня. Она заслуживает кого-то надежного и уверенного. Не... меня. Если кто и имеет на это право, так это она. Я просто не смогу сделать ее счастливой, Калеб.

Калеб резко провел по волосам и прокашлялся, прежде чем смог выдохнуть, не говоря уже о словах.

— Она... — снова сдавило горло, — она по уши влюблена в тебя, брат.

Винсент покачал своей упрямой и тупой головой.

— Она справится.

— Нет. Это не так. — «Ты гребаный идиот», — мысленно добавил он. Ни за что вслух. Калеб идиотом не был, ведь стычки со Жнецом ему не пережить. Он подошел и встал рядом с упрямым ослом. — Она с этим справляется не лучше тебя. Ты не видел ее эти последние недели.

Ви долго ничего не говорил. Он просто стоял, глядя на изображение Ники на маленьком экране. Наблюдая, как она разговаривает с подошедшими Евой и Теган, пока рядом Габриэль болтал с Куаном и Джаком.

— С ней все будет в порядке.

«Ладно. Хорошо». Калеб почувствовал, как к горлу подступает обжигающий гнев. Словно в то утро после ужасной сцены с Кевином, когда он обнимал рыдающую сестру.

— Ага. Пошел ты, Ви. Пошел ты к черту, если думаешь, что она будет в порядке! Знаешь, думаю, я был прав. Думаю, ты вовсе ее не любишь. — Он не успел закончить, как вновь оказался под прицелом смертоносного взгляда. — Потому что тот, кто любит, никогда не причинит своей женщине боль, как Моретти с Евой. Но ты? Не-а, я так не думаю. — Калеб нетерпеливо махнул рукой и направился к выходу. — Продолжай пялиться в монитор, и посмотрим, сколько раз тебе будет наплевать, — бросил он, захлопывая дверь и поднося мобильник к уху. Повеселимся, ублюдок.

Глава 25

Винсент уставился на изображение Ники и почувствовал себя, как...

«Черт». Он больше так не мог. Казалось, что вся боль, с которой он существовал последние недели, проявилась в холодном оцепенении, окутавшем его с головы до ног.

Винсент придвинул стул и сел, свесив голову со спинки и устремив глаза в потолок. Он искренне верил в то, что говорил Калебу. Ника оправится и станет жить дальше. В конце концов, она найдет кого-то лучше, человека, которого заслуживает.

Ха. Это раздирающее чувство в груди не очень-то походило на оцепенение. «Черт». Он потер грудь.

Винсент не знал, сколько времени просидел так, изучая шиферно-серую плитку над собой, но когда, наконец, поднял голову, то испытал искушение биться ею об стол и орать: «Нет!»

Гребаный Векс шел по клубу, гордо одетый в свои цвета. Две камеры снимали, как он двигался в сторону Ники. Если Калеб, который тоже сидел за их столиком, позвал этого ублюдка, чтобы что-то доказать...

Дико раздражающий идиот — брат Ники — улучив момент, поднял взгляд на камеру и кивнул. Винсент грохнул кулаком по столу, желая, чтобы это была самодовольная рожа байкера. Дерево жалобно затрещало.

Векс наклонился к Нике, и что-то произнес. А потом положил ладонь девушке на плечо и стал поглаживать его большим пальцем. Сердце Винсента опасно заколотилось, мышцы скрутило болью в миллион раз сильнее, чем от удара, пока он старался никак не реагировать. Не схватить пушку и не устроить кровавую бойню на глазах у всех.

Он опустил взгляд в пол. Один... два... три... четыре...

Ага. Конечно. Можно подумать, он не будет смотреть.

Винсент снова взглянул на экран, но они исчезли! Он кинулся искать их по мониторам. Пара направлялась к выходу. Ника и Векс. Одни.

«Плевать. Плевать. Ты отпустил ее, помнишь? Плевать. Ей нужно найти кого-то другого. Помнишь? Ради ее же блага».

Спустя еще один удар обезумевшего сердца Винсент уже вылетел из кабинета Максима с «Зигом» в руках, держа палец на спусковом крючке. Когда ворвался в мягко освещенный клуб, ему навстречу вышел Алесио. Не чувствуя ни малейшего укола совести, Винсент одним тычком уложил парня на пол. Внутренний голос пропел: «Спокойной ночи, Салли». Следующими стали Габриэль и Миша, попытавшиеся преградить ему дорогу до двери, за которой уже скрывалась пара.

— Притормози.

— Потише, Ви.

Он отбился от обоих. Гейб получил сокрушительный удар в живот, пробивший чуть ли не до почек, а Миша — апперкот в подбородок, от которого сукина сына развернуло вокруг своей оси.

Винсент не собирался наносить серьезный ущерб, но, по крайней мере, смог от них отстать.

Распахнув металлическую дверь с такой силой, что она с грохотом врезалась в стену, он вылетел из клуба... как раз вовремя. От тротуара отъезжала «Каррера» Векса.

«Черт!»

Ярость — все, что он чувствовал, возвращаясь назад и не обращая внимания на испуганные взгляды танцующих и раздраженных товарищей. Винсент подошел прямо к Габриэлю, который мягко отстранил от себя Еву, суетившуюся над его ушибленным животом.

— Как ты посмел отпустить ее с ним? — заорал Винсент. От его громкого голоса все вокруг замолчали. Но ему было насрать.

— Мне казалось, ты умыл руки. Ей захотелось компании. Попросила парня отвезти ее домой. — Габриэль пожал плечами. — Кто я такой, чтобы отказать? — Он схватил Еву за руку и защитным жестом завел себе за спину, словно Винсент мог причинить ей вред. Это взбесило еще больше. — Я дал ей коды, и они ушли.

Винсент закивал головой, чувствуя, как внутри переполняют шок и чувство, будто его предали. Молниеносным движением он схватил лучшего друга за шкирку, оттащил от беременной жены и с силой двинул в челюсть. Ублюдок еще несколько недель будет вспоминать.

— Спасибо, что прикрываете мою задницу. И ты тоже, — рыкнул он Калебу, когда байкер выступил вперед, отвлекая от вспыхнувшей в глазах Габриэля вины. — Стой на месте, мать твою, или сестра по выходным будет приносить цветы на твою могилу.

Он сорвался с места и через рекордные восемнадцать минут уже въезжал на дорогу к дому. Увидев «Карреру» возле лестницы, Винсент ни на секунду не задумался. Его внедорожник крепкий, большой и тяжелый. Вызывающий бабский автомобиль Векса — нет.

Винсент вдавил педаль газа и сильно прижал ублюдка на полпути к лестнице. Обе машины с грохотом столкнулись.