В художественной школе нас учили графике, лепке, обращаться с гуашью и акварелью. Баба Катя же, ввела меня в новый мир масляных красок, дала первые практические уроки работы с ними.
В общеобразовательной школе я учился неважно. Чего уж там скрывать… Каждая четвёрка – праздник! В школе было скучно и неинтересно. Если с гуманитарными предметами дело обстояло ещё более-менее терпимо, то вот с точными науками – я совсем не дружил… Любые цифры, формулы, уравнения – сразу ввергали меня в депрессию.
Вместе с тем, я очень любил читать. Постоянно пропадал в читальных залах городских библиотек, поскольку самые увлекательные и редкие книги домой уносить не разрешалось. Был записан во всех трёх моздокских библиотеках, где меня сотрудники уже узнавали в лицо. Эта страсть к чтению, плюс хорошая зрительная память, сыграли со мной забавную шутку и в учёбе…
Моя семья. За несколько лет до трагического происшествия.
Несмотря на слабенькое знание правил, я умудрялся в школе, более-менее, грамотно писать сочинения и диктанты. А своими неожиданно глубокими познаниями в отдельных эпизодах истории и географии, иногда просто ставил в тупик учителей-предметников. Ну откуда я мог знать, по их мнению, какой точной длины и формы был штык у ружей суворовских чудо – богатырей? Или как спасали свой скот от нападения кровожадных пираний аборигены амазонских джунглей, перегоняя животных вброд через опасную реку?! В учебниках об этом не писали…
Восьмой класс и "художку" я окончил одновременно, в 1977 году. С моими тройками, почти по всем предметам общеобразовательной школы, идти в девятый, было не очень-то разумно… Да и совсем не хотелось! Вариантов оставалось немного… Лучший из них, пожалуй, был попробовать поступить в какой-нибудь техникум или училище, где наряду с обязательным средним образованием, я мог получить и профессию.
К счастью, желание стать живописцем, четыре года художественной школы не только не убили, но даже и преумножили. Вот это учебное заведение я окончил без троек, и учился с преогромным удовольствием! Так что, вопрос "кем быть?" на тот момент передо мной не стоял… Я, вместе с документами об окончании двух школ – общеобразовательной и художественной, взял характеристику, направление на продолжение учёбы, два десятка самых удачных своих акварельных и графических работ, и отправился совершенствоваться в живописи дальше.
Мой путь лежал в город Куйбышев… Здесь не только располагалось интересовавшее меня художественное училище, но и проживали родственники по маминой линии. А это, по мнению родителей, было весьма важно для будущего их чада, впервые вылетевшего на свободу из-под крыши отчего дома.
Увы, поступить в вожделенное училище мне не удалось… Хотя я успешно прошёл творческий конкурс (моя живопись и графика членам приёмной комиссии, в целом, понравились!), двойка на экзаменах по русскому языку и литературе перечеркнула все надежды…
Но – жизнь продолжалась! Вернувшись в Моздок, и не испытывая ни малейшего желания идти в девятый класс, я, посоветовавшись с родителями, отнёс документы в городское профтехучилище, готовящее рабочие кадры для местных строек. Сюда никаких вступительных экзаменов сдавать не требовалось… Только справка от врача.
Честно говоря, мне было всё равно, на кого учиться – на столяра, каменщика, сантехника… Я не собирался посвящать свою жизнь профессии строителя, и на столь неожиданный поворот в своей судьбе, смотрел лишь, как на вынужденный шаг. "Перекантуюсь" пару – тройку лет в профтехучилище, думалось мне, получу среднее образование… А там – видно будет! Поэтому, когда в приёмной комиссии мне предложили записаться в группу штукатуров-маляров (здесь был недобор!), я не стал упираться.
Учёба в училище давалась легко, без особых усилий… Даже по такому специфическому предмету, как "Электротехника" – с ненавистными, ещё по школе, цифрами, формулами и схемами. Я быстро выбился в "круглые" отличники… Мою фотографию, по итогам полугодия, даже поместили на училищную Доску Почёта. Подходил к концу первый учебный год…
И вот тут, судьба моя сделала очередной вираж. Руководство профтехучилища, глядя на достижения шустрого первокурсника, решило – хватит этому молодому человеку протирать штаны в Моздоке. Мне порекомендовали продолжить своё образование строителя в Волгограде, в индустриально-педагогическом техникуме. Это было, в то время, базовое учебное заведение, готовившее, в основном, мастеров производственного обучения для российских профтехучилищ.
Наверное, дальновидное руководство ГПТУ №13 надеялось, что поступив, без особых проблем, по его направлению в Волгоградский техникум, я, через четыре года, вернусь, уже подготовленным молодым специалистом в Моздок. И буду "ковать", на своей малой Родине, кадры для строительной отрасли региона. Впрочем, у меня были совсем другие планы…
Летом 1978 года, я, успешно сдав вступительные экзамены, стал учащимся Волгоградского индустриально-педагогического техникума. Ооо… Эти незабываемые четыре года бурной и беззаботной жизни, вдали от отчего дома и родительского надзора! Полная свобода… Многое тогда для меня, семнадцатилетнего юноши, было впервые. Первая, уже совсем не детская, любовь. Жизнь на одну стипендию в тридцать три рубля, в шумной пятиэтажной "общаге…" Напряжённые стройотрядовские трудовые будни летом, и круглогодичные вечерние посиделки, с песнями под старенькую гитару… И, чего уж там греха таить, – первый стакан дешёвого портвейна.
Эти четыре года вдали от дома я жил самыми разносторонними интересами… Увлекался всерьёз шахматами, лёгкой атлетикой (бегом!), плаванием, рисовал карикатуры для областной газеты "Волгоградская правда". Пробовал даже писать юмористические рассказы и стихи! Правда, литературные опусы свои тщательно скрывал, осознавая их несовершенство… Но совсем отказаться от писательско-поэтического творчества было выше моих сил.
Стипендии на резко возросшие жизненные запросы катастрофически не хватало… Просить же дополнительных денег у родителей такому здоровому лбу, признававшему себя уже практически взрослым и самостоятельным человеком, я считал делом недостойным мужчины.
Выход нашёлся быстро… Недалеко от нашего техникума располагалось большое металлургическое предприятие "Красный Октябрь". Дымило оно круглосуточно, выплавляя металл и изготавливая различный прокат. Здесь охотно брали на временную и неквалифицированную работу студентов, и платили хорошие деньги.
"Королева и её свита". 45 см. х 60 см. Масло, ДВП.
Днём я учился, а по ночам работал огнеупорщиком на «Красном Октябре». Помогал разбирать опытным, взрослым рабочим огромные, отработавшие своё печи в цехах, разгружал вагоны… Трудился так не больше одной-двух недель в месяц. Но этого оказалось вполне достаточно, чтобы больше никогда уже не думать, где взять денег на подарок для любимой девушки, или на какие средства сходить с друзьями на концерт заезжего модного артиста. Даже удивительно теперь, как при столь насыщенной жизни, я ещё умудрялся сдавать вовремя курсовые, зачёты и сессии!
Стабильный и хороший приработок к стипендии, позволил мне на третьем курсе снять комнату в частном секторе… Наконец – таки, я смог перебраться из шумного и безалаберного общежития в тихую, спокойную обитель! Всё это помогло мне успешно закончить последний четвёртый курс, и защитить на "хорошо" дипломную работу в 1982 году.
И – вновь крутой, хотя и вполне ожидаемый, поворот в судьбе. Армия… Сразу после защиты диплома, летом 1982 года, меня "забрили" в солдаты. Всё произошло так внезапно, буквально в течение нескольких дней, что я, даже не успев сообщить родителям, отправился с сотнями таких же обалдевших призывников, в шумном и нетрезвом эшелоне, из Волгограда к месту прохождения службы… В Казахстан, на знаменитый ракетный полигон Байканур.
