Дождь заморосил сильнее.

– Кстати, у тебя потенциал, – небрежно, словно невзначай, бросил спутнику вампир. – К тебе нельзя подкрасться незаметно, и ты не поддаёшься нашему обаянию. А я старался, можешь поверить, – сверкнув зубами в своей фирменной улыбке, заявил Вир.

– И ты бы напал?

– Можешь не сомневаться, – кивнул молодой Бессмертный. – Если бы не встретил тебя сегодня в универе. Но я ж тебя узнал… А нападать на своих – дурной тон.

Эет усмехнулся.

– Я рад это слышать, но я ещё не поступил.

– Не имеет значения, – покачал головой Вирлисс. – Ты поступишь! Ну и погодка… – поёжился он, накидывая капюшон.

– Ты уверен? – Эет даже остановился, вглядываясь в лицо колдуна-вампира.

– В том, что погода мерзопакостная? – улыбнулся тот. – Уверен! – В полной мере насладившись выражением лица своего спутника, Вирлисс соизволил прекратить валять дурака. – Пошли давай, чего встал? Говорю же, у тебя потенциал, какого нет у иных магов. Даже у Живых Рождённых. Вот учится с нами на курсе одна… ну, как учится? Юбочку свою от лучших портных на лекциях протирает. Дура полная. Хотя моя девушка с ней вроде как общается… В голове у этой фифы только родословная и ноль интеллекта. Фрери надо готовиться к экзаменам, а эта идиотка её на озёра зовёт. Ну ты подумай, ум есть?.. – Вир даже фыркнул от возмущения, и глаза его в темноте блеснули. – Фрери – Смертная… Понимаешь, чем грозит ей провал, да? А Ринн, которая не отличит вампа в обличье нетопыря от обычной летучей мыши, на консультации провоцирует Фрей поболтать! Самой-то ничего не сделается… Сегодня было такое желание припереть эту девицу где-нибудь и сказать всё, что думаю! Ну ладно, тебе, конечно, не интересно… Прости, – Вирлисс немного нервно улыбнулся.

– А когда у вас экзамен?

– Завтра, – коротко бросил Вир, глядя в сторону.

– Если ты так волнуешься, почему не учишь? – серьёзно спросил Эет. – Ты бы повторял, а не шатался по улицам…

– Перед смертью, друг мой, не надышишься! – широко усмехнулся Вир, блеснув клыками. – Знаешь? А потом… – Вирлисс снова посерьёзнел и опустил голову. – Я не за себя беспокоюсь, а за Фрери. Каждая сессия – как… А, – он горько махнул рукой. – Тебе не понять. Ты ведь наверняка ни разу ни в кого даже не влюблялся, – молодой вампир попробовал улыбнуться, но получилось не очень убедительно. – А я Фрери люблю. По-настоящему.

Эет молчал. Он и правда не знал любви и никогда о ней не задумывался. С одной стороны, вроде как считается, что любовь – это счастье. С другой… Например, Вир особо счастливым не выглядел.

– Почему бы ей не сдать? – спросил наконец Эет.

– Она умница, – кивнул Вирлисс. – О, кстати, хорошо, что ты меня тащишь в Храм. Я как раз помолюсь богине за Фрей!

– А далеко ещё?

– Не очень.

Улица сделала крутой поворот и втиснулась меж двух оград: городским парком и чьим-то развесистым садом. Здесь, под густым переплетением ветвей, царила непроглядная тьма. Эет щёлкнул пальцами и засветил над головой шарик белёсого света.

Вирлисс не сумел сдержать смешливое фырканье.

– Ха! Это “не умеет” он ничего?.. Ты что на первом курсе будешь делать? Отстающим уроки давать? Куда поступаешь-то?

– На драконоведение, – пожал плечами молодой человек, стараясь скрыть радость в голосе.

– Виверны, дракончики, драколичики… – с шутовским умилением пропищал вампир. – Какая прелесть! – И уже нормальным тоном добавил: – А я на некроманта учусь.

– Ну… – чуть смущённо пожал плечами Эет. – Ты же Неживой… Бессмертный.

Вир картинно закатил глаза.

– Ой-ой. Ну, раз вампир, значит, обязательно некромант! А у меня, прикинь, есть знакомые-вампы, на алхимиков учатся. Что скажешь?

Эет невольно улыбнулся. С Виром было… легко. И почему-то росла и крепла уверенность, что они – ровесники, что если Вирлисс и старше, то максимум года на два-три, а не на сотню-другую лет…

– Ты классный парень! – только ответил он, дружески ткнув спутника кулаком в плечо. И чуть смущённо добавил: – Меня зовут Эет…

– Ты тоже ничего, Эет… – довольно хмыкнул Вирлисс и, запрокинув голову, подставил лицо холодным каплям. – Вот ведь собачья погода… Не замёрз в своей курточке? Хочешь, дам плащ?

– Да ну, брось! А ты?

– А что мне сделается? – опять ухмыльнулся вампир. – Ты ж сам сказал – я нежить. А вот если ты накануне экзамена схватишь простуду, будет скверно.

Не слушая более возражений, Вир стянул с себя свои “крылья”, оставшись в тонкой чёрной рубашке, и накинул их на спутника. Они оказались удивительно лёгкими и тёплыми, и иззябшее тело сразу расслабилось, словно погрузившись в нагретую ванну.

– Не заморачивайся! – фыркнул Вирлисс на возражения. – Да и почти пришли, к тому же.

Дорога наконец вынырнула из узкого проулка на широкий проспект, по обеим сторонам которого дремали тёмные дома.

– Вон он. Видишь? – Вир кивком указал вперёд.

Там, темнее ночного неба, высился силуэт грандиозной ступенчатой пирамиды, и на вершине её ровно горел свет.

– Наверху жрецы живут, – тихо ответил Вир на невысказанный вопрос. – А внизу, под главным Храмом, лежат подземелья. Говорят, в них скрыто тайное святилище богини.

– Тайное святилище? А что в нём?

– Разные слухи ходят… – неопределённо ответил Вирлисс. – Что-то, связанное с самой богиней…Там, внизу, самый настоящий лабиринт. С кучей ловушек. Всех его переходов, говорят, сами жрецы уже не помнят. Так-то, приятель…

Дальнейший путь молодые люди проделали в молчании. Каждый думал о своём…

Молча они вступили на выщербленные столетиями ступени храма и, минуя террасу за террасой, стали подниматься к огоньку, то и дело скрывающемуся за облаками.

Пирамиду, ровно на полпути к вершине, опоясывала широкая площадка, и тут, врезанные в каменную толщу, перед прихожанами представали врата в Храм.

– Выше мы не пойдём, – сказал Вир. – Там кельи жрецов. Нам сюда.

Вампир подошёл к металлическим створкам, украшенным причудливыми изображениями, и уверенно толкнул их.

Они отворились совершенно бесшумно.

Эет зашёл вслед за Вирлиссом в пустынный зал, освещённый лишь мерцающими зеленоватыми светильниками да живым пламенем на высоком алтаре перед огромной фреской, изображение на которой терялось в пляске смутных теней.

На стенах зачем-то намалевали пустые чёрные прямоугольники – иные вытянутые и узкие, иные широкие… Словно места для сюжетной росписи, которую забыли нанести.

– Здесь красиво, – вздохнул негромко Вир, подходя к ближайшей чёрной “фреске”. – Знаешь, я любил сюда приходить в детстве. И размышлять… Видишь? Здесь богиня создаёт вампиров. Как думаешь, правда, нет? – он обернулся с улыбкой. – А погляди, у этого типа лицо такое, будто он… ты что так смотришь?

– Здесь ничего нет, Вир.

– В смысле?

– Здесь просто чёрная краска.

Вампир обернулся, озадаченно глядя на Смертного.

– А там? – наконец ровно спросил он, кивком указывая на противоположную стену.

– И там.

Предупреждая вопрос Вирлисса, Эет произнёс:

– Здесь только одна фреска – над алтарём.

– Сама богиня? – уточнил Вир.

– Сама богиня, – кивнул Эет.

– Интересно… – протянул вампир. – Фрери тоже Смертная, а все росписи видит. Очень интересно… Чем же ты так не угодил Мортис?.. Ну-ка, пойдём!

Он схватил юношу за руку и потянул вперёд, к алтарю, через весь зал.

– Её ты видишь?

Эет поднял голову – и обомлел.

Богиня была прекрасна.

С высоты на него взирала лёгкая, почти невесомая девушка с пепельными волосами, похожими на туман над рекой. Её бледное, чуть исхудалое личико было печально и полно невероятной, нечеловеческой усталости. Огромные тёмные глаза, казалось, наполняли слёзы, а взгляд безмолвно взывал о помощи.

И эту богиню могли звать как угодно, но только не Мортис.

В своих молитвах он никогда не называл её так.

И вот сейчас… Имя… шёпот, ускользающий звук… который так важно услышать…

Эет не мог!

Молодой человек преклонил колени. В их бедном деревенском храме росписи не было, но именно такой видел он богиню во сне, именно такой представлял в минуты опасности. Не мог только предположить, что столько безысходности увидит в её глазах.