«Не выполнено домашнее задание».

Штампик, испуская красноватое свечение, отправился в большую коробку, коробка плавно въехала в ящик стола, а учитель (порядковый номер Шесть) вернул Архипу дневник. «Вашим родителям отправлено уведомление о неудовлетворительной оценке, – радостно сообщил дневник, выводя на экран sms-отчет. – Вечером вас ждет отключение от внешних сетей и блокировка кредитной карты «Карманная». Спасибо за пользование сервисом. Рандомное пожелание… – гаденыш задумался и выдал, когда стул уже подхватил Архипа под задницу и отнес на место: – Улыбайтесь, это всех раздражает».

– Ненавижу историю.

«Настало время охуительных историй», – система мигом сформировала случайную реплику и бегущей строкой вывела на лоб. Малуша прыснула и сунула под нос Архипу зеркальце. Синеватые буквы тот быстро прикрыл челкой и, подперев щеку рукой, накарябал ногтем на экране мобильного:

«Всем пиздец».

«Вы уверены, что хотите отправить сообщение, содержащее нецензурный элемент? Данное действие занесено в реестр запрещенных».

Архип фыркнул, Малуша прищурилась и, обняв его за шею, шепнула:

– Феклуше понравится, она у нас килобайтного ума девица. – Вместо бегущей строки на лбу появились тире и точки. Скорее всего, мысль не прошла встроенную цензуру.

– Зато папа сисадмин, – гоготнул Осип, и кадык его заходил ходуном.

Похожий на созревшую оспину, такую же гнилостную и сморщенную, Осип костлявыми пальцами сжал запястье Малуши. В 5D-кинотеатрах, где крутили старые-престарые фильмы тридцатых, разукрашенные чмудаки типа Осипа выскакивали с экрана и жрали мозги героев десертной ложкой.

Архип называл такие киношки провонявшими древностью, затхлыми и допереворотными, но Малушу в те места частенько таскал отец, любитель ретро.

– Утрись, Сиплый, насрать на папу, пусть он хоть ботом будет. У Феклуши сигнал всегда зеленый, понимаешь?

– Ага.

– И программы лицензионные.

– Шестой, – шепнул Осип, замолк и поднял руку. Рука, казалось, достанет до потолка и через решетки вентиляции схватит за лодыжку кого-нибудь мелкого с верхних этажей.

Номер Шесть, остановившийся у их парты, замешкался. Программа проверяла все сто с лишним вариантов возможных действий, но, наконец, процесс завершился, и Шестой обратил взор излишне зоркого глаза на Осипа. Второй глаз, обычный, буравил Малушу. И точки с тире на ее лбу, разумеется.

– Да? – равнодушно произнес Шестой, нажимая на кнопку в стене. Ящик учительского стола торжественно-медленно выкатился, открывая взорам железную коробку со штампами, и пополз между рядами.

– У меня вопрос.

Ящик притормозил.

– Правда ли, что раньше вы с учителем номер Два были мужем и женой?

Фекла раскрыла рот, бегущая строка на лбу у Декабрины ярко вспыхнула и тут же потухла, а Малуша пнула его под столом и опасливо покосилась на штампы.

– Архип соберет файлы с домашним заданием, заархивирует и скинет мне на е-мейл, – распорядился учитель. Он, не ответив, грузно развернулся и отправился на свое место. – Еще раз предупреждаю, что пустые файлы с парой строк оправданий равны неуду. Отключение от внешней сети не является уважительной причиной вашей неготовности к уроку.

Пока на ящик отличника Ивашкина градом сыпались документы, номер Шестой скрипел оцинкованными суставами, стучал по клавишам и изредка осматривал класс. В невидящих глазах тоскливо отражался дальний экран на противоположной стене.

Говорят, когда-то учителя были живыми и носили имена – каждый свое, да еще с отчеством, – но постепенно глава Департамента образования пришел к выводу, что человечность преподавателям ни к чему. Человечность вышла из моды, на смену ей пришла строгая объективность, бесчувственность при оценивании и цинковые пальцы, не стираемые в мозоли никогда. Такие учителя не хотели есть, спать и не теряли время на туалет и на покурить. Очень удобно.

Главный экран покрылся сетью мелких царапин, как эмалированный чайник, тот, что законсервирован в Музее быта русского народа. Шестой номер водил туда класс на прошлой неделе и упоенно тыкал в громоздкие пузатые мониторы, пластиковые стеклопакеты вместо иллюзионных окон и бумажные книжки. Книжки стали верхом абсурда, даже отличник Ивашкин не смог найти рационального объяснения их существования.

«Это чтобы не потерять всю книжную полку, – Осип тогда жестом фокусника выдернул из кармана флэш-накопитель, – разом».

– Уважительной причиной неготовности к уроку является только переустановка системы или бан в государственном реестре, – он передразнил слова, которые номером Шестым произносились точно молитва.

– И ведь никто даже не переспросил, какому именно Архипу нужно слать дублоны, – присвистнул Хриплый. – Мобыть, мне? – он оскалился и шепнул Малуше на ухо: – Я бы тогда прислал Шестому жирного вируса, чтобы он на больничный отправился, в мастерскую.

– Ты неблагонадежный.

Хриплый, как и все дети страны, появился на свет в одном из отделений сети «Добро пожаловать». Клиники, оснащенные новейшими аппаратами и безалаберными врачами, вывешивали на дверях палат списки рекомендуемых имен, за каждого названного в рамках этого списка перечислялись средства на карту «Потом вернешь», поэтому в тринадцатом «В» классе было три Малуши и шестеро Архипов, а в параллели насчитали 2Е (*) учеников по имени Петр.

– Тема сегодняшнего занятия, – на одной ноте произнес Шестой и, кажется, сглотнул, – «Декабрьский переворот две тысячи двадцать шестого года. Вторая империя в России».

Осип, получивший черный штамп «Поведение – два», sms-уведомление и рандомное пожелание чаще улыбаться, смачно пересказывал последние сплетни, которые почерпнул из социальной сети. Доверять таким сведениям целиком и полностью никто не решился бы в здравом антивируснике, но почесать языки, зудящиеся от металлического привкуса… Почему нет.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.