Однажды в камеру вошли сразу двое новеньких. Было заметно, что они держатся вместе, хорошо знают друг друга, ведут себя уверенно и нагло. Они сразу стали задираться, наводить свои порядки в камере, освободили себе две койки рядом, грубо прогнав при этом одного из арестантов на другое место. Потом стали отбирать еду у некоторых сокамерников.

  Иван не вмешивался, пока его самого не трогали. Сокамерники нередко выясняли отношения между собой с помощью кулаков, здесь это было обычное дело. Слабаков среди осужденных не было, пожалуй, кроме Шурария, каждый мог постоять за себя.

  Однажды, когда заключенные выстроились в очередь к лифту за подносами с едой, немного опоздавшие новенькие, стали расталкивать сокамерников. Шурария толкнули так, что он отлетел к стене, и ударился головой. Иван хотел вступиться, но Шурарий уже вскочил на ноги, попросил Ивана не вмешиваться.

  Новичков это только раззадорило, они почувствовали слабину. После обеда подошли к кровати Шурария, стали задираться, обзывать его, пинать кровать ногами. Потом один из парней ударил Шурария в ухо. Иван решил, что дальше нельзя оставаться безучастным, хотя Шурарий делал умоляющее лицо, прося не вмешиваться. Новичкам нужно было дать укорот, они и так с каждым днем распоясывались все больше, терроризируя разобщенных заключенных. Иван встал.

  - Оставьте парня в покое! - сказал он. Новички посмотрели на Ивана так, как будто только сейчас его увидели.

  - Кто-то что-то сказал, или мне послышалось, - сказал один другому.

  - Видно давно по морде не получал, - ответил другой. Парни отошли от кровати Шурария и направились к Ивану. Он не стал дожидаться, когда они подойдут ближе, а вышел сам им на встречу. В проходе между рядами кроватей было больше места для драки. На помощь других сокамерников надеяться не приходилось.

  Парни напали на него сразу с двух сторон. Нападать иначе, мешали близко поставленные кровати. Иван отклонился в сторону от летящего ему в голову удара рукой, и одновременно правой ногой ударил нападавшего справа в подбородок. Тот зашатался, и рухнул между кроватями. С противником, нападавшим слева, пришлось повозиться. Парень не имел специальной подготовки, но силы и желания помахать руками, было хоть отбавляй. Иван даже поначалу пропустил два удара. Один в левое плечо, другой по корпусу. Потом сосредоточился, и ударом в висок отправил противника в нокаут.

  Парни очухались не сразу. Встали, злобно ворча под нос ругательства, в драку больше не лезли. Ивана больше опасался другого, нападения исподтишка. Такие низкие натуры любят измываться над слабыми, но почувствовав силу отступают. Терять им нечего, могут решиться напасть неожиданно, ночью, на спящего и беззащитного человека.

  Предстояли длинные бессонные ночи. Иван старался спать днем, по правилам тюремного распорядка это не запрещалось, а ночью бодрствовать. Чтобы не терять время зря он возобновил свои, прерванные было занятия физкультурой и молитвой. Одно помогало другому. Он быстро втянулся в такой режим. Ночные бдения помогли ему стать сильнее духовно. Теперь днем ему было достаточно четырех часов для сна, после чего он вставал совершенно бодрым и отдохнувшим. Днем сон Ивана сторожил Шурарий, готовый в случае чего разбудить. Противники злобно поглядывали в их сторону, но снова напасть не решались. Как бы сложилось дальше, осталось неизвестным. Ранним утром в камеру вошли тюремщики и приказали собираться Ивану и Шурарию. Подошла их очередь для участия в опасных опытах.

  16.В лаборатории

  Иван уже не раз пользовался лифтом на Объекте, всегда, на какой бы уровень не опускался или поднимался лифт, это занимало не более двух-трех минут. Спуск в лабораторию занял полчаса. Из этого можно было сделать вывод, что лаборатория, в которой проводились опасные опыты, находилась очень глубоко под Объектом.

  Охранники привели их в огромный зал, заполненный какими-то сложными машинами, закрыли в клетке, а сами ушли. Некоторое время ничего не происходило. Иван заметил, что Шурария трясет от страха.

  - Мне тоже страшно, - сказал Иван, желая поддержать товарища.

  - По тебе это не заметно, - ответил, стуча зубами Шурарий. - Нас же здесь будут убивать.

  - Убить можно только тело, душа бессмертна...

  - Легко говорить...

  - Мне легко говорить? Я стою рядом с тобой и меня ждет то же самое.

  - Ты сильнее меня...

  - Сильнее не я сам по себе, а моя вера в то, что Бог меня не оставит ни на том, ни на этом свете.

  - Лучше бы на этом свете, - еле выговорил Шурарий. У него буквально зуб на зуб не попадал от страха. В глубине зала раздался сильный треск, в нос ударил удушливый запах жженой резины и подгоревшего мяса. Что там происходило, было не понятно, близко стоящие машины полностью закрывали ту часть зала. Через несколько минут мимо клетки, в которой находились Иван с Шурарием, охранники пронесли обугленный труп человека, судя по сохранившимся обрывкам одежды, их сокамерника, которого увели из общей камеры вчера. Шурарий вскрикнул, и стал медленно сползать на пол, цепляясь за прутья решетки. От ужаса у него подгибались ноги.