- Да, постараюсь. - Кивнув головой, произносит он.
- И что было дальше? - Мне хочется услышать продолжение рассказа.
- Да ничего. Я не знал, как зовут женщин, откуда они, кого боялись. Куклу показал настоятелю. Он огорчился и сказал, что происшествие, скорей всего, как-то связанно с фольклорным фестивалем, который организовывают байкеры на городском пляже. Ходили нехорошие слухи. Ну, мы помолились, куклу сожгли, и на этом все. А с чем, вздумай мы, в полицию идти? Там сказали бы, что женщины ушли, позабыв детскую игрушку.
- А вы по пути к вокзалу видели что-нибудь необычное?
- Возможно, нас преследовал мотоциклист, я не уверен. Дождь ограничивал видимость. - С извиняющейся улыбкой ответил о. Андрей.
- И последний вопрос. К какому слою общества могли принадлежать ваши незнакомки?
- Из богемы, пожалуй! - Неуверенно отвечает отец Андрей. - У них были красивые глаза, а в поведении чувствовался шарм...
Уже не слушая священника, я бегу к своему байку, на ходу используя смартфон для выяснения местоположения Маргариты Тихой. Старый дурак я, расслабился на работе! Лишь бы не опоздать!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
Редакция газеты "Ока" располагалась в пристройке к торгово-развлекательному центру "Морстон". По пути на работу Маргарита Тихая поздоровалась с охранником в переходе и прошла в комнату корреспондентов.
Все уже разбежались, только стажер Ольга Градская что-то копировала на ксероксе. Тихая села на свое место, включила компьютер, скинула тяжелые туфли с 15-сантиметровым каблуком, прикрыла глаза и расслабилась. Мысли, связанные с последними событиями, носились в голове, как осы в растревоженном улье, беспокойно и хаотично. К ним добавлялась тревога о судьбе Ирины, отдающая в сердце тупой болью.
Тихая постаралась не думать о своей возможной причастности к происшествию, и сосредоточилась на текущем моменте. Ей уже тридцать, другой Виолы у неё не будет, эстрада любит молодых. Концертная деятельность, заработки, богатые поклонники - всё исчезло в моргании электрического света. И с каждым днем надежда, что Ира объявится и жизнь пойдет по-прежнему, таяла. Тихая вздохнула и попыталась думать о другом. У неё осталась работа в газете, где она трудилась под своим именем, а не под вымышленным. Не хватало еще и её потерять: завтра на столе главного редактора должна лежать "зубастая" передовица. О чем написать, чем привлечь читателя? О коммунальных платежах? Бред какой-то, сто раз писано!
- Градская, перестань болтать по телефону! - взорвалась Маргарита. - Сделай мне кофе!
- Нет кофе, девочки за день выпили! - радостно сообщила Ольга и показала язык в надежде, что Тихая не заметит.
- Сходи в магазин, купи! Мне до утра сидеть! - голосом "нажала" на стажерку Маргарита.
Не прерывая разговора по телефону, Ольга нехотя пошла. Тихая почему-то вспомнила детектива, с которым сегодня общалась. Похоже, Крылов совсем разомлел, когда ее увидел. Зачем его прислал Борис? Подозревает в чем-то? А если так, почему Мерседес подарил? Что это, метод кнута и пряника в действии? Надо вернуть подарок, всё равно содержать машину нет возможности. Не спать же с Борисом, как это делала Ира! Противно! Тихую передернуло.
Маргарита опять вздохнула и решила вернуться к работе, в сто первый раз написать про коммунальные платежи. Тема вечная и всегда актуальная. Едва она сочинила первую фразу и занесла руки над клавиатурой, в комнате погас свет.
"Уж больно это знакомо...!" - подумала она и подошла к окну, с целью выяснить, что в городе с электричеством. К её изумлению, свет отсутствовал в пристройке, торговый центр светился, как всегда. Иначе, чем полосой неудач, происходящее назвать нельзя!
Неожиданно в коридоре послышался шум.
- Градская! - вспомнила Маргарита. - Бедная девочка, в полной темноте ищет нашу комнату!
Тихая подошла к двери и широко распахнула её так, чтобы отблески рекламных огней торгового центра дали в коридор оптический ориентир.
- Ольга! Ольга! - позвала она, но в ответ услышала, как гулкое эхо её слов летает по пустому зданию.
Странно, откуда были звуки? Маргарита испугалась того, что она, возможно одна, в темной и безлюдной пристройке.
- Червяков! Червяков! - нервно позвала она охранника по этажу в надежде, что он не спит, как обычно, в кресле на своем посту. Опять эхо, отразившись от стен, вернулось к ней. Тихую охватил страх, почти как в детстве, когда мачеха, за непослушание, заперла её на ночь в сарае.
