- Все? - спрашиваю я.

  - Да! - расстроенным от воспоминаний голосом подтверждает Маргарита.

  - Тогда стоп, снято! - говорю я и нажимаю кнопку на смартфоне.

  - Выложите в сеть? - С кокетством спрашивает Тихая.

  - Нет, конечно. Материалы следствия не подлежат разглашению.

  - Жаль! Я могу идти? У меня очень плотный график...

  - Да, но у меня просьба. На вашем телефоне есть приложение для поиска друзей?

  - Разумеется. На тусовках, так легко потеряться!

  - Отлично! Добавьте меня в контакты. В интересах следствия я хочу знать, где вы находитесь. Мало ли! Вдруг понадобится что-то уточнить.

   Девушка выполняет мою просьбу, спускается со сцены, и, томно глянув на меня, уходит. Я долго провожаю ее взглядом.

   ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

   Я смотрю, что есть в интернете по концерту. Несколько беспорядочных видеороликов ничего не дают, кроме того факта, что Ирина стояла совсем не там, где показала Тихая. Почему Маргарита меня обманула? При встрече нужно будет задать ей этот вопрос.

  А пока следует понять, каким образом исчезла Виола. Вздохнув, я внимательно осматриваюсь. На ум приходят всего три возможных варианта. Первый - Виолу подняли тросом. Но высокий стеклянный потолок здания не имеет специальных приспособлений, и для трюков бесполезен. Закончив его изучать, я думаю о втором варианте: Виола спрыгнула к зрителям с края сцены. Однако когда я, представив себе этот прыжок, прыгаю сам, то прихожу к выводу, что женщина на каблуках вряд ли такое сделала. Что ж, остается третий вариант: Виола спустилась под сцену через специальный люк. Но это невозможно! Поверхность представляет собой сплошное синтетическое покрытие, без намеков на какое-либо отверстие.

  Неожиданно я замечаю, что у края сцены, там, где, как сказала Тихая, стоял шумный байкер, рекламный баннер болтается. Я отгибаю ткань, и через образовавшуюся дырку проникаю в техническое пространство.

  Поблуждав в пыльной полутьме, я неожиданно натыкаюсь на странную конструкцию. Причем мне совершенно непонятно, на что я вижу. Похоже, пора пойти проверенным путем: найти местных, которые все прояснят.

   Я подхожу к ближайшему бару и прошу молодого бармена налить мне самого дорогого виски, а на закуску подать бутерброд с черной икрой. Буквально через секунду получаю в рюмке жидкость с запахом коньяка "Лезгинка", и кусочек хлеба с крашеной икрой мойвы. Не моргнув глазом, я все это употребляю и повторяю заказ. Бармен счастливо улыбается.

  - Послушай, дружочек! - говорю я, приязненно глядя в его довольные глаза. - У меня девушка тут выступала, колечко обронила. Кто подмостки обслуживает?

  - Да вот же, - бармен показывает мне на стремянку вдали ресторанного дворика, - наши рабочие. Сейчас полезли освещение чинить!

  - Отлично! - говорю я. - А знаешь что, дай-ка мне бутылку с собой!

   Бармен рассчитывает меня, кладет на стойку табличку "перерыв", и исчезает. Похоже, он сделал на мне выручку. Я иду к рабочим, смеясь.

  - Ей, земляки! - я стучу бутылкой по высокой стремянке, и вскоре на осветительном мостике возникают две покрытые паутиной физиономии неопределённого возраста.

  - На троих сообразим? - предлагаю я.

  - А чё, обед? - интересуется первая физиономия.

  - Давно уже! - докладывает вторая, скользнув взглядом по моим наручным часам.

  - А ты давай к нам, - говорит первая физиономия,- тепереча капитализм, начальство не любит, когда рабочий класс питает организм!

   Я поднимаюсь на мостик. Мои новые друзья выгребают из карманов мятые огурцы и горбушку хлеба. Из-за отсутствия стаканов мы пьем из горлышка бутылки.

  - Это же наша, обычная гадость! - озвучивает свое мнение о напитке первая физиономия.

  - А ведь, за сколько продают! - возмущается вторая.

   Я не отстаю от рабочих по объему выпитого, чем заслуживаю их уважение. После обмена пьяными любезностями я невзначай спрашиваю о происшествии с Виолой.