Это так несправедливо! Я же, всего-то лишь хотела стать героем!..

Я поджала ноги под себя, обхватывая своими руками дрожащие колени. Сжалась в комок.

Мне просто нужно успокоиться… и принять, то что уже произошло.

Ведь всё это так работает?..

Я начала проваливаться в сон. Съехав по гладкой стене, я безжизненно распласталась на полу смотря в пустоту.

***

— Что ты такого ей сказал?! — Урарака злобно посмотрела в сторону Шото. — Что Шира-тян сделала не так?! Чем она заслужила такое обращение к себе?!

— Что происходит? — проходящий мимо Эйджиро остановился и непонимающе посмотрел своих столпившихся одноклассников.

Похоже, не только он вовсе был не в курсе событий. Кацуки и Мидория так же остановились посмотреть на непонятные разборки.

— Я думала, вы прекрасно смотритесь вместе… но твой поступок, Тодороки… — Мина перевела свой обречённый взгляд в сторону. —…заставил меня поменять своё мнение.

— Я с самого начала считала это плохой идеей! — Джиро разъярённо схватила того за шиворот. — Я с самого начала знала, что свидание с тобой, для Канеко ничем хорошим не закончится! Ты, чёрт возьми, всё растоптал!

— С-свидание?! — Изуку повалился с ног, обильно залившись краской.

На глаза Яойорозу навернулись слёзы. Она без слов замахнулась на парня, собираясь дать ему звонкую пощёчину. Шото не дал ей этого сделать. Он перехвалил её руку, обречённо смотря на девушку сверху вниз.

— Причуда Ширы… — тот остановился на полуслове, явно собираясь с мыслями. — вернулась.

***

— Ты говоришь, Все за Одного не забирал причуду Канеко? — Незу удивлённо посмотрел на Всемогущего. — Это не возможно. Тошинори, ты в этом точно уверен?

— Я пробрался на территорию колонии. — тут же перебивая директора, что явно хотел запротестовать, тот продолжил:

— И прежде чем ты мне что-нибудь скажешь, я тебя опережу. — Яги видимо напрягся. — То что происходит с Широй, напрямую связано с её прошлым. Я во всём этом полностью уверен.

— И ты хочешь узнать, что именно тогда произошло, я прав? — директор посмотрел на Яги серьезным взглядом.

— Да. — тот так же напряжённо посмотрел на собеседника в ответ. — и, похоже, я даже знаю как это сделать.

— И я должен поинтересоваться как именно, после того как ты сказал, что пробрался на территорию тюрьмы? — директор только сейчас осознал суть сказанных Символом мира, слов. — Как ты вообще это сделал?

— Это вовсе не важно…

— Нет, Тошинори это очень важно. Ты помнишь, что не должен светиться на публике? — полу-мышь-крыса-медведь взял в руки чашку с горячим чаем. — злодеи никогда не дремлют.

— Да… но, я не мог оставить всё просто так! Мне просто пришлось это сделать. У меня не было другого выбора…

— Я уже это слышал. И, я понимаю, что это твой долг, как учителя и героя, но… — тот опустошил до конца полу-пустую ёмкость, поставив посудину на стол. Похоже, директор подбирал слова, пытаясь выразиться как можно корректнее. — Из-за твоих необдуманных поступков, могли пострадать и другие люди.

— Ты же знаешь, что я всё это прекрасно осознаю.

Тот в ответ тяжело вздохнул.

— Во всяком случае… мне прийдется чистить камеры видеонаблюдения в тюрьме из-за тебя. — зверёк отставил кружку в сторону, устало потирая голову. — и подкупать охранников, для всеобщей безопасности.

***

Проснулась я только лишь на утро. На часах уже было десять часов утра.

Похоже, шок и сильное эмоциональное давление сильно меня вымотали.

Зато… дали мне хорошенько выспаться.

Я с трудом, с помощью рук приподнялась, вновь облокачиваясь на бетонную преграду.

Кости невольно захрустели, стоило мне потянуться в спине.

В горле пересохло.

Я попыталась аккуратно подняться на, словно ватные, ноги.

Колени невольно подкосились.

Я зевнула, подходя к зеркалу.

Растрёпанные кучерявые волосы, заплаканные, красные глаза и помятое белое атласное платье.

Я окинула своё отражение равнодушным пустым взглядом.

Надо бы сходить за стаканом воды.

Я вздрогнула от своих же мыслей, тут же пытаясь выбросить их подальше из головы.

Я взяла первые попавшиеся вещи и так же не заморачиваясь о своём внешнем виде, надела их на себя.

Спортивная форма как раз была сейчас кстати.

Я уверенно пошагала за дверь, закрывая её за собой.

В ванной комнате, благо, никого не оказалось.

Спокойно ополоснув своё лицо в тёплой воде и почистив зубы, я ещё раз точно убедилась, что моя причуда на месте.

Объёмные водяные пузыри без труда взлетели в воздух.

Я обречённо облокотилась на белый умывальник, пряча лицо за челкой. Вытерла повлажневшие глаза холодной рукой, пытаясь не думать о своей способности.

Кинув яростный взгляд на своё жалкое отражение, я разлила до сих пор летающие пузыри обратно в раковины.

***

Так паршиво…

Ужасно осознавать свою беспомощность… особенно тогда, когда та, кому ты так отчаянно пытается помочь, так рядом…

Шото даже не подозревал о том что происходило на уме у Канеко в тот момент.

Она смирилась со своей безпричудностью. Она так настрадалась, лишь для того чтобы принять то, что уже произошло.

Но в одном Тодороки уверен на все сто процентов.

Он уверен, что Ширу сломило вовсе не возвращение причуды, а то, что все её надежды и переубеждения, к которым она так долго приходила, были перечёркнуты лишь в одно мгновение.

Ему надо было просто-напросто не дать ей посмотреть на этот чёртов, парящий в воздухе, кофе. Ему всего-то лишь нужно было отвлечь её внимание! Всего на одно мгновение, вновь напомнить о себе!..

Он не сообразил. Не понял в чем проблема… Зато, Шира всё прекрасно поняла.

В её глазах читалось отчаянье. Она беззвучно кричала, явно пытаясь переварить всё происходящие.

Канеко убежала, не проронив ни слова.

Парень, вернувшись в общежитие, без всяких эмоций выслушивал своих одноклассниц, абсолютно разделяя их злость на него самого же.

Они, кажется, злись на него из-за чего-то другого. Но, какой в этом смысл, если эта ярость оправдана.

Шото неосознанно, на рефлексах, перехватил руку Момо, которая, похоже замахнулась на него, в попытке ударить.

— Причуда Канеко… — мысли вслух. Тодороки замялся, думая, стоит ли вообще им что-то говорить.

Чёрт с ним.

Будь, что будет.

— вернулась.

Удивленные взгляд девушек.

Непонимающие возгласы.

Беспрестанные извинения за что-то.

Зачем они просят прощение? Он ведь заслужил… Это ведь он виноват во всём этом.

Тодороки устало прошёл к своей комнате.

«— Это впервые кажется таким правильным…»

Правильным?..

Может… как бы это глупо не звучало, но то что он всё время чувствовал, никогда не казалось правильным.

Шира всё время казалась не правильной. Это, как раз, и притягивало парня к ней.

— Тебя, половинчатый, и в правду разнесло. — Кацуки хмуро посмотрел на одноклассника. — уже окончательно ослеп, оглох и отупел.

Он облокотившись на холодную стену, сверлил своим алым взглядом дыру в парне.

— Смотри не захлебнись своей гордостью. — сухо бросил Шото в ответ.

— Ну… это уже кто кого. — то злобно ухмыльнулся. На его лице вновь засияла самоуверенная улыбка.

— Что тебе от меня нужно?

— Мне? — тот вновь нахмурился. — Сказать тебе какой ты идиот.

В ответ красноглазому отступило красноречивое молчание. Тодороки открыл дверь своей комнаты, собираясь перервать этот бесполезный диалог.

— Ты идиот потому, что совсем ничего не делаешь. Этой дуре сейчас плохо, если ты до сих пор не понимаешь! И ты-

— Да сам я знаю! — Шото сорвался на крик. — Знаю, что абсолютно ничего не могу сделать! Знаю, что совершенно бесполезен сейчас!

Наступила угнетающая тишина.

— Не настолько, насколько ты думаешь. — Бакуго безразлично посмотрел на одноклассника, а после развернулся и ушёл.

***

Просторное светлое помещение, что раскинулось в поле зрения, заставило поморщится от яркого утреннего света.