- Я с тобой, брат! - твердо сказал Тангор.

- Не отпущу тебя одного, - шепнула Лада.

- Ну а я один тоже не останусь, - проговорил Фишур.

Рангар тяжело вздохнул. Он предвидел нечто в этом роде.

- Нет друзья мои. И постарайтесь понять меня. То, что я задумал, по силам только мне. Если в обычной схватке помощь каждого из вас неоценима, и бой на Алфарском перекрестке лишний раз подтвердил это, то лазутчики из вас, не обижайтесь, никудышные. Даже вы еще не знаете моих возможностей в искусстве скрадывания... чтобы овладеть им, чтобы научиться тайно проникать в стан врага, нужны годы и годы упорнейших и весьма специфичных тренировок, да к тому же определенные врожденные способности. В свое время и в своем мире я постиг эту науку. Так что оставайтесь здесь и ждите меня. Преследование бессмысленно, к тому же в этом случае мы рискуем навсегда потерять друг друга.

Рангар осторожно освободился от объятий Лады, дыхание которой стало прерывистым - девушка едва сдерживалась, чтобы не разреветься, - и исчез во мраке.

- Скажи хоть, что ты задумал! - громким свистящим шепотом спросил в темноту Фишур.

- Вернусь - расскажу, - прошелестело в ответ. И Рангар беззвучно растворился в лесу, словно его и не было.

В эту ночь долго не мог уснуть адъюнкт-генерал Карлехар ла Фор-Рокс. Несмотря на то, что Рангар и его друзья благополучно сбежали, а организованные поиски не принесли успеха, на сердце генерала было неспокойно. Явно что-то заподозрил гонец, тарлиф-майор Пакеруф ла Хон-Сусак, особенно после исчезновения свитка с рапортом Карлехара (генерал лично увел единственное фактическое доказательство против себя из сумки Пакеруфа, воспользовавшись всеобщей суматохой после бегства четверых друзей). Но не это, пожалуй, было главным: Карлехара гораздо больше бросало в холод от мысли, что он _впервые не подчинился прямому приказу_, к тому же не чьего-нибудь, а самого Императора. И все же в глубине души он чувствовал, что поступил правильно. И от противоречивых, раздиравших все его существо эмоций становилось совсем скверно. Душевный разлад усиливало беспокойство за судьбу Рангара, Лады, Тангора и Фишура, с которыми успел сдружиться и искренне полюбил их. Кто-кто, но он хорошо знал, что ожидает объявленных вне закона на благословенном Коарме...

Карлехар тяжело вздохнул и в очередной раз перевернулся с боку на бок. И в этот миг ощутил, как что-то навалилось на него, не давая возможности даже пошевелиться, чья-то стальная рука зажала рот...

- Во имя небес, молчите и не шевелитесь! - услышал он жаркий шепот в самое ухо. - Это я, Рангар.

Могучие тиски ослабели и вовсе пропали. Карлехар осторожно шевельнулся и прошептал:

- О небо! Как вы сюда проникли?

- Это сейчас не важно. Главное - об этом никто не знает и не узнает. Прежде всего хочу поблагодарить вас за все, что вы сделали для меня и моих друзей. Я понимаю, что означает для вас нарушить приказ.

- Да лад...

- Молчите! Вот свиток, скажете гонцу, что нашли его у порога своего шатра... или что-нибудь в этом роде. Здесь то, что должно помочь и вам, и нам. А теперь прощайте, и да будет благосклонна к вам удача!

Будто легкое дуновение коснулось лица Карлехара, и когда он зажег магический огонь, шатер был пуст. И если бы не свиток тонкой кожи в его руке, он подумал бы, что все это ему пригрезилось. Но свиток был, и Карлехар, развернув, всмотрелся в торопливые, неровные буквы.

"Достопочтенный господин адъюнкт-генерал! Не могу не пойти на риск и не попытаться подбросить это письмо, поскольку Вы были так добры ко мне и моим друзьям все эти дни. Прощу простить нас, что покинули лагерь так внезапно. Но это продиктовано суровой необходимостью. Дело в том, что Фишур обладает некоторыми магическими способностями к угадыванию чужих мыслей, и даже этого скромного дара хватило ему, чтобы определить суть полученного Вами послания. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что воинский долг неизмеримо выше каких бы то ни было личных отношений (а так, конечно же, и должно быть!), и Вы незамедлительно исполните приказ при первом же удобном случае. К сожалению, при таком развитии событий нам вряд ли когда-нибудь посчастливится вернуть себе доброе имя и Ваше благорасположение. Теперь же у нас появился шанс, и мы им собираемся сполна воспользоваться: самым коротким путем отправимся в Венду и приложим все силы, чтобы добиться аудиенции у Его Императорского Величества, которого Вы, господин генерал, называли справедливейшим из справедливых. А коль за нами нет вины и прегрешений, то мы вполне можем надеяться на Его милость. И тогда мы непременно лично засвидетельствуем Вам, господин генерал, нашу благодарность и почтение.

С низким поклоном - Рангар Ол, гладиатор".

Хитрец, подумал Карлехар и даже головой покрутил, тая улыбку в уголках губ, ну и хитрец!

Утром он с миной праведного негодования на лице показал свиток тарлиф-майору.

- Кратчайшим путем... - протянул тот, кривя губы в злобной ухмылке. - А это значит, по Ангрскому тракту через Парф... Ну я им покажу аудиенцию!.. Но как смог этот Рангар Ол незамеченным пробраться мимо охраны?

Карлехар пожал плечами:

- Представления не имею. Наверное, так же, как он похитил из вашей сумки мою докладную записку.

- Меня предупреждали, что у этого негодяя... гм... весьма необычные способности, но теперь и они ему не помогут. Я наводню Ангрский тракт засадами, заставами и патрулями!

"Долго же им придется ждать!" - мысленно ухмыльнулся Карлехар и вслух спросил:

- Кстати, а в чем их обвиняют? Вы так уверенно назвали Рангара Ола негодяем...

Ла Хон-Сусак, казалось, смутился.

- Гм... не знаю точно. Но коль приказ получен, его надо выполнять, не так ли, ваше превосходительство?

- Да, - сказал Карлехар, - приказы надо выполнять. Хотя, если судить по этому письму, они желают лишь убедить Его Императорское Величество в своей невиновности и чистоте помыслов. Лично мне трудно усмотреть в этом подвох.

- Ха! Вы талантливый полководец, но мало что смыслите, простите за прямоту, в вопросах охраны короны и тонкостях борьбы с государственными преступлениями. Я уверен, что вам даже в голову не может прийти, на какие мерзейшие, отвратительнейшие подлости способны преступники, замыслившие свои грязные дела! Представьте, что этому самому Рангару Олу удалось-таки добиться аудиенции... Что тогда помешает ему - мне даже трудно вымолвить это - покуситься на священную жизнь Его Императорского Величества?!