Когда остров Курку уже тонул за горизонтом, повстречался "Ласкающему ветер" другой корабль, низкая трехмачтовая шхуна с необычно большим парусным вооружением, в очертаниях которой многим видевшим ее почудилось нечто хищное. Оба корабля обменялись положенными по Ритуалу Морского Приветствия световыми сигналами и разошлись.
Когда Дан Зортаг и Лада, оставив Рангара на борту "Ласкающего ветер", вернулись домой, у девушки начался сильный жар. Заставив ее выпить несколько глотков подогретого рн'агга и укутав в три одеяла. Дан целую ночь просидел у постели дочери, бормоча врачебные заклинания из того невеликого запаса, которым обладал, и с тревогой прислушиваясь к трудному дыханию и произносимым в бреду словам. Звать кого-нибудь из поселковых лекарей-магов и тем более Лаурика Мууна он не решился - слишком часто Лада повторяла в бреду то, что могло навести на след Рангара.
То ли скромных познаний Дана Зортага в лекарском магическом искусстве хватило, то ли силы Земли, Воды и Огня, к коим он бессчетное число раз воззвал за ту ужасную долгую ночь, все-таки помогли, то ли естественные силы молодого крепкого организма победили недуг, - как бы там ни было, к утру Лада почти выздоровела. Только осунулась девушка, побледнела, да еще тень какой-то неотступной думы затемнила голубизну глаз, наполнив их темной синевой. И взор их неотступно обращался в сторону гавани, словно обладали они могучей способностью проникать сквозь преграды, подобно глазам магов высших рангов; впрочем, как знать: любовь творила чудеса во многих мирах, не только в магическом мире Коарма... Ведь никто не говорил Ладе, когда отплывает корабль, по точнехонько в тот миг, когда наполнились ветром его паруса и он величаво направился к выходу из гавани, бросилась девушка в свою комнату, упала на кровать и зарыдала. Но более не плакала она; и поразился Дан Зортаг темному пламени в глазах дочери, когда на следующий день сообщил ей о прибытии в гавань другого корабля.
Как никто другой, пожалуй, знал жрец серой мантии Квенд Зоал, какой ужас и у простых смертных, и у магов, даже великих, вызывает его скромный наряд невзрачного серого цвета. Каста жрецов Сверкающих вообще верховенствовала среди прочих каст, жрецы были неподвластны ни власти гражданской, ни магической, и совсем особое место в их сложной кастовой иерархии занимали "серые мантии". Но знал так же Квенд, что страх особенно при первом знакомстве - чаще завязывает языки, чем развязывает их. Поэтому, когда он сошел на берег этого забытого Сверкающими острова, на нем был купеческий наряд: купцов менее всего опасались и с ними охотнее всего делились новостями.
Остров Курку был четвертым по счету, куда причалила шхуна "Добрая весть". На трех предыдущих Квенд не обнаружил ничего подозрительного, но тут ему повезло - послушав местные сплетни и пересуды, он уже не сомневался: некто, именуемый Рангаром Олом, именно тот _чужак_, на которого нацеливал его Пал Коор. Которого он должен уничтожить. И который, кажется, улизнул у него из-под самого носа.
Квенд Зоал не обладал выдающимся умом, больше полагаясь на силу, ловкость и верный клинок, однако сразу не поверил, что чужак утонул. Слишком гладко и просто все тогда получалось бы. А он знал уже (и на собственном опыте в том числе), что далеко не всегда самое очевидное оказывается верным.
Вернувшись на корабль, Квенд заперся в каюте и из потайного отделения дорожного сундучка достал Магический Кристалл. И невольно залюбовался им, как и всякий раз, когда видел его. Это было, вообще говоря, не свойственно Квенду: он оставался равнодушен и к красотам природы, и к женскому очарованию, и ко многому другому, к чему применимы были эпитеты "красивый", "прекрасный" и их многочисленные синонимы; пожалуй, лишь специфическая хищная красота холодного оружия да смертоносная грация движений великих бойцов могли вызвать у него некое подобие восхищения. Но Магический Кристалл завораживал властно и неодолимо, всегда бестрепетное сердце воина начинало биться чаще, и он с трудом мог оторвать глаза от игры света и тени в неизмеримой бездне грандиозного светоносного пространства, которое открывалось ему в глубине камня. Вот и сейчас он все глубже погружался в призрачное дрожание неясных теней и неверных бликов, сквозь паутинку, сплетенную из тончайших лучиков света, дальше и дальше, мимо удивительных, изменчиво переливающихся пурпурно-оранжево-алым глыб самой разнообразной формы... падение ускорялось, вихри радужного пламени проносились мимо, и он уже неудержимо летел прямо в центр раскручивающейся под ним гигантской огневой юлы...
Квенд смог отвести глаза от Кристалла, лишь совершив огромное усилие точно клинок из дерева вырвал. Предстояла долгая и изматывающая, но неизбежная работа. С помощью Магического Кристалла он должен был убедиться, что чужака в самом деле нет на острове.
В том же потайном отделении лежала тонкая, черная с серебряной насечкой палочка. Квенд коснулся ею Кристалла и пробормотал заклинание. Сияние камня усилилось, он словно выплеснул из себя облако бледно-розового света; облако ширилось, набирало глубину и перспективу, и вот уже оно заполнило всю каюту, поглотив не только все предметы в ней, но даже стены. Как всегда, когда он использовал Кристалл таким образом, Квенд испытал резкое головокружение, к горлу подкатила дурнота. Но неприятные ощущения быстро прошли, оставив чувство небывалой, поразительной легкости и _бестелесности_, будто бесплотный и незримый дух воспарил над шхуной, вольный и всевидящий, для которого ни стены, ни даже твердь земная не есть преграда. (Расстояние, впрочем, играло роль: если оно превышало сто лиг, видимые им картины как бы утрачивали резкость, смазывались; на еще больших отдалениях рассмотреть что-либо вообще было невозможно.)
Легким усилием воли Квенд послал свой бесплотный, но всевидящий дух к поселку. Он обшаривал дом за домом, не пропуская ни подвалов, ни сараев, ни других хозяйственных построек. Особенно тщательно обыскал он дом и подсобные помещения Дана Зортага - но безрезультатно. Хозяина дома не было, а его дочь сидела на маленькой скамеечке у порога, устремив куда-то вдаль взгляд больших синих глаз. Побывал дух Квенда и в Ратуше, и в Доме Старейшин, и даже в обители островного мага Лаурика Мууна. Тот хоть и учуял чье-то незримое присутствие, но противостоять не смог.
