Навык «знаток чудовищ», полученный от Хаоса, на месте не стоял. Поднимая его, я выбрал ветвь «метка чудовища», прокачивая именно ее все дальше и дальше. Новые ответвления на доступных уровнях не полагались, но добавлялись полезные эффекты. Теперь подсвеченное живое создание я способен наблюдать даже за серьезными преградами, при этом постороннему даже с особыми умениями заметить повешенный на цель эффект куда сложнее.

Но то, с чего началось изучение, тоже совершенствовалось. Если раньше я мог наблюдать за помеченными чиками на весьма скромной дистанции, теперь она увеличилась значительно. Так что, несмотря на высокую скорость улепетывающего чудовища, затеряться ему не удалось. Да, нам с Бякой пришлось попыхтеть, преследуя афторр-тсурра, но и на самом большом удалении, где не получалось разглядеть видимые лишь мне отблески метки, я уверенно определял направление на цель.

Как и предсказывало описание, выданное навыком, преследование привело нас к расселине с крутыми склонами, и тянулась она от темного зева пещеры. В сгущающихся сумерках и снаружи темновато, а внутри царил непроницаемый мрак. Но, судя по метке, продолжавшей просвечивать даже через скальные породы, подземелье не из крохотных. Афторр-тсурр расположился метрах в сорока от входа и, судя по неподвижности, крепко спал, окружив себя защитным коконом каменной кожи.

Бяка, начав погоню с энтузиазмом, чем дальше, тем больше задавался вопросом, что, собственно, случится, если мы сумеем догнать столь непростую дичь.

Упырь решил, что самое время получить ответы.

– Гед, а что мы дальше будем делать? Ведь тут нет деревьев рядом. И под землей их тоже нет. Бежать некуда. Афторр-тсурр нас сожрет.

Оглядевшись, я указал на левый склон расселины:

– Там деревья есть. Наверху. И забраться туда легко вон по тому выступу. Чудовище по нему не пройдет, слишком здоровое.

– Но оно пойдет вниз, к выходу из этого ущелья, а потом вернется поверху, – сказал Бяка.

– Пока обойдет, мы успеем на дерево залезть, – заявил я.

– Но зачем мы тогда за ним гнались? Чтобы снова лезть на дерево? Это какое-то странное занятие.

– Бяка, успокойся, я никуда лезть не собираюсь, это просто запасной план.

– Запасной? Значит, есть какой-то другой план, который главный?

– Конечно, есть. Мы убьем чудовище.

Окончательно все осознав, Бяка обхватил голову руками:

– Мы умрем. Теперь мы точно умрем.

– Да говорю тебе, успокойся. Я же не самоубийца.

– А похож именно на него, – возразил упырь.

– Ты вообще на монстра похож, а на самом деле хороший человек, просто временами очень жадный. Так что не надо придираться к внешности.

– Я не придираюсь к внешности, я жить хочу.

– Все хотят, кому природа хотя бы ложку мозгов подарила, – мудро заметил я. – Но нас не всегда спрашивают. Некоторым приходится умирать, а некоторым убивать. Сегодня мы сами принимаем решение. Сегодня мы будем убивать чудовище. И если мы все сделаем правильно, оно умрет. Да-да, я знаю, ты, как обычно, думаешь, что у меня бред. Но вспомни, ты ведь точно так же говорил, когда мы готовились убивать шарука. И где теперь этот шарук, а где мы?

– Три шарука, три, – жадно напомнил Бяка.

И судя по выдавшему его голосу, он в этот момент мысленно сосчитал, сколькими трофеями я с ним тогда поделился.

– Вот-вот, три шарука сгинули, а мы до сих пор живы. И с афторр-тсурром будет то же самое. Ты только представь, сколько нам с него достанется. Сам ведь говорил, что шаруку до афторр-тсурра далеко.

Бяка стянул с плеча арбалет и пожаловался деловым тоном:

– Болтов мало осталось. Надо было не бежать сразу, надо было под деревом собрать те, которыми стреляли. Чудовище не все растоптало.

Я покачал головой:

– Арбалет здесь не поможет. Понадобится что-то посерьезнее.

– Что? – уточнил упырь.

– Факелов побольше и котелок с кипятком, – радостно ответил я, скидывая рюкзак на землю.

Бяка снова ухватился за голову:

– Факелы, кипяток – и убийство чудовища? Нет, Гед, ты точно ненормальный.

Если доверять описанию, окрестности логова афторр-тсурра – самое безопасное место, какое только можно вообразить. Ведь эта тварь никого не терпит рядом, и ее страшным запахом здесь провоняла каждая пядь земли. И будто мало ему запаха, он еще и автографы тысячами оставлял, исписывая когтями большие деревья и сдирая покров лишайников с валунов. Не просто так на верховых болотцах поблизости почти не встречаются следы. Лишь на одном их оказалось немало, но оно почти на берегу Черноводки раскинулось, а это граница владений твари. Надо быть очень страшным монстром, чтобы рискнуть приблизиться. А здесь, в Лихолесье, что бы кто ни говорил, такие встречаются не на каждом шагу. Ведь против них работают обычные законы биологии, предписывающие крупным хищникам держаться в обширных личных угодьях, где хватает добычи для пропитания такого существа.

Разумеется, о безопасности здесь можно говорить только в ночную пору. Но так как дело происходило именно после заката, хозяин угодий спал крепким сном, а мелочь вроде крысоволков и прочих обитателей страшных земель вряд ли рискнет приблизиться к логову.

Впрочем, я обнаглел не до самой последней степени наглости. Поэтому костерок мы устроили скромный, разведя его меж валунов в глубине расселины. Разглядеть его здесь можно лишь со стороны реки, где левый берег затянут непроглядным туманом над цистосами, а до противоположного далеко и перебраться с него очень непросто.

Воду долго искать не пришлось, верховые болотца здесь не редкость. Даже напились наконец, профильтровав сомнительную жидкость через мох.

Пока котелок закипал, без дела не сидели, настрогали несколько десятков примитивных факелов. Обычная сухая палка, часть которой многократно обработали об вонзенный в упавшее дерево нож. Получаемые при этом стружки не подрезали до конца, так и оставляли торчать в стороны десятками и сотнями. Если поджечь, полыхать они будут неугасимо и ярко, но и прогорят быстро. Потому и приходилось компенсировать низкое качество большим количеством.

Помимо факелов пришлось позаботиться об оружии. Арсенал у нас не сказать чтобы мизерный, но из всего, что имелось, для намеченной цели подходила лишь одна вещь – копье.

Точнее, его местная разновидность – ари. Удачно прикупил в фактории. Кузнец делал с любовью, для любимого сына, душу в работу вкладывая. Так что вещь качественная.

Древко из какой-то редкой и дорогой древесины, украшено затейливой резьбой. Выглядит стильно и, самое главное, меньше скользит в ладонях. Длина невеликая, немногим больше моего роста, и наконечник занимает больше трети от общей длины. Это если считать не только заточенное с одной стороны лезвие, а и насадочную трубку.

Само оружие выглядит непросто именно за счет наконечника. И дело тут не столько в его размерах, сколько в функциональности. Насадочная трубка удерживает его на древке, а также является второй рукоятью. Только рукоять эта не для полноценного копья, а для его съемной части.

Да-да, держится наконечник на хитроумных стопорах. Его можно быстро стащить с древка, и вместо копья получится увесистый кинжал с односторонней заточкой. На металле кузнец тоже не стал экономить, это какая-то приличная разновидность местной бронзы. Темно-желтое лезвие достаточно острое, чтобы удачным взмахом выпустить кишки противнику, и при этом очень прочное. Его тупая сторона непомерно расширенная, благодаря чему согнуть его или поломать непростая задача.

Вот этот наконечник я и отделил от древка. Длина у клинка приличная, прочность тоже, есть шанс, что он соответствует условиям, изложенным в информации, полученной от навыка.

Но при всем моем уважении к ПОРЯДКУ доверять ему полностью свою жизнь – это как-то чересчур. Надо всегда понимать, что замысел, основанный на знании от навыка, может не сработать или сработать не так, как мне представлялось. Поэтому помимо возни с факелами и костром я заставил Бяку трижды подняться по склону расселины. И сам, разумеется, тоже проделал это столько же раз.