Не знаю, как ей это удалось, но дверь не выдержала и начала медленно отъезжать в сторону. Наши глаза встретились.

– О, не беспокойся, я не собиралась кончать жизнь самоубийством – это смертельный грех.

– Перестань нести чушь! – закричала она. Хорошо хоть Антич не рисковала подойти ближе. Я готова была в любую секунду броситься на нее и сорвать маску. Но ничего. Рано или поздно я это сделаю!

– Ха! Тебе можно нести чушь, а мне нет?

– Выходи оттуда, – попросила она уже спокойно.

Я поинтересовалась:

– Ты ведь не отправишь меня в ад прямо сейчас без завтрака? Или обеда? Я ужасно хочу есть. Святые люди мудры и милосердны… – меня едва не стошнило от такой напыщенной лестью фразы. Я загнала гордость куда подальше и вышла из ванной с выражением полного идиотизма на лице.

– Приводи мозги в порядок, а то мне придется самой тебе их вправить!

Я усмехнулась:

– О, как прикажите, ваше святейшество!

– Слушай, прекращай прикидываться дурой!

– Так может мне вообще молчать? А я ведь могу. Бывали времена, когда я месяцами не произносила ни слова. Ты этого хочешь? Представляешь, тебе не будет никакой радости являться сюда и обвинять меня без доказательств, черт знает в чем, а я буду молчать и глупо улыбаться. Интересно, кто из нас в такой ситуации будет выглядеть большей дурой? И мысли мои могут быть такими глупыми… В общем, ты зря меня похитила. Я приношу с собой много проблем.

Она, не перебивая, выслушала мой монолог, а затем молча удалилась. Наконец–то, я смогла облегченно вздохнуть и расслабиться.

Я ни секунды не сомневалась, что буду находиться под присмотром следящих устройств. К счастью, в таком случае, мои мысли будут ей неведомы. Человечество много раз пыталось изобрести прибор, читающий мысли на расстоянии, но от него кроме выделения эмоций, ничего добиться не удалось. Это только сказка быстро сказывается, а время хоть и летит быстро, но дела порой стоят без движения.

Вскоре после ее ухода вошел знакомый мне слуга и принес еды. Вел он себя, как и положено слуге, не проявляя никаких эмоций.

Он ушел, а я начала работать на скрытую камеру, демонстративно не проявляя интереса к еде. Организм довольно таки шумно возмущался, правда, недолго – что я враг себе? Решив, что я достаточно потешила своим упрямством Антич или тех, кто за мной шпионил, я подошла к столу.

Еда на разносе была скромной, не сравнить с застольями Татхенгана, но мне выбирать не приходилось. Хорошо хоть она вообще была. И я приступила к еде.

Единственным недостатком моей комфортабельной каюты было отсутствие иллюминатора. Так что астероиды, проплывающие мимо, я могла лишь себе представить. Но отсутствием фантазии я никогда не страдала. К тому же, чем еще заниматься одинокому узнику?

Я пыталась вспомнить все, что знала о Полях Эвридики. Эта территория относилась к слабоизученным областям космографии. Естественных солнц нет, следовательно, если хоть одна из четырех находящихся там планет, обитаема, то она должна периодически освещаться Солнцами далеких систем или галактик. Для жизни необходим источник энергии, а среди холода и тьмы она практически невозможна. Из названий планет я помнила только одно – Фейяра. Кажется, она являлась заброшенной перевалочной базой у разведчиков. Она богата естественными пустотами, так что ходить по ее поверхности смертельно опасно. И еще на ней есть воздух, пригодный для дыхания, он вырабатывается ядром планеты, образуя эти самые пустоты.

Не густо. Если бы мне хоть разок в жизни пришлось побывать в этом районе, то я знала бы больше.

Неожиданно свет в каюте померк. Я решила, что по-местному времени наступила ночь. И поскольку мне все равно нечем было заняться, расправила постель, и легла спать. Несмотря на тревоги дня, я спала как младенец. Я бы проспала, Бог знает, сколько долго, но дремлющее сознание ухватилось за ощущение, что в каюте кто-то есть. И конечно, пропустить какие-либо события оно просто не могло.

Я открыла глаза и повернула голову. У стола со скучающим видом сидела женщина в шикарном бирюзовом платье, обшитом драгоценными камнями. Часть из них была сорвана с него, словно подчеркивая, что с женщиной случилось большое несчастье. Я посмотрела на ее профиль и закрыла глаза, решив, что она мне мерещится. Чувствуя, что сознание начинает ускользать в царство сна, я решительно взяла себя в руки, и вновь открыла глаза. Женщина смотрела на меня…

– Мне чудится или это действительно ты… Анатабель? – неуверенно спросила я.

– Это я, Лануф, меня похитили, – она грустно вздохнула.

– Ничего себе, а я думала, что только мне удостоена такая честь…

– Как ты можешь иронизировать в такой ситуации?

Анатабель встала и принялась в волнении ходить по каюте.

– А почему нет? Мне вот только интересно, почему тебя не поселили отдельно?

– До этого меня держали в каком-то холодильнике. Я чуть не замерзла. Лануф, что нам делать?

Я молча выбралась из постели, намереваясь привести себя в порядок. Судя по ее словам, получалось, что нас обоих похитили примерно в одно и то же время.

– Ты давно здесь? – спросила я, глядя на себя в зеркало.

– Около часа.

– Поспи, если хочешь.

– Нет, я не смогу спать, пока не узнаю, что нужно этой… – она умолкла, видимо, не зная, кто похититель.

– Она зовет себя Антич, – сообщила я.

– Что ей нужно?

– Она тебе не сказала?

Анатабель помотала головой и спросила:

– А тебе?

– Она собирается отомстить мне за то, что я разлучила ее с мужем, соблазнила султана, и собиралась выйти за него замуж.

– Ты? – удивилась Анатабель. – Да ты же его терпеть не можешь!

– Ей так не кажется.

– Ну, ладно, а я здесь причем?

Я усмехнулась от посетившей меня неожиданной догадки.

– Антич знает, что мы уже не подруги и, скорее всего, хочет посмотреть, как мы будем себя вести. Если хочешь повеселить ее, впадай чаще в истерику, ломай тут все. Мы даже можем подраться. Вот уж она посмеется.

Анатабель догадалась, что каюта находится под наблюдением, и как-то присмирела. Я решила подсластить пилюлю:

– Возможно, ты ей не очень-то и нужна. Так, что она потребует за тебя выкуп, либо просто…

– Выкинет за борт, – сообразила она. – Пожалуй, я немного посплю, – и тяжко вздохнула. – Жаль, мое платье от Сачер де Олибре безнадежно испорчено.

Но только заснуть ей никак не удавалось. Пока я расчесывала волосы, она ворочалась в постели. Как-никак в каменном платье от Сачер де Олибре спать не полагается. Самое, пожалуй, неприятное в этой пытке, когда от дорогостоящей ткани отрывается камень, и со звоном падает на пол. При таком звоне любые сновидения мгновенно отлетают на недоступное расстояние.

– Лануф, тебя когда-либо похищали?

– Часто.

– Это было до «Розовой Мечты» или позже?

– До.

– И ты мне ничего не рассказывала? – она привстала.

– И сейчас не собираюсь.

– Прости, я слишком назойлива, – она плюхнулась на подушку головой, и пробормотала, глядя в потолок, – наверно оттого, что это со мной происходит впервые. Я не знаю, как себя вести.

Я долго думала, какую прическу себе сделать. Скромная в виде хвоста или узла на затылке в положении пленника была бы очень кстати, но против нее бунтовала строптивая часть моей души. Эту часть души устроила бы вызывающая прическа типа: «цветной панк», но для женщины моего возраста и положения в обществе – это было бы очень смешно. Разглядывая себя в зеркало, я решила, что, поскольку, по словам Антич я самая распущенная женщина во вселенной, то и волосы тоже должны быть распущенными. А вместо платья хорошо бы одеть соблазнительную ночнушку или рубашку. Осмотрев гардероб, я была разочарована. В нем вообще ничего не было. В гардеробе можно было лишь спрятаться от вездесущих, но невидимых глаз видеокамер.

Длинное синее платье никак не соответствовало предполагаемому образу распущенной женщины. С ним надо было что-то делать. В первую очередь укоротить подол. Но… ножниц в каюте не оказалось. «Да, понятно, – сообразила я, – ножницы заложнику не игрушка, ими и порезаться можно, а еще и порезать кого-нибудь нечаянно»