— Она ничего не сделает. Она под кайфом, — прошептала Лючия, подходя ближе. — Я уверена, что она много чего говорит, будучи под наркотиками, Рен.

Нет.

Ну, отчасти.

— Конечно, она много чего говорит, но когда она в таком настроении, все, что она говорит, имеет вес, Лючия.

— Подожди, что ты делаешь? — спросила она, следуя за ним по коридору, где он проскользнул в спальню Диего. — Что ты делаешь с этими сумками?

— Пакую дерьмо, которое ему необходимо. И мне тоже.

Лючия долго ничего не говорила, пока Ренцо наполнял одну сумку одеждой Диего. Его младший брат протиснулся в комнату, но остался стоять у двери, наблюдая за работой Ренцо.

— Рен? — тихо спросил Диего.

Слишком мягко, правда.

Он судорожно вздохнул и повернулся лицом к брату. Опустившись на колени, он протянул руки к Диего, чтобы тот подошел поближе. К счастью, он так и сделал.

— Они ведь не заберут меня, правда? — спросил Диего.

Ренцо покачал головой.

— Нет. И мы отправимся в путешествие, хорошо? Прокатимся и посмотрим, что мы сможем найти. Как тебе это, приятель, нравится?

Диего улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

— Звучит здорово. Не забудь моего динозавра, ладно?

Да, его игрушка, которую всегда берет с собой. Она все ещё лежала на его кровати, куда Диего положил утром, перед тем как уйти с Ренцо.

— Я не забуду твоего динозавра, — пообещал Рен. —Эй, ты помнишь, что я показывал тебе на прошлой неделе — вентиляционное отверстие?

Диего кивнул.

— Ты достал деньги из холодильника и сумки и положил их в вентиляционное отверстие.

На всякий случай он показал Диего, где решил спрятать свои деньги. Он принял решение, что должен перепрятать, потому что их стало больше, и он не считал безопасным прятать деньги в морозилке, и ожидал, что его сумасшедшая мать снова появится, как она всегда это делала. Кармен не раздумывая взяла бы его деньги. Нет, если это означало, что она сможет достать больше наркотиков.

— Помнишь, как открыть?

— Да.

— Хорошо, иди и принеси мне.

Диего повернулся, прежде чем выскочить из комнаты, и Ренцо потребовалось время, чтобы прийти в себя. Встав, он взял плюшевого динозавра с кровати брата и тоже засунул его в сумку. Он схватил полную сумку и пустую, прежде чем выйти из спальни и направиться по коридору в ванную.

Где хранил все свое дерьмо.

Вещей было не так много.

Несколько штанов, джинс.

Футболки.

Впрочем, ничего особенного.

Все остальное он держал при себе.

— Ренцо, ты не можешь уехать.

Тихий голос Лючии напомнил ему, что она все еще здесь. Он слышал ее нерешительность, беспокойство. Он вообще не хотел, чтобы она так говорила, но они здесь.

Повернувшись к ней в тускло освещенном коридоре, он сказал.

— Я не могу уехать? Я абсолютно точно могу и уеду. В этой жизни есть только одна вещь, которая принадлежит мне, и это он. Он моя жизнь. Ты что, хочешь, чтобы я сидел и ждал, пока она доложит обо мне в полицию? Чтобы они просто пришли однажды и забрали его у меня? Думаешь, что она этого не сделает, и ты ошибаешься. Я так долго заботился о нем только потому, что продолжал двигаться. Я держал ее подальше, чтобы люди не знали, каково это для нас. Впрочем, это не имеет значения — никто ведь не смотрит слишком долго на таких, как мы, верно? Но когда они смотрят, они просто причиняют нам боль. — Ренцо покачал головой, говоря: — Кто заберёт его, если кто-то явится сюда и отнимет его из-под моей опеки? Его сестра? Розе семнадцать, и она еще учится в школе. У нас нет другой семьи, которая согласилась бы принять его. Дядя в Сан-Франциско, но он не хочет иметь ничего общего с беспорядком своей сестры или ее дерьмом. Имея в виду нас. Что тогда остается Диего, Лючия? — она открыла рот, чтобы что-то сказать, но не стала. — За систему, — выплюнул он. — Вот куда он отправится. И я никогда не верну его обратно.

— Рен...

— Это моя жизнь, Лючия. Это не самое приятное место для жизни, но мы здесь. Так что, пожалуйста, не говори мне, блядь, что я могу и не могу делать, ради защиты своего брата. Ладно? Просто не надо.

Он развернулся и направился в ванную, чтобы собрать свое дерьмо.

Голос Лючии следовал за ним, ни разу не затихая, пока она шла в ногу с ним.

— Вообще-то я хотела сказать, что ты не можешь уехать без меня.

Подойдя к двери ванной, Ренцо чуть не сбился с шага.

— Что?

— Ты не можешь уехать без меня, Рен. Ты ошибаешься — у тебя есть две вещи. Я ведь тоже твоя, помнишь? Ты не можешь уехать без меня, — в ее голосе слышалась паника.

Высокая и безошибочно узнаваемая.

Это глубоко ранило его. Как нож прямо в сердце.

Он не обернулся, но она все равно подошла к нему сзади. Эти маленькие, мягкие руки, прижатые к его спине, стали мгновенным облегчением от ада, в который только что превратилась его жизнь.

— Ты должна вернуться домой, — пробормотал он, — К семье. Они правы, понимаешь? Я тебе не подхожу, Лючия. Это не очень хорошо для тебя. Это не твоя жизнь.

— Рен...

Он развернулся, чтобы посмотреть ей прямо в лицо, и, может, тогда она услышит его, когда он скажет ей суровые факты о себе и о ней.

— Это не твоя жизнь.

— Но ты, — прошептала она, подходя ближе и хватаясь за его куртку обеими руками, будто боялась, что если она отпустит его, он может исчезнуть. — Ты моя жизнь. Знаешь, что я поняла сегодня? Сегодня утром я проснулась и посмотрела на свой календарь. Потребовалось тридцать шесть чертовых дней, чтобы вся моя жизнь изменилась. Ты это знаешь? Прошло тридцать шесть дней с тех пор, как я встретила тебя, и ничто уже не будет прежним, Рен. Это ты сделал. А теперь ты хочешь сказать мне, что я должна сделать все это в одиночку? Я это не я без тебя, и все это заняло тридцать шесть дней.

— Лючия...

— Ты не можешь уехать без меня. Ты уезжаешь, я с тобой.

— Послушай меня...

— Ты уезжаешь, я уезжаю, Рен.

Он глубоко вдохнул.

Остро и болезненно.

Но без нее было бы еще хуже.

Он знал это.

Дышать без нее намного тяжелее.

И черт возьми, он тоже был эгоистом.

Он должен заставить ее остаться.

— Значит, вместе? — спросил он.

Лючия улыбнулась этой улыбкой — сквозь панику, страх и все остальное. Она улыбнулась, и ее кулаки еще крепче сжали его куртку. Как будто он нуждался в напоминании, что она здесь и никуда не денется.

— Либо вместе, либо никак Рен.

Да.

Он и она.

До самого конца...

Либо вместе, либо никак.

Глава 21

— Что он делает? — спросил Ренцо.

Лючии даже не пришлось спрашивать, кого имел в виду Ренцо. Он задавал один и тот же вопрос примерно каждые полчаса. Как будто ему нужно было постоянно проверять своего младшего брата, хотя она прекрасно знала, что Диего все еще спит на заднем сиденье, потому что в противном случае мальчик может проснуться и исчезнуть.

Оглянувшись через плечо, Лючия увидела Диего в той же позе, в какой он был в последний раз, когда Ренцо спрашивал ее. Сидя лицом к заднему сиденью, он был повёрнут к ним спиной, укрытый своим любимым одеялом и все еще крепко прижимая к себе плюшевого динозавра. Его был не дома, и происходящее его нисколько не беспокоило.

— Все еще спит, — сказала Лючия, выпрямляясь на сиденье.

Ренцо кивнул и тихо вздохнул.

— Хорошо.

— Эй.

Впервые с тех пор, как они выехали на шоссе, Ренцо искоса взглянул на нее. Он был так сосредоточен на машине и на том, чтобы как можно больше километров отделяло их от места, откуда они уехали. Она не винила его ни за это, ни за недостаток внимания. Она хотела сделать всю эту ситуацию чуточку лучше для него.

— Все будет хорошо, — прошептала она.

Медленная улыбка изогнула уголки губ Ренцо.

— Спорный вопрос.

— Рен.