Гаррош рассмеялся.

– Отлично! Это просто подарок. Еще один шанс показать Вариану, какого высокого я о нем мнения.

В последний раз, когда Гаррош и король Штормграда Вариан Ринн оказались в одном помещении, дело дошло до схватки. Кэрн не очень-то жаловал людей, но и неприязни к ним тоже не испытывал. Если бы тот корабль напал на них, таурен первым приказал бы открыть ответный огонь. Но судно оказалось разбито, оно тонуло, и даже без их «помощи» вскоре должно было навсегда исчезнуть под ледяной толщей воды.

– Ты выше мелочного мщения, Гаррош! – рявкнул Кэрн. – Много ли чести в убийстве тех, кто вот-вот пойдет ко дну? Быть может, ты и не нарушаешь букву закона, но зато извращаешь его суть.

Таурен повернулся к Туле, надеясь, что та одумается.

– Я командую этим походом, капитан. Так что Гаррош ниже меня по званию. И я приказываю вам оказать помощь потерпевшим бедствие из-за шторма. Они оказались здесь не по злому умыслу, а случайно. И в помощи другим больше чести, чем в убийстве.

Троллиха пристально посмотрела на Кэрна.

– Я тебя, конечно, уважаю, но наш вождь поставил тебя командовать только перевозкой ветеранов Песни Войны домой. А все военные вопросы должен решать воевода Гаррош.

Кэрн уставился на нее с открытым ртом. Капитан была права. Таурен вообще не вспомнил об этом, когда они всеми силами отбивались от внезапной атаки квалдиров. Тогда он и Гаррош думали одинаково. Ни один не сомневался, что нужно было драться, поэтому они спорили лишь о том, как лучше расправиться с врагом. Но теперь, несмотря на то что Кэрн продолжал командовать переброской войск домой, они все еще были обязаны подчиняться Гаррошу до того момента, пока Тралл официально не отстранит орка от командования. Кэрн ничего не мог поделать.

Тихо, чтобы его услышал только Гаррош, таурен проговорил:

– Пожалуйста, прошу тебя. Не делай этого. Наш враг уже сломлен. Они все равно погибнут здесь, если мы решим не помогать им.

– Тогда быстрая смерть для них – милосердие, – ответил Гаррош.

Точку в их споре поставил грохот пушек. Кэрн не отводил взгляд от несчастного судна Альянса, в то время как пушечные ярда дырявили его борт. С других кораблей полетел град стрел. Перекрывая шум ветра и волн, воздух сотряс боевой клич воинов Орды – звук, который не мог забыть ни один воин Альянса.

– Еще! – крикнул Гаррош. Они все еще приближались к судну, и орк, похожий на волка в разгар охоты, бросился на нос корабля.

Мачта на судне Альянса переломилась, но Кэрн различил на палубе неистово размахивающую белым флагом фигуру. Даже если Гаррош что-то и заметил, то не подал виду. Как только «Скелет Маннорота» подошел достаточно близко, орк взвыл, прыгнул на вражеский корабль с оружием в каждой руке и напал на людей.

Кэрн с отвращением отвернулся. По закону Гаррош был прав, но с любой другой точки зрения – морали или духа – он поступал скверно. Ужасно скверно, и Кэрн мрачно думал о том, как духи отомстят за это Орде, или Гаррошу, или, быть может, самому Кэрну Кровавое Копыто за бездействие.

Все закончилось быстро. По крайней мере, для орков. Гаррош, к удивлению Кэрна, через несколько секунд приказал своим бойцам остановиться. Таурен навострил длинные уши и подошел поближе, стараясь увидеть и услышать, что Гаррош сделает дальше.

– Приведите капитана! – потребовал орк. Вскоре, крепко держа человека за обе руки, прибежал тролль и бросил незадачливого мореплавателя на палубу.

Гаррош несильно пнул его ногой.

– Ты зашел в воды Орды, пес Альянса.

Жилистый, загорелый, высокий для своего вида мужчина с коротко стриженными черными волосами и аккуратной бородкой уставился на орка.

– Есть договор…

– Который не предусматривает вторжение на нашу территорию. Очевидно, что вы собирались напасть!

– Вы же видели, в каком мы состоянии, – оторопело ответил капитан. – Даже кролик бы не подумал, что мы можем напасть!

Этого говорить не стоило – Гаррош пнул его в ребра. Кэрн услышал, как одно или два из них сломались. Капитан застонал, побледнел и тут же покраснел.

– Вы зашли в воды Орды, – повторил Гаррош. – В каком бы состоянии ни был ваш корабль, я по праву могу делать здесь все, что пожелаю. Знаешь ли ты, кто я?

Человек мотнул головой.

– Я – Гаррош Адский Крик, сын великого героя Орды Грома Адского Крика! – Глаза капитана расширились и он снова побледнел. Человек явно узнал имя орка. Или, по крайней мере, имя его отца – Гром Адский Крик был легендой не только для Орды, но и для Альянса. – Я сразил своих врагов и взял ваше судно во имя Орды, а вас – в качестве военнопленных. Осталось лишь понять, что же теперь с вами делать? Я мог бы поджечь ваш корабль и дать вам сгореть, – вслух размышлял орк, потирая подбородок. – Или просто бросить вас здесь. Как я вижу, у вас нет шлюпок. Здесь водятся и акулы, и касатки. Уверен, мясо Альянса придется им по душе так же, как и моим троллям.

Капитан шумно сглотнул, наверняка осознав, что именно тролль притащил его к Гаррошу и теперь стоял рядом. Тролль захихикал и наигранно облизал губы. И Кэрн и Гаррош знали, что тролли Черного Копья не едят людей, но, очевидно, капитану это было неизвестно.

– Мой друг Кэрн Кровавое Копыто, – продолжил Гаррош и, не оборачиваясь, ткнул большим пальцем через плечо, – просил меня проявить милосердие. И ты знаешь, я думаю, что он мог быть прав.

Капитан быстро перевел взгляд на Кэрна. Старый бык был уверен, что на его лице отражалось не меньшее удивление, чем на лице человека. Что задумал Гаррош? Вместе со своими людьми он захватил корабль, перебив почти весь экипаж. И теперь заговорил о милосердии?

– Сегодня, капитан, я показал тебе могущество Орды, и я же покажу тебе ее милосердие. Я вижу, лишь одиннадцать членов твоей команды пережили… бурю, – Орк слегка улыбнулся. – Мы дадим вам две лодки и немного провизии из наших драгоценных запасов. Если вам улыбнется удача, этого хватит, чтобы добраться до безопасного места. А когда вы, наконец, окажетесь дома, то ты расскажешь всем, что здесь случилось. Скажи им, что Гаррош Адский Крик подарил сегодня тебе и твоим людям и смерть, и жизнь.

Не произнеся больше ни слова, Гаррош развернулся и ловко перепрыгнул обратно на борт «Скелета Маннорота». Он быстро и тихо сказал несколько слов Туле. Та кивнула и отдала приказы команде. Кэрн смотрел, как матросы вынесли из трюма немного припасов и один бочонок воды, погрузили все в две шлюпки и спустили их на воду. По крайней мере, Гаррош решил сдержать свое странное обещание. Таурен печально смотрел, как люди поспешно забрались в лодки и начали грести в сторону Нордскола.

Он перевел взгляд на Гарроша, выпрямившегося во весь рост и сложившего руки на груди. Несмотря на бурю и на то, что он чуть не утонул, орк так и не снял свою броню.

Гаррош был свирепым воином, виртуозом на поле боя, его любили подчиненные. А кроме того, он был злопамятным, вспыльчивым, и ему еще только предстояло научиться уважению и состраданию по отношению к другим людям. Кэрн решил, что поговорит с Траллом, как только они вернутся. Гаррош хорошо послужил Орде в Нордсколе во время невиданного доселе противостояния, но Кэрн знал, что сыну Грома придется несладко, когда они вернутся в Оргриммар. Ибо когда война заканчивалась, те, кто жил лишь битвой, зачастую терялись и не знали, что делать. Вне своей стихии, не имея возможности пускать свою энергию и страсть в привычное русло, они часто оказывались запоздалыми жертвами той же войны, что забрала жизни их товарищей. Только теперь они гибли не на поле боя, а в тавернах или в уличных драках. Или просто становились заблудшими душами, продолжавшими существовать, а не жить.

Гаррош обладал выдающимся потенциалом, он мог очень многого достичь, и потому ему нужно было избежать такой участи. Кэрн решил сделать все возможное, чтобы не дать судьбе поставить крест на сыне Грома Адского Крика.

Но чтобы этот план сработал, сам Гаррош должен преисполниться такого стремления. Оценивающе глядя на орка, столь уверенного в своей правоте, Кэрн сильно сомневался, что Гаррош захочет повернуть свою жизнь подобным образом.