- Почему твои отношения с Дениэлом Фраем прекратились?

Реджина Миллс пожала плечами:

- В двадцать ожидаешь идеальных отношений.

- Больше никаких причин для расставания? Холуокер?

- Его излишняя болтливость и чувственность. Меня раздражало, что он мог, как оратор со сцены описывать всем и вся мою привлекательность, говорить мне о своих чувствах, как герой романов, в которых мужчина романтик и в которых мужчина… сказочник. Он не нравился моему отцу, отец слишком точен и расчетлив на слова, чтобы ему понравился такой, как Дэниел. Где-то там и пошел разлом, от папиной дочки к женщине, которая принимает только свои решения. А потом… когда я ушла из медицинской карьеры, у нас с Дэниелом осталось мало общих тем и секс без финала. Тебе рассказать подробности моей сексуальной жизни с ним?

- Я бы не хотел их услышать. - Робин Харрингтон сел еще ближе к Реджине Миллс, - почему ты ушла из медицинской карьеры?

- Я… я бы не стала там… успешнее, чем моя мать.

- Почему ты выбрала карьеру адвоката?

- Это тоже помощь, но другая. Интеллектуально сложная, в ней нет… нет тел, которые можно не спасти и нет… в ней больше внутренностей человеческих душ…

- Но твой отец прокурор.

- Мой отец был следователем, ты же понимаешь, когда он стал прокурором, я потеряла право заниматься делами, где мы с ним могли пересекаться. Мы скрывали на сколько это возможно родственные связи, не нарывались на перекрестные дела. Все было нормально… Все казалось нормально, возможно, он мной гордился. Мне бы этого хотелось и мне сейчас очень страшно представлять, что он может думать, как он… Ему шестьдесят! Харрингтон, ему шестьдесят, а я… Ты не обращал внимание на то, что жертвы не сопротивлялись?

- Что?

- В отчетах указаны только изрезанные тела, вырезанные сердца, но никаких указаний на сопротивления. Где был главный удар, который этот мужчина им наносил? Как он их оглушал, как заставлял не сопротивляться? И никакого сексуального насилия над телами.

- Сексуальное удовольствие маньяк может получать и без проникновения. Оргазм от вида сердца, в момент ударов.

- Да, может быть и так.

- Маньяк, мисс Миллс, вероятно, тот, кто с ними знаком.

- Я с ними знакома.

- Ты не знакома с Рут Шварц. Ты ведь с ней не знакома?

Реджина Миллс отрицательно покачала головой. Напряженно сдвинула брови:

- Что творится на улице? Мистер Харрингтон, как будет продолжаться моя жизнь дальше?! Меня разденут, высекут, может быть, мне сдаться и будь, что будет. Отец не виноват! Я приду и сдамся! Я все обдумала и мне наплевать, что со мной будет!

- Румпель Голд последнее, что сказал тебе: «Докажи». Ты помнишь?!

Реджина Миллс кивнула головой.

- То, что не доказал он?! Харрингтон, ты идиот, мой отец… Ты бы его знал, он закрывал маньяков во всех штатах, он.. Он обеспечил мне безопасность и расставил камеры даже в сортире, чтобы я ничего с собой не сделала! Он защищал меня от меня! Ты был выбран, чтобы я была защищена от самой себя! - Реджина Миллс резко соскочила с кровати, - Я иду сдаваться!

- Сядь на место!

- Пошел ты со своими приказами!

- Сядь на место!

- Что ты сделаешь?! Свяжешь?! Я иду сдаваться! Я устала бояться, я устала, - женщина прошла по комнате, сменила толстовку на привычную шелковую блузку, стянула брюки и влезла в свои классические.

- Тебя закроют! Тебя выставят виновной! Что бы будешь делать в пожизненной камере?! Ты готова сдаться на удовольствие тому, кто приложил все эти усилия! Тебя сломили! Ты не бесстрашный адвокат, ты жалкая!

Реджина Миллс по всей силы полостнула рукой мужчину по щеке.

- Ненавижу глупых баб!

Еще один удар и второй. Реджина Миллс оступилась и упала на Робина Харрингтона. Мужские губы быстро нашли ее губы, два языка в сплетении. Шелковая блузка лишилась пуговиц, ее правая рука бежала по мужской спине, левая расправлялась с замком брюк. Это была борьба. Тела проникли друг в друга и началось жестокое сопротивление вместе с волнами притяжения. Грубо и резко внутри ее тела, быстро и слишком жестоко, как никогда. Они вместе застыли на самом пике, мир остановился и взорвался, ярко и без остатка, объединив тела. После никто не предпринял попыток оттолкнуть другого. Весь Квинс молчал. Весь мир молчал, даже шорохи от тараканов. Сознание возвращалось медленно, она рассматривала, как морщинки около его глаз складываются в улыбку и улыбалась ему в ответ.

- Было… - выговорила женщина.

- Я почувствовал, что у тебя было.

Женщина поднялась на локтях и вытащила из под себя две мелкие пуговицы, кинула их на пол.

- У тебя больше нет шелковой блузки, - констатировал мужчина, роняя на пол белый порванный шелк.

Душ. Они сидят голыми и чистыми на разных концах кровати.

- Ты думаешь, что…

- Что я хочу это почувствовать с тобой еще раз, Харрингтон, не так грубо.

Мужчина придвигается к женщине. Женщина придвигается к мужчине. После они лежат на простыне, пропитанной их стратью, прижавшись друг к другу.

- Харрингтон, если я завтра умру и попаду к святому Петру, то я ему скажу, что напоследок своей жизни я так согрешила, два раза, с мужчиной… наконец, сладкий грех с финалом, где борьба и пик удовольствия.

- А я бы сказал святому Петру, что не смог удержаться и не согрешить с исключительной женщиной третий раз.

- Исключительной? Мной?

- Почему это тебя так удивляет, Миллс? Разве ты не знаешь, как твои ум и твое тело действует на мужчин?

- Мой отец всю жизнь говорит моей матери «моя исключительная женщина»… Кто тут заякнулся про третий раз? - Реджина Миллс подняла голову от груди мужчины и посмотрела ему в глаза.

Комментарий к Часть 6

Хотелось бы комментариев…

========== Часть 7 ==========

Еще не наступил рассвет, Реджина Миллс слышит обрывки телефонного разговора около своего уха. Она чувствует на груди руки Харрингтона. Тепло его тело и вслушивается в слова.

- Эрроу, в баре происходит нечто интересное. Посетителей никого, только что Хьюз умолял на коленях Элли уехать с ним в Вашингтон, а она рыдала и отказывала ему. Кит, когда уходил напинал всем фонарям и мусорным бакам.

- Элли жива?

- Рыдает в баре в одиночестве.

- Ты рядом? Я сейчас приеду. - мужчина аккуратно поднимает руку и пытается выпутаться из объятий теплого женского тела.

- Ты меня здесь не оставишь! - говорит Реджина Миллс и подскакивает с кровати вслед за мужчиной, - Ты сейчас будешь меня долго переубеждать, но тебе это не удастся! Что мне надеть?

Мужчина несколько секунд смотрит на женщину, протягивает ей ее темные армейские брюки, толстовку и парик:

- Не забудь надеть парик и очки миссис Харрингтон, Олсен. Рейчел Олсен.

Реджина Миллс на секунду останавливает свой взгляд на мужчине. Натягивает парик и миссис Олсен-Харрингтон идет следом за мужчиной в армейском комуфляже. Спортивная машина едет слишком быстро, Реджина Миллс держится за ручку, машина резко паркуется. Робин Харрингтон выскакивает, за ним Реджина Миллс, садятся в машину, припаркованную за рестораном.

- Что у тебя там, Принц? - говорит Робин Харрингтон.

Девид Нолан оборачивается и его лицо вытягивается:

- Черт! Это же психопатка, лицо которой крутят по телеку и в сводках!

- Это Реджина… - говорит Робин Харрингтон.

- Прокурорская дочка. Здрасьте, - произносит Принц, кивая в зеркало заднего вида, - мне удалось впихнуть в бар камеру, - говорит Девид Нолан.

На экране белокурая Эллисон Смитсон рыдает, уронив голову на руки. Бар пуст и полутьмен.

- Бильярдный зал? - уточняет Робин Харрингтон.

- Сегодня закрыт. Кит, наверно, уже трахает эту генеральскую Ру, - произносит Девид Нолан.

- Какую Ру? - доносится вопрос с заднего сидения.