Бессознательное непрерывно действует, и это не гипотеза.
Онтотерапевт указывает на самую реальную часть, действующую за порогом сознательного «Я».
Поскольку в силу семейного воспитания и развития в рамках цивилизации мы привыкли к формулировкам, эти последние определяют сознание, но не реальность. Невроз или психоз появляются вследствие недостаточной идентификации эмоциональности, действующей в бессознательном.
Обобщая, можно сказать, что онтотерапевтический контакт
– со стороны онтотерапевта представляет собой эмоциональную идентичность с пациентом, отчетливое осознание ее как органического факта другого человека и нахождение объекта, соответствующего импульсам;
– со стороны пациента – восприятие, по крайней мере во время первых консультаций; это, скорее, факт, и никогда – сознание.
Наряду с этими тремя основными пунктами онто-психология вносит следующие уточнения.
4. Бессознательное утверждается в своем жизненном инстинкте, даже если индивид отвергает его, поскольку жизнь использует индивидов, чтобы удостоверить саму себя.
5. Как только онтотерапевт объединился с эмоциональным полем пациента, он постепенно стимулирует его, так как сам не только способен к осознанию, но и в условиях ограниченного времени умеет устанавливать функциональное взаимодействие между «Я» и бессознательным. Получая ясное представление об эмоциональности бессознательного другого человека, онтотерапевт может управлять его импульсами.
Ясно, что риск велик, и можно вызвать отклонение в субъекте. Однако нужно быть спокойными, потому что человек, способный к тотальному видению контакта с другим человеком, является хорошим, то есть позитивным для другого.
В рамках онтопсихологической школы считается нормальным и обычным явлением видеть динамики, которые в официальной науке считаются паранормальными или парапсихическими.
Человек может заявлять о конгруэнтности и в парапсихической области, только если сначала демонстрирует нормальное состояние в традиционном смысле. Поскольку, если не использовать хотя бы один из обычных органов чувств для доказательства парапсихического, картина будет ложной. Следовательно, понять, насколько здоровым является парапсихический элемент какого-то человека, возможно с помощью нормального состояния других органов чувств. Такой человек понимает искусство, секс, любовь, красоту таких потребностей, как голод и жажда, является гармоничным и не испытывает потребности в отказе от какого-то инстинкта или чувства для утверждения новизны.
Следовательно, необходимо уточнить первичные инстинкты, чтобы при необходимости удостоверить превосходство так называемых парапсихических инстинктов. Для этого также необходима способность взаимного проникновения в метафизический смысл. Человек в заданных условиях становится универсальным, и когда мы говорим о способности индивида проецировать себя в универсальной форме, то подразумеваем метафизику. Человек в своем способе бытия, в своем становлении в виде слова, инструмента, техники, в своем способе быть действием всегда удостоверяется за пределами описательных характеристик или замкнутого пространства своей физической области.
6. Онтотерапевт должен быть способным распознать те эмоции, которые происходят от базового комплекса клиента, и эмоции, которые он испытывает во время консультации. То есть он должен учитывать реакцию, которую проживает пациент, и совершаемые им неизбежные проекции на пациента. На самом деле, существуют переменные, связанные с фигурой и реальностью психотерапевта.
На теории это кажется просто, но на самом деле представляет немалые трудности. Недавно один клиент, который обращался к разным психоаналитикам, пришел ко мне. Комплекс этого человека был настолько предусмотрительным, что он подстраивался под те диагнозы, которые были у самих психоаналитиков, как будто его присутствие поддерживалось психоаналитиком.
7. Бессознательное людей неодинаково и отличается по количественным и качественным характеристикам от рождения. До начала психотерапии необходимо определить, чье бессознательное сильнее – пациента или психотерапевта. Если бессознательное пациента превосходит бессознательное терапевта, даже при условии высокой технической подготовки последнего он в любом случае будет интроецирован другим и останется лишь на уровне проекций, создаваемых другим.
Если в какой-то момент психотерапевт испытывает эйфорические эмоции, страх, радость или ощущает себя захваченным реальностью клиента, он должен начать сомневаться. Есть такие типы бессознательного, которым удается заставить других говорить то, что сами они не вербализуют. Необходимо знать, откуда происходит форма, а не то, где появляется феномен.
8. Форма – это значительная сила, функция абсолюта в данной части. Там, где проходит форма, уточняется ситуация. Только наиболее сокровенное для данной ситуации может выявить способ появления формы. К распознанному взывает контакт. Контакт – это интерактивная область восприятия между двумя; это метакоммуникация* одного с другим, это целостный подход к факту (сознание этого факта принадлежит только онтотерапевту; если бы относилось к обоим, то это было бы радостным завершением психотерапии).
Онтотерапевт, отождествляясь в эмоции другого, то есть в его организмической семантике (каждый организм является источником информации, передает свои исходные данные), и оставаясь в своей собственной организмической вибрации, может уловить раздвоение между организмом и проецирующим «Я». Онтотерапевт знает, кто есть пациент, но не знает, что пациент знает о себе. Онтотерапевт понимает это через вербальное выражение клиента и способен выявить расхождение между бытием и знанием о себе, оценивая патологическое состояние.
Речь идет не о произвольном контакте, а о соотнесении или соединении с организмической центральностью другого человека. Через этот контакт онтотерапевт может определить организмические импульсы (Ид как высший порядок жизни) и с уверенностью вербализовать их для «Я» пациента. Таким образом, пациенту оказывается содействие в опосредовании с помощью «Я» его собственных динамик, попавших под запрет, но активизирующих патологическое сознание. Онтотерапевт должен вербализовать то, что в контакте проявляется наиболее интенсивно. Поэтому можно сказать, что онтотерапевт обучает тому, чему обучился у пациента.
То, что в психотерапии называется сознанием, в большей степени является внешним самонаблюдением, интроецированным устойчивым образом, и система ориентиров и критериев самонаблюдения основывается на наблюдениях человека за социально-семейной средой[1].
Во время первичной социализации ребенок воспринимает других людей не с точки зрения их значимости в силу принадлежности культуре или миру жизни, а, скорее, как посредников реальности в-себе и самой по себе, и интериоризует мир родителей* (или становится им) в качестве мира как такового. В пубертатный и подростковый период относительность принципов не в состоянии поддержать организмический рост, и поэтому проявляется позитивный кризис. К сожалению, большинство проживает кризис переоценки поверхностно и подходит к оценке реальности с инфантильными критериями, оставаясь тем самым в рамках закрытой системы. Здоровье – это открытая система, в то время как невротические, шизоидные состояния являются закрытыми системами.
Онтотерапевтический контакт необходим для восстановления открытого континуума, для того, чтобы «выпустить рыбу в открытое море».
9. Термин «контакт» происходит от лат. cum tangere, то есть прикасаться вместе, дотрагиваться, дать прикоснуться или быть пронизанным одной и той же вещью.
Два человека, которые находятся один напротив другого, определяют интерактивное поле согласно специфическим структурным образованиям каждого из них. Характер, темперамент, вкусы, привычки, формы поведения, инстинкты, комплексы, вытеснение, защитные механизмы, память, воспитание – все это суть структурные образования понимания экзистенциальной энергии. Чтобы лучше понять это, можно вспомнить о представлении Эйнштейна, согласно которому сущностными для описания физических феноменов являются не столько заряды или частицы, сколько поле, сформированное как промежуточное пространство и представляющее в физике электромагнитную силу*. Человек ассоциирует это с информативным контактом, который за пределами внешних органов чувств действует прежде всего на уровне церебровисцеральной семантики. Речь идет об упорядоченном процессе введения интенциональных данных как о совокупности динамических квантов, направленных на достижение определенного эффекта.
