– А бизнес какой-нибудь замутить? Не думала?

– Какой? В Китай за шмотками ездить? Ты представляешь меня на базаре, лифчиками торгующей?

– Ну, можно магазин свой открыть, продавцов нанять.

– А деньги откуда брать? Там же не три копейки нужно.

– Ужаться, машину продать, шмотки. У тебя золото есть.

– Про шмотки я думала. Шубу кому продать? Ты же знаешь, что у меня она хорошая.

– Да уж. Норка. Первый сорт. Поспрашиваю. А золото?

– Золото пока придержу. И машину, тоже. Неизвестно, где квартиру удастся купить, и где работу смогу найти. Может, через весь город ездить придётся.

Неожиданно заиграл телефон. Ирка достала «Самсунг», глянула на дисплей и чуть не выронила бутылку минералки. Звонил Князь. Под ложечкой противно заныло. Ничего хорошего от этого звонка ожидать не стоило. Внезапно задрожавшими пальцами открыла трубку и поднесла к уху.

– Ирочка! Здравствуй. Это Виктор Арсеньевич. Узнала?

– Конечно узнала, – сдержать неприязнь, явно прозвучавшую в голосе, не получилось.

– Что такое, Ириша? Не в настроении? Кто-то обидел? – Князь был сама заботливость.

– Нет, что вы? Как можно? У меня же всё в шоколаде!

– Ты из-за дома, что ли? Это ты зря. Я же объяснил тебе, что это вынужденная мера. Если бы я мог, неужели бы не оставил бы тебе его? Всё-таки, Игорь не чужой мне человек был. Я и так, за счёт дома, компенсирую только часть убытков. И, заметь, не требую возмещения полной суммы.

– А машина Игоря?

– Это возмещение расходов за то, чтобы замять стрельбу в центре города. Менты землю рыли. Пришлось их начальнику этот «Чероки» подарить. И, к тому же, я Игорю хорошо платил. Не верю, что он ничего на чёрный день не оставил. Ведь оставил же? Да? Чего молчишь?

– Немного.

– Ну, это его вина, не моя. Надо было больше откладывать. А то, бабки на тачки, да кабаки спускают немеряно, думают, что бессмертные. Эх, молодёжь!

– Вы мне для этого позвонили?

– Я? Нет. Просто, в прошлый раз забыл напомнить, чтобы мебель из дома не вывозили. Зачем она тебе? А мне нужен дом обставленный, а не пустая коробка. Договорились?

– Договорились, – выдохнула Ирка и сложила трубку.

Злость, поднявшаяся в душе, сдулась, словно прохудившийся воздушный шарик, уступая место оглушающей опустошённости.

– Кто звонил? – спросила Галка, не прекращая сигналить впереди идущей нерасторопной машине.

– Князь.

– Да ты что? И хватило наглости! Что хотел?

– Потребовал, чтобы я мебель никуда из дома не дела. Ему, видите ли, дом обставленный нужен.

– Крохобор! Ему, что, денег на новую мебель не хватило бы? Хотя, куда бы ты её дела? В двушку, которую купишь? Не влезет.

– Продала бы. В гостинной гарнитур из ореха, в спальной – из карельской берёзы. Кухня полностью итальянская. Да и в остальных комнатах не хуже мебель. За полцены бы с руками оторвали. А это – немалые деньги, между прочим!

– Ну, если так, то, конечно. Сволочь он, этот твой Князь!

– Он не мой.

– Всё равно, сволочь. Подъезжаем, кстати. Сверься с адресом.

– Это здесь где-то. Вон, туда сверни. Кажется, этот дом.

Двор оказался проездным, детская площадка забита машинами, а мусорные баки неподалёку завалены полностью. Ирка хмыкнул. Да уж. Это не тот двор, в центре.

– А по вечерам тут весело, – заметила Галка.

– Почему?

– Вон, видишь, разливочная?

Ирина посмотрела в указанном направлении, и, действительно, увидела метрах в ста железную будку с окошком типа витрины с полочкой под ним и пристроенный к ней дощатый навес с высокими столиками, за которыми подразумевается стоять. Несмотря на полдень, там уже отиралось несколько небритых хмурых личностей, а мордатая тётка что-то кричала им в окошко. Личности на крики совсем не обращали внимания, а на их лицах читалось только желание опохмелиться.

Передёрнув плечами, Ирка сориентировалась, определила, в каком подъезде находится нужная квартира и первой стала подниматиься по лестнице. Второй этаж. Дверь была оббита коричневым дермантином, поверх которого, сверху, были прибиты жестяные цифры два и четыре. В глаза бросилось, что цифру четыре пытались отковырять, и она так и топорщилась отогнутым уголком. На резкий, неприятный звук звонка открыла сухонькая маленькая старушка, подозрительно оглядела их подслеповатыми водянистыми глазами и впустила в квартиру.

– Вот, смотрите, – прошамкала она беззубым ртом. – Сын, недавно, ремонт сделал, унитаз поменял, на кухне смеситель новый поставил. Хорошая квартира, не сомневайтесь. Я и мебель всю оставляю. Зачем она мне на новом месте? И телефон есть! Вон, стоит. Аппарат тоже оставлю.

Давненько Ирке не приходилось бывать в таких квартирах. Наверное, с тех пор, как к ним в жизнь ворвался Князь. Жёлтые обои с тиснённым бронзянкой орнаментом, крытый ламинированным ДВП бетонный пол, коридор, кухня и совмещённый санузел, со стенами, выкрашенными зелёной краской под филёнку, и белеными известью потолками.

– А, почему продаёте? – деловито поинтересовалась Галка, вглядываясь в плохо замазанную трещину в углу.

– К сыну переезжаю, – пригорюнилась старушка. – Ему деньги нужны, вот и попросил квартиру продать.

– Не тесно у сына будет?

– Нет. У него дом в слободе. Там просторно. И участок есть. Буду огурчики выращивать. Да и, много ли мне осталось небо коптить? Одной уже страшно. Помру, вот, ненароком, и буду лежать тут, пока сын не приедет. Он меня не часто навещает.

Остальные квартиры оказались ещё хуже, поэтому, Ирка, скрепя сердце, остановилась на той, которую продавала бабушка. Галка предприняла ещё одну попытку уговорить её купить ту, что в центре, но Ирина была непреклонна. После покупки денег и так не очень много оставалось, а с работой так ничего и не было ясно. Не теряя времени, оформили все формальности и договорились, что бабушка освобождает жильё в течении двух дней. Уже вечером, завезя Галку домой, она рассчитала няню и уселась на кухне пить чай. За день устала сильно, и хотелось лечь и отдохнуть с книжкой, или у телевизора. Но разлёживаться было некогда. Завтра с утра решила отвезти детей к родителям Игоря, поэтому, предстояло ещё подготовить и сложить детские вещи.

С непривычки, рано вставать было трудно. Пересилив себя, соскочила, накинула халат и, сунув ноги в тапочки, побежала в ванную комнату умываться. Потом, накормила полусонных детей, быстро их одела, усадила в машину, погрузила вещи в багажник и, наконец, выехала со двора. Лидочка быстро уснула, а Сёмка прилип к стеклу, глядя на проносящиеся мимо дома. Людей было мало, как и машин, поэтому из города выехала быстро.

Выскочив на трассу, Ирина притопила педаль газа, и «Ауди», словно застоявшийся жеребец, радостно рванула по пустой трассе. Ирка любила скорость и частенько, вот так, вырывалась из бесконечной суеты и тесноты города и мчалась, куда глаза глядят, наслаждаясь свободой. Когда это было? Ещё в той, прошлой жизни. Вдруг, подумалось, что детей, в ближайшую неделю, а то и больше, она не увидит. А тут, гонит, как сумасшедшая, словно спешит избавиться от них. Даже стыдно стало. Но, на сегодня ещё запланированы поиски работы, а время не резиновое. Нужно успеть пораньше вернуться в город.

Посёлок, в котором жили родители Игоря, показался вдалеке, и поприветствовал солнечными бликами с маковки местной церкви. Только сейчас Ирина заметила, что начинается, на удивление, погожий день. Даже на небе ни облачка. Если бы не стылый морозный воздух, врывающийся в слегка приоткрытое окно, и седая, тронутая инеем пожухшая трава у дороги, проносящая мимо, можно было бы подумать, что весна на улице. Машина ворвалась в посёлок, проехала по центральной улице, свернула на втором перекрёстке и запетляла по переулкам. Наконец, показался магазин, потом старый, ржавый, вросший в землю по самые ступицы, тракторный прицеп и, наконец, голубые ворота с кованной аркой. Приехали.

Машину припарковала у дощатого забора и, подхватив спящую Лидочку и выставив из машины расшалившегося Сёмку, толкнулась в калитку. Стучать пришлось минут пять, пока из дома не вышел свёкор в накинутой на голое тело фуфайке. Иван Сергеевич посмотрел с высокого крыльца, приставив ко лбу, на манер козырька, ладонь, а, потом, узнав Ирку, бодро засеменил по дорожке к воротам, смешно шлёпая великоватыми калошами.