– Спланировал попасть под мои колёса? Отличный план. Наверное, долго готовился.

– Вы не поняли меня. – Усмехнулся Следователь.

Капиталист ещё в состоянии аффекта походил вокруг машины, рассматривая её со всех сторон и простреленное лобовое стекло, и разорванную дробью обшивку сидения, а когда в его памяти всплыло лицо Охотника в момент выстрела, Капиталист сказал:

– Вы знаете, а вы правы. Он хладнокровно выстрелил два раза почти в упор. И он ждал пока я подъеду ближе, чтобы наверняка. Блин, почти новая машина.

– Вы новости слушали? – Спросил Следователь.

– Я не смотрю телевизор. – Ответил Капиталист.

– Иногда стоит. Намедни было несколько странных и на первый взгляд несвязанных между собой убийств. – Сказал Следователь.

– Ну, а причём тут я? – Спросил Капиталист.

– Притом, что все жертвы были зажиточными капиталистами. Это и есть официальная версия мотива убийств.

– Что малоимущие неудачники открыли сезон охоты на капиталистов? – Пошутил Капиталист.

– Хотите, шутите или нет, но это так. Спецы говорят, что это типа новой социальной болезни из-за экономического спада в стране «охотники на капиталистов» называется. Выслеживают богатых людей и тупо отстреливают их и действуют почти профессионально. В других городах поймали троих. Один оказался участником боевых действий в Чечне, а двое других бывшие сотрудники полиции. Думаю, здесь началось то же самое. И началось с вас.

– Послушайте, как вас там? – Начал Капиталист. – У меня сегодня праздник – годовщина свадьбы – и меня дома ждёт жена. Давайте перенесём все выяснения на завтра.

– Поздравляю.

Следователь умолк, зашагал вокруг машины и внимательно уставился в лобовое стекло с трещинами и дырой со стороны пассажира, а потом заглянул ещё раз в салон и ещё раз посмотрел на стекло, улыбнулся и спросил у Капиталиста:

– Вы это заметили?

– Что?

– Он не разбирается в машинах. Надо же! – Расцвёл Следователь, будто раскрыл тайный антигосударственный заговор. – Как я сразу не заметил?

– Вы о чём? – В недоумении спросил Капиталист.

– Ну, вы же не думаете, что вам чисто повезло или бог уберёг, и поэтому убийца промахнулся?

– А если и думаю то что?

– Ну конечно! – Воскликнул Следователь. – Вы посмотрите на дырку в стекле и в сидении. Оба выстрела точно в цель. Отличный стрелок и знал что делает. Он не знал, что машина с правосторонним рулём вот что. Вас спасли тонированные стёкла, руль справа и техническая неграмотность убийцы.

Капиталист удивлённо поглядел на Следователя, потом снова на машину. Его взгляд остановился на распятии, оно всегда висит на зеркале заднего вида. И Капиталист с загадочной улыбкой, будто и правда увидел бога или родился заново, добавил:

– И моё стремление к чистоте на этой улице.

– Что? – Переспросил Следователь.

– Да так. Ничего. Вспомнил, как с женой спорили, с каким рулём брать машину и тонировать стёкла или нет.

Следователь протянул Капиталисту протокол на подпись.

– И спор видимо выиграли вы. – Подытожил Следователь. – Подпишите внизу там, где галочка. И я жду вас завтра в своём кабинете. Вот моя визитка.

Капиталист подписал, взял визитку и покачал головой, поражаясь чудесному стечению обстоятельств, которые спасли ему жизнь и ещё раз взглянул на распятие.

– Можно я кое-что спрошу? – Спросил Следователь. – Это чисто из любопытства не для протокола.

– Конечно, спрашивайте. – Согласился Капиталист.

– Почему машина именно с правым рулём?

Капиталист задумался на мгновение, потом пожал плечами и ответил:

– Не знаю. Сколько себя помню, всю жизнь мечтал о такой машине.

– У богатых свои причуды. Они вас и спасли. – Улыбнулся Следователь и потопал к своей следственно-оперативной группе.

И тут Капиталист поднял из глубин памяти цепочку предшествующих этому событий. Если бы тогда два месяца назад он изменил своей мечте и, потакая жене, купил бы только одну машину с левым рулём, а сегодня, проезжая на ней по этой дороге, не вспомнил бы о чистоте улицы, которая поддерживается за его счёт и выкинул бы окурок в окно, а не потушил его в пепельнице, тогда Охотник точно определил бы в какую сторону лобового стекла нужно стрелять, чтобы наверняка. И тогда десятая годовщина свадьбы Капиталиста стала бы датой его смерти.

Вдруг подошёл гаишник и всучил Капиталисту другой протокол:

– Ознакомьтесь и подпишите.

– А что я нарушил, командир?

– У вас тонированное лобовое стекло.

– Тонированное стекло!? – Удивлённо пропел Капиталист. – Здесь погиб человек, а вас волнует моё тонированное стекло?

– Тонированные лобовые стёкла запрещены правилами.

– Может, на месте договоримся, не обижу? – Смело спросил Капиталист при всех.

– Подписывайте. – Настаивал гаишник явно с довлеющей над ним жабой, что этот разговор произошёл при свидетелях и что сегодня он вернётся домой без прибавки к зарплате.

Капиталист не стал больше поднимать шума и разглагольствовать, это не в его характере, а безнадёжно вздохнул, поддаваясь бюрократизму системы, и подписал.

– Штраф оплатите в судебном порядке. – Добавил гаишник.

Он оставил оригинал протокола Капиталисту, себе взял копию и откланялся.

– Как хотите. – Добавил вслед Капиталист.

***

Капиталист в расстроенных чувствах добрался домой уже ближе к полуночи и, чтобы не будить спящую жену, открыл дверь своим ключом. Всю дорогу он переживал из-за того, что круглую дату их свадьбы они так и не смогли провести вместе, но рассчитывал, что, узнав о покушении на его жизнь, жена поймёт и простит ну а подарок и букет роз окончательно загладят его вину. Он всегда ей всё прощал и любил заботиться о ней. Капиталист из таких мужчин, которые нуждаются в заботе о близких как в воде во время засухи и стараются отдаваться этому целиком. Если ему не о ком заботиться у него депрессия и жизнь утрачивала прежние краски.

Капиталист оставил цветы и коробку с подарком в гостиной на диване напротив камина, а сам поковылял к бару и, чтобы снять нервное напряжение, плеснул в стакан дозу «Jack Daniel’s» и закурил сигарету. Пара жадных глотков виски, несколько затяжек и стресс потихоньку начал отступать, но усилилась пульсация в правом виске. Так бывает, когда организм возвращается в норму после сильного потрясения.

Вдруг со второго этажа из спальни донёсся знакомый сладостный стон жены, который всегда настолько ласкал слух в моменты блажи, что пик наслаждения у него наступал ещё быстрее. Он знал её не один год, её разговоры во сне, лунатические прогулки по ночам и решил, что она видит эротический сон, потому как доверял ей и не допускал мысли, что она может быть с кем-то ещё кроме него в постели. Да и она никогда не давала поводов так думать. Или решила позабавиться со своей единственной секс-игрушкой, которую он однажды нашёл в её гардеробе, но промолчал. Об измене старался даже не думать, потому что весь день итак не задался, а завтра ещё встреча с Конкурентом на его территории и хотелось бы прийти с адекватным мозгом. Снова послышался стон жены, теперь ещё громче. Ещё пара больших глотков виски и нежный зазывающий голосок супруги стал возбуждать его, и Капиталист решил подняться наверх. Где-то посередине дубовой лестницы с резными периллами и симпатичными балясинами, он отчётливо расслышал другой стон – мужской, и остановился. Значит, всё-таки она не спит. Неужели она изменяет ему в его доме в его же постели, в которой они спали вместе больше десяти лет? Это уже ни в какие ворота! Ревность разогнала кровь по набухшим венам, которые пульсировали нарастающей болью в висках.

Дойдя до апогея кипения, Капиталист разозлился, и собрался ворваться в спальню, застать их врасплох и обрушить на сладкую парочку праведный гнев, но взял себя в руки, сжал всю волю в кулак и спустился вниз по лестнице. В крутых раздумьях налил себе ещё виски и умостился на диване напротив камина посередине между букетом роз и коробкой с подарком, поглядывая то на букет, то на коробку. Он не мог поверить, и с каждым постаныванием сверху эмоции снова брали верх, а ревность захлёстывала его, подмывая всё же подняться в спальню. Но он этого не сделал. А дождался, пока любовники закончили, затем послышались шаги на лестнице и тихое любовное воркование шаловливой парочки. Первое о чём сейчас подумал Капиталист так это о пистолете, который он купил в прошлом году у одного приятеля из криминальной тасовки, но не смог вспомнить, куда он его положил. Бесовщина какая-то! Сразу за пистолет. Почему так устроено, что в мужской природе чувство собственника по отношению к женщине толкает на преступления? Нет. Это у него не чувство собственника, это ощущение того, что она его предала, а предательство заслуживает наказания и плевать, что она женщина. Но как наплевать, если он её безумно любит даже после того, что только что узнал?