– Ну так-то да. – ничуть не смутился говорящий.

Агата, наконец, убрала салфетку от лица и посмотрела на собеседницу. Это действительно оказалась молодая женщина, возраст которой не поддавался определению точнее, чем с разбросом лет в двадцать, а то и больше. Ее длинные волосы цвета меди выглядели роскошно и завивались ровно настолько, чтобы придать притягательный объем и неуловимый шарм их обладательнице. Бронзовый загар с редкой россыпью веснушек, отлично гармонировал с густой шевелюрой, в которую были вплетены необычные украшения, уводившие в фантазии о саванне, львах и амазонках. Чересчур худая, на взгляд Агаты, фигура имела опять же чересчур короткие шорты и короткую футболку с изображением спящих котят. На левой ноге была необычная татуировка в виде еще одного кота, а точнее его головы с неправдоподобно большими глазами, взгляд которых, несмотря на яркие узоры по всей мордочке, был очень серьезен и неприлично откровенен. Агате даже стало немного не по себе от его прямоты, поэтому она отвернулась, затем посмотрела собеседнице в глаза и на мгновение мир пошатнулся. Она все поняла, перед ней стояла виновница всех ее несчастий и ответственный за неразбериху дикий зверь.

– Варвара, можно просто Варя. – представилось подсознание.

– Ээээ, Агата. – промямлил разум.

Более глупое начало вообразить было сложно. Агата никогда не видела в глазах людей таких крохотных язычков пламени, пляшущих у зрачка и она чувствовала, что ошибки быть не может, она точно знала, что стоящая перед ней молодая женщина – неизученная часть ее самой. Однако, тот факт, что подсознание вдруг назовется отдельным именем, да еще и выглядеть будет, как модель на плакате путешествий в экзотические страны, стал абсолютной неожиданностью и не сказать, что приятной. Возможно профессор упоминал об этом или она плохо читала брошюры, досадное упущение, уколол сам себя разум.

– Я знаю, так-то. Могу присесть? – спросил дикий зверь.

– Да, да, конечно....

Вино понемногу высыхало, создавая неприятную пленку на коже. Агата пыталась устранить последствия катастрофы, наращивая гору, красных от вина, бумажных салфеток на столе. Было похоже на то, что она только что побывала в зоне боевых действий и чудом вернулась живой.

– У тебя на лице еще пятна, – сказала Варвара.

Она улыбалась той улыбкой, что находится на грани издевательства и участия, по ней сложно определить, сочувствует тебе ее исполнитель или смеется.

– Не знаешь, где здесь туалет? – спросила Агата.

– Знаю. Прямо и направо там увидишь табличку. Я подожду тебя здесь. – после этих слов Варя с чрезмерным энтузиазмом принялась листать меню.

В уборной Агата смыла как получилось, остатки своего первого бокала превосходного мерло, судя по той части, что попала-таки внутрь, но возвращаться не спешила. Ситуация приняла неожиданный оборот. Ведь она всегда считала, что ее вторая половина априори слабее ее разумной, что она только и ждет, когда сознание наконец обратит на него свое внимание. Внутренний ребенок же, ну. Профессор упоминал, что возраст может быть разным, но Варвара… На вид она была вполне взрослой, самодостаточной и независимой женщиной, может быть слегка инфантильной за счет обилия котов на одежде и коже, но она явно могла о себе позаботиться. Агата чувствовала, что начинает поддаваться панике, поэтому посмотрела в зеркало и сказала своему отражению: «Ты вела переговоры с первыми лицами компаний, с самодурами, каких только поискать. Ты смогла уйти от мужа, который грозил убить, если уйдешь. Ты взрослый человек. Без паники. Ты сможешь и зверя приручить, кот же у тебя есть. Да, пусть внешне ты и проигрываешь, но не нужно на этом циклиться, не внешность все решает. Ты могла бы вообразить себя шпионом, не будь воображение привилегией подсознания.» С каждым сказанным словом уверенности в голосе прибавлялось, плечи расправляться сами собой, а глаза перестали бегать из стороны в сторону. Теперь Агата чувствовала себя более решительно, поэтому не стала медлить и направилась обратно к столикам, где расслабленно расположилась Варвара, чем-то напоминая ленивого кота, которого хотелось согнать со стула и отправить работать. Агата села за чистый стол, на котором стояли два бокала, наполненные багровым напитком и уже большая, вместо обычной, тарелка свежайших французских сыров с гроздьями сладкого винограда, мисочкой тягучего меда и плетеная корзинка, наполненная всевозможными видами хлеба.

– Ну вот, видишь, почти даже не заметно ничего, – окинув оценивающим взглядом проделанную работу, сказала Варя.

– Да, ничего страшного, ерунда какая! – с чуть большим оптимизмом, чем того требовала ситуация, ответила Агата.

– Я тут взяла на себя смелость заказать нам по бокалу вина, ты ведь в отпуске, правильно? Благодаря гипнозу и симуляции, мне кое-что известно про Париж, поэтому могу стать гидом в каких-то местах, если хочешь. Что бы ты хотела посмотреть сначала? – засыпала вопросами любопытная Варвара.

– Ну, сегодня я очень устала и думала выспаться. – растерянно ответила собеседница.

– Но ведь ты в Париже, городе любви и романтики, где жили, любили, ненавидели и творили великие люди. Они ехали сюда со всех концов света, неужели тебе не интересно скорей окунуться в тот океан воспоминаний, который хранит в себе город?

– Но ведь я здесь еще пять дней, день приезда, в силу неприятных ощущений, не засчитывается же. – тяжесть окутывала невидимым покрывалом и Агата решила стоять до последнего.

– То есть как это не засчитывается? – не отставала Варя.

– Ну вот вроде как и нет его.

– В смысле, мы тут вот сидим сейчас общаемся, ты успела бокал вина впитать, а это, оказывается все не считается! – Варвара выглядела озадаченной.

– Да нет, не в этом смысле, – попыталась исправить ситуацию Агата.

– А в каком тогда?

Выходило действительно нелогично, что сильно сбивало разум с толку, ведь это же неразумная часть, как она может так легко обыгрывать ее, на ее же собственном поле?

– Не считаются за отпуск. – выкрутилась Агата.

Загорелое подсознание медленно подняло взгляд и уставилось на свою разумную часть. Это был самый честный взгляд, который когда-либо испытывала на себе женщина, он не оставлял шанса на ложь, он был самой истиной. Но за него почему-то было стыдно и безумно хотелось отвести глаза. Но ведь это то, зачем она здесь, она не может отступить сейчас и должна с честью выдержать предстоящее испытание, и в первый раз доказать себе, что она победитель, а не жертва. Неожиданно ожил лежащий на столе телефон, оповестив звуковым сигналом, что получено новое сообщение. Агата выдержала еще две секунды правды и перевела взгляд на экран. «Вам назначена встреча друг с другом завтра, в тринадцать часов, у вашей квартиры. Свободное время начинается с двадцати одного часа. Приятного времяпрепровождения!» Как и у любой другой терапии, некоторые процедуры были обязательны, отказываться нельзя, так говорил профессор. Почему на все это соглашается Варвара, Агата не имела ни малейшего понятия, но поставила себе галочку на пункте «Подумать об этом позже».

– Хорошо тебе, телефон есть. Не то, что, мы, внутренние, так сказать, дети. Мы не очень чтобы организованы, поэтому нам присылают прямо картинки с заданиями, а время мы и так чувствуем хорошо. Мне очень нравится твой психотерапевт, между прочим, – широко улыбнулась она. – Не такой зануда, как предыдущие.

– То есть ты знаешь кто ты? – спросила Агата и тут же устыдилась глупому вопросу.

– Конечно, – тут же отреагировала собеседница. – не вижу никакой проблемы.

– И ты знаешь все, что знаю я?

– И да и нет. Мне не очень интересна твоя работа, унылый дом отсутствие друзей, поэтому я частенько сплю или ты меня игнорируешь. Еще иногда я.. а, неважно, я вообще-то не пью, – сказала Варвара делая внушительный глоток вина, – не очень нравится мне это дело, времени много занимает, часто невкусно, а на следующий день твое чувство вины, как змея, на которой сидишь, жалит тебя в причинное место, а ты встать не можешь, можешь только плакать и ждать, когда змея уснет. И сушняк. Мне ужасно плохо, когда ты много пьешь. Когда становится совершенно невыносимо, я начинаю придумывать себе воду и тебе снится, что ты на берегу прохладного океана или у ручья или пьешь свежий сок.