С последним глотком горячего кофе бодрость так и не вернулась, зато пришло желание скатать пару поединков на «Арене». Просто поиграть без цели и смысла, покуражиться, ограничив себя, к примеру, в выборе вооружения одной «Пумой». От этих мыслей сам не заметил, как уже сидел в кресле, а правая ладонь легла на мышь. Пришлось себя пересиливать и вместо так манящей иконки БАА запускать тренировочный симулятор. Я ее уже ненавижу, эту программу, но четыре часа в день должен на нее выделять по-любому. Если, конечно, хочу получить хотя бы призрачный шанс вернуться в университетскую команду. А я хочу, очень хочу, больше всего. Сжав губы в тонкую полосу, загружаю первое упражнение.

Симулятор написан на движке БАА, чтобы у тех, кто на нем тренируется, не сбивался настрой. Первое упражнение. Ваш персонаж не может двигаться с места, доступно только вращение и прицеливание. В руках стандартная винтовка с перезарядкой в одну секунду. Вы стоите в середине совершенно ровной местности на небольшом постаменте. Ваша задача уничтожить всех врагов, которые волнами накатывают на вас из-за края карты. Враги не вооружены и просто идут к вам, как какие-нибудь зомби из низкобюджетного ужастика, а боезапас вашей винтовки безграничен. В чем же сложность? В том, что в каждой волне этих псевдозомби все больше, а идут они все быстрее. Убить их просто – выстрел в голову, и манекен тает. Но вот в корпус надо попасть уже как минимум два раза. Элементарно. Вопрос только в том, сколько волн ты выдержишь до того, как хотя бы один из компьютерных болванчиков коснется тебя. Математический предел сорок семь волн, больше невозможно даже теоретически. Ведь в головы следует попадать как можно чаще. В команде университета лучшим в этом упражнении был наш капитан Йол Шат, его рекорд сорок одна волна. Мое личное достижение сороковая. Но это было до травмы, сейчас я загибаюсь на тридцать пятой или, если все пойдет очень хорошо, то на тридцать шестой. Это еще более-менее приемлемо, чтобы претендовать на тяжа, но слишком слабо, чтобы играть за снайпера. Первый блок тренинга – четыре раза повторить это упражнение. Выполнив его, вынужден констатировать, что и правда устал. Лучшим результатом на сегодня была тридцать третья толпа манекенов. Глядя на этот результат, первым желанием было выключить эту пытку к Кроносу! Но мне видеть столь разочаровывающие итоги своих усилий далеко не впервой. Тяжело вздохнув, загрузил второе задание.

Злой на себя, а точнее, на плохие результаты, раз за разом проходил полный тренировочный цикл. Результат этого рвения был один – спать я лег далеко за полночь…

Разбудил меня громкий стук в дверь. Вначале даже не понял, что это за звук и откуда он исходит. Часы на мобильном показывали ровно пять утра, до восхода еще как минимум два с половиной часа! Может, пожар?! Но тогда выла бы сигнализация. Соседей, любящих выпить и ночные посиделки до утра с привычкой заходить в гости, вроде у меня не было.

Протирая глаза и широко зевая, поднялся с кровати и сделал два шага – из-за малых размеров квартирки этого было достаточно, чтобы заглянуть в глазок. В тусклом коридорном освещении едва узнал Дааса. Даже его колоритная внешность через мутный глазок скорее угадывалась, нежели твердо опознавалась.

С языка многое хотело сорваться, и все слова этого великого множества, за исключением междометий и предлогов, были сплошь нецензурного характера. Прежде чем повернуть ручку, сделал глубокий вдох, переждал еще одну череду постукиваний и только затем распахнул дверь.

– Доброй ночи, господин Даас, – с улыбкой во все лицо приветствую своего шефа.

– Какая тебе ночь? – Надо отдать должное, его взгляд, как бы говорящий: «все работают уже, а он тут один спать изволит!», едва не стер улыбку с моего лица. – Пять утра! Бери, – он сует мне в руки легкую тканевую сумку. – В ней деньги и список.

Он явно ждет моих вопросов. Тем временем мысли в моей голове проносятся натуральным галопом.

Какого Кроноса?! Я на такое вроде как не соглашался. Или соглашался? В контракте не прописано ни время начала работы, ни время ее завершения. Там указано только общее количество рабочих часов в стуки. То есть тут я, скорее, сам недоглядел. То есть возмущаться, негодовать или в чем-то обвинять нового босса я не мог – только выставил бы себя дураком. И дело даже не в этом «выставить себя», а в том, что я сам все подписывал, сам не обратил внимания на этот пункт в контракте, а значит, злиться могу только на себя. Кстати, в договоре не предусмотрено никаких штрафных санкций за его досрочное расторжение. То есть я могу сейчас захлопнуть дверь перед его носом и лечь спать. Потеряю, конечно, работу, но и до этого момента она не была такой уж привлекательной, особенно в части зарплаты.

С другой стороны, подписывая бумаги, я делал выбор и пусть что-то не усмотрел, а точнее, не додумал, но выбор сделал сам, осознано. Мне никто ничего не навязывал, даже уговорами тот диалог с Даасом назвать сложно, не было и принуждения. Отец всегда учил, если что-то выбрал, то делай. Не нравится выбор? Избегай его, уклонись, но если все же он состоялся, то будь мужиком и делай, а не ной и не увиливай. Не то чтобы отец был в моей жизни таким уж большим авторитетом, я к нему отношусь с уважением, но без излишнего пиетета. И тем не менее именно это его наставление почему-то я пытаюсь всегда выполнять. Именно из-за него я стараюсь не давать обещаний, даже если они касаются обычных бытовых мелочей. В школе это было легко: «Будешь сегодня вечером?». На такой вопрос мой ответ был в лучшем случае «Постараюсь», а не твердое «Буду». Во взрослой жизни, увы, подобная неопределенность и размытые формулировки доступны все реже и реже.

Если оценивать ситуацию с формальной точки зрения, то Тен Даас в своем праве меня так будить и куда-то, судя по всему, посылать. Но вот будет ли нормальный человек пользоваться таким правом, и вообще каков этический элемент применения этого права в пять утра, к тому же без предупреждения?

Мне определенно не нравится сложившаяся ситуация, совершенно точно не по нраву просыпаться от стука в дверь в пять утра, да еще и работать в такую рань. Но больше всего бесит, что меня никто не предупредил. Вот что Даасу стоило сказать вчера: «Утром разбужу рано, есть работа». Не велик труд- то рот открыть и просто предупредить. Тем не менее, несмотря на простоту действия, он это сделать не потрудился.

Моя рука потянулась к дверной ручке. Да, эта работа не настолько мне нужна, чтобы держаться за нее во что бы то ни стало. Но… Вместо того чтобы захлопнуть дверь, я открыл ее шире.

– Сейчас оденусь. Вы проходите, не стесняйтесь. Что в коридоре-то стоять, – эти вежливые слова были мной произнесены с настолько открытой и широкой улыбкой, что принять их за проявление вежливости и почтительности мог только очень ненаблюдательный человек. К тому же в квартирке негде было присесть, разве что в компьютерное кресло, но проход к нему преграждал диванчик.

Я сам все подписывал, это мой выбор и мой камень, мне его и катить. Впрочем, я еще припомню такие штучки Даасу, и, когда представится возможность, не премину отыграться. Сейчас не время для сцен и скандалов. Не потому, что кто-то обо мне нелестно подумает. Данный вопрос скорее лежит в плоскости самоуважения.

Видимо, не такой реакции ждало от меня начальство, так как Даас вместо того, чтобы войти, так и замер, стоя на пороге. Кажется, у меня получилось заставить его хотя бы мимолетно испытать некоторое неудобство. Мелочь, конечно, но все равно эта незначительная деталь легла весомым грузом на чашу весов моего спокойствия.

– Мне же куда-то идти надо? – натягивая носки, тоном радостного энтузиаста-трудоголика спрашиваю у начальства. – Только не пойму куда – магазины не работают, даже рынки еще не открыты.

Завязывая кроссовки, краем глаза наблюдаю за реакцией домовладельца.

Кажется, я в чем-то ошибся. Моя интонация и выбранная манера поведения сначала явно ошарашили начальника, но после второй части моей фразы он все же пришел в себя.