Там не может быть хмурых дней,

И всегда на душе покой,

Ночь яснее, луна светлей,

Звёзды можно достать рукой.

Здесь другая растёт трава,

Много мягче и зеленее,

И найдётся ли где едва

Что-нибудь, что её нежнее.

Голубым будет небо тут,

Даже если просвета нет,

И дожди благодатней льют,

И от солнца здесь ярче свет.

Здесь таинственнее леса,

Горы выше, ручьи свежее,

Слаще певчих птиц голоса,

Реки глубже, ветра быстрее.

Здесь всё будет, как я хочу,

И когда бы, и где бы не был,

Возвращаясь сюда, лечу,

Как журавль стремится в небо.

На входе в сказочные земли

Стоит огромный монолит,

На нём приветственная надпись,

И надпись путникам гласит:

«Пойдёшь направо – ступишь в землю

Красавца Южного Урала,

С кого, поддавшись вдохновенью,

Творить природа начинала.

Где быстрые, как ветер, реки

Бурлят, точа себе дорогу,

Создав в своём безумном беге

Непроходимые пороги.

Сбежав, сливаются они

В невероятные озёра,

Глубины и границы чьи

Увидеть не хватает взора.

Где горы, древние, как мир,

Стоят отвесными стенами,

Пришедшие на знатный пир

Титаны, званные богами.

Пойдёшь налево – здесь проходят

Просторы Севера Урала,

Что в даль до Полюса уводят,

Где мало чья нога ступала.

Где можно в вековых лесах

Бродить без отдыха и сна,

Потратив жизнь свою в ногах,

Но так и не достичь конца.

Здесь колдовские есть болота,

Где, вроде как, живёт Яга,

Но если видел её кто-то,

Пропал в болотах навсегда.

Где тундра греется в лучах

Недолгого скупого солнца,

Что даже в тёплых уголках

Навечно мёрзлой остаётся.

А если прямо будет путь,

Тогда ни много и ни мало

Возможность будет заглянуть

В угодья Среднего Урала.

Земля здесь полностью впитала

Природу Севера и Юга,

Между собой перемешала,

Дополнив смело друг до друга.

Здесь есть и горы, и леса,

Болота топкие, равнины,

Слышны речные голоса,

Видны озёрные глубины.

Собрав богатства бережливо,

Построив дивный райский сад,

Хранит владения ревниво,

Как золотой пиратский клад.

И всё наполнено до края

Дыханьем подлинной свободы,

Рождая жизнь в просторах рая,

Пронизывающую годы.

Воистину таков Урал,

Вторая матерь человека:

Кто здесь однажды побывал,

Тут и останется навеки».

Приходят и уходят времена,

Движение всегда идёт по кругу,

Но каждая минута их дана,

Не для того, чтобы навеять скуку.

Ведь каждое явление зимы,

Весны и осени, конечно же, и лета

Всегда подарком будет для Земли

И обитателей прекраснейшей планеты.

Любого времени любое проявление

Продумано до самых мелочей,

Убавить невозможно, сделав менее,

Добавить – тоже из рискованных затей.

Кому же предоставить предпочтение?

С кого же повесть мне начать сейчас?

Как утро открывают с пробуждения,

Так и с весны начну я свой рассказ.

Ну что ж, пора уже открыть ворота,

Машина ждёт, давно заведена,

Табун коней пришпорив под капотом,

Отправимся по славным временам.

Весна. Уральская весна.

Ты никогда не отличалась бурным нравом,

Лишь ненадолго приоткроешь веки после сна,

Тотчас закутываешься глубже в одеяло.

Слегка согреешь снег дыханием своим,

Пустив ручьи – зимы скупые слёзы,

И вновь задремлешь: тут же ледяным

Стеклом застынет всё, слегка прижмут морозы.

Сперва неотличима от зимы,

Ещё не смел негромкий шёпот твой:

Всё также остаются стражи зимней тьмы,

Всё то же небо, вновь затянутое мглой.

Но неожиданно через завесу туч,

Всё же найдя брешь в зимней обороне

Пробьётся солнца яркий тёплый луч,

Не дав уснуть опять ленивой соне.

На вид замёрзших рек, заснеженного леса

Ты кинешь свой, пока что сонный, взгляд

И, проявив чуть больше интереса,

Проснёшься, согревая всё подряд.

И, скинув, наконец-то, одеяло,

Поднимешься во весь свой исполинский рост,

А значит, позади зима осталась,

Весна! Весной везде отозвалось!

Как сладко нежиться в объятиях твоих,

Горяче-щедрых, сладких до забвения,

Тонуть в бездонных ароматах полевых,

Ловя луч солнца каждое мгновение.

И так бы наслаждаться без конца,

Забыв о суете большого мира,

Расположившись возле озерца,

Испив свободы лета эликсира.

Но несколько минут: и солнца нет,

Задул не дружелюбно сильный ветер,

Полил холодный дождь, померкнул свет,

И наступил осенний мокрый вечер.

Потоки свежей дождевой воды

Сливаются в ручьи, а дальше – в реки,

Текут, питая и топя сады,

Вселяя чаще мысли о ковчеге.

Кто на Урале раньше не был никогда,

Не угадает что сейчас за время года,

Дожди, ещё дожди, холодные ветра:

Такой бывает летняя погода.

И вот, когда уже берёшься за топор,

Придумывая схему корабля,

По-новому решается погодный спор,

В другую сторону судьбу определя.

На раз: внезапно прекратился водопад,

На два: земля уже суха, согрета,

На три: с полей вернулся аромат,

И на четыре: лето стало летом.

Щедра природа на погодные настрои,

С сюрпризами ж слегка перебрала:

Уж если дождь, топить, пока не смоет,

А коли солнце, значит жечь дотла.

Но даже это вовсе не надолго,

Едва забрезжит первый пересвет,

Ещё не разглядев начала лета толком,

Слегка моргнул – и лета больше нет.

Уже который день льёт беспрестанно,

Стуча по крышам, заунывный дождь.

Слепя тонами серого тумана,

Промозглым ветром вызывая дрожь.

Налётом меланхолии напета,

Спустилась тёмная сырая мгла,

Не оставляя места для просвета,

Тоску дождливую на землю пролила.

Но то, что тучи льют – отнюдь не слёзы,

Им дела нет до грусти и печали,

Нет цели утопить чужие грёзы

В потоках жалости дождливой дали.

Это такой обманный ловкий ход:

Скрыть ото всех сезонов перемену,