"Чудовищно хорошая", процитировал Сирил.

"Все только и говорили о ее хорошем поведении, об этом услышал принц той страны и сказал, что раз она такая добрая, ей раз в неделю позволяется гулять в дворцовом парке, который находился рядом с городом. Это был красивый парк, туда еще никогда не пускали детей, так что для Берты было большой честью получить позволение ходить туда."

"В парке были овцы?", требовательно спросил Сирил.

"Нет", ответил холостяк, "овец не было."

"Почему там не было овец?", последовал неизбежный вопрос.

Тетушка позволила себе улыбку, которая скорее смахивала на ухмылку.

"Овец в парке не было", сказал холостяк, "потому что мать принца видела вещий сон, что ее сын будет убит либо овцой, либо упавшими на него часами. По этой причине принц не держал овец в парке и часов во дворце."

Тетушка подавила вздох восхищения.

"Был ли принц убит овцой или часами?", спросил Сирил.

"Он жив до сих пор, поэтому нельзя сказать, что сон оправдался", невозмутимо ответил холостяк, "во всяком случае овец в парке не было, однако, по всему парку бегало множество поросят."

"Какого цвета?"

"Черные с белыми мордами, белые с черными пятачками, сплошь черные, серые с белыми пятнами и некоторые - совсем белые."

Сказочник немного помолчал, чтобы мысль о сокровищах парка захватила детское воображение, а потом продолжил:

"Берте было очень жалко, что она не нашла в парке цветов. Со слезами на глазах она обещала своим тетушкам, что не станет срывать ни одного цветка в парке принца и ей хотелось выполнить свое обещание, поэтому конечно она чувствовала себя глупо, обнаружив, что рвать нечего."

"Почему не было цветов?"

"Потому что их съели поросята", мгновенно ответил холостяк. "Садовники сказали принцу, что в парке могут быть либо цветы, либо поросята, и он решил, пусть будут поросята и не будет цветов."

Одобрительное бормотание выразило восхищение блистательным повелением принца: так много людей приняло бы совсем другое решение.

"В парке было много другого приятного. Были пруды с золотыми, голубыми и зелеными рыбками; были деревья с красивыми попугаями, которые каждую секунду говорили умные слова; были певчие птички, которые пели модные песенки. Берта гуляла, безмерно наслаждаясь, и думала про себя: "Если бы я не вела себя так хорошо, мне не разрешили бы ходить в этом красивом парке и наслаждаться всем, что я вижу." Три медали звенели одна о другую во время ходьбы и напоминали ей, какая она добрая. И вдруг огромный волк пробрался в парк, чтобы посмотреть, нельзя ли там раздобыть себе на обед жирного поросенка."

"Какого цвета был волк?", спросили дети с немедленно обострившимся интересом.

"Сплошь цвета грязи, с черным языком и бледно-серыми глазами, горевшими невыразимой свирепостью. Первое, что он увидел в парке, была Берта: ее чистый передник был таким белоснежным, что его было видно издалека. Берта заметила, что волк крадется к ней, и захотела, чтобы ей не позволили гулять в этом парке. Она побежала как могла быстро, а волк помчался за ней громадными прыжками и скачками. Ей удалось добежать до миртовых кустов и она спряталась в самом густом кусте. Волк вынюхивал ее среди ветвей, черный язык высовывался из его пасти, а бледно-серые глаза пылали яростью. Берта ужасно испугалась и подумала про себя: "Если бы я не была так чрезвычайно добра, то сейчас была бы в безопасности." Однако, запах мирта был так силен, что волк не смог вынюхать, где прячется Берта, а кусты - такие густые, что он мог бы охотиться в них очень долго и не увидеть даже ее следов. Поэтому волк подумал, что лучше будет уйти и попробовать вместо нее поймать поросенка. Но когда волк крался и вынюхивал рядом к ней, Берта дрожала, а когда она дрожала, то медаль за послушание звенела, стукаясь о медали за обязательность и хорошее поведение. Волк уже уходил, когда услышал предательский звон медалей. Он остановился послушать: медали снова зазвенели за ближайшем кустом. Волк бросился в куст, его бледно-серые глаза пылали свирепостью и торжеством. Он вытащил Берту и сожрал ее до последнего кусочка. От нее остались только туфельки, клочки одежды и три медали за хорошее поведение."

"Он поймал поросенка?"

"Нет, все поросята убежали."

"Сказка началась плохо", сказала меньшая девочка, "но у нее хороший конец."

"Это самая хорошая сказка, которую я слышала", с громадной убежденностью сказала большая девочка.

"Это единственная хорошая сказка, которую слышал я", сказал Сирил.

Обратное мнение высказала тетушка.

"Это самая неприличная сказка для маленьких детей! Вы подрываете результаты многолетнего терпеливого воспитания."

"Во всяком случае", сказал холостяк, укладывая вещи и собираясь покинуть купе, "я удержал их в покое целых десять минут, а это больше того, на что способны вы."

"Несчастная женщина!", говорил он сам себе, шагая по платформе станции Темплкомб; "Следующие полгода они будут приставать к ней на людях и требовать рассказать неприличную сказку!"

Тобермори

Стоял прохладный, промытый дождем день позднего августа, того неопределенного сезона, когда куропатки еще находятся под защитой закона и охотиться не на что - если не направиться на север к Бристольскому каналу, где вполне законопослушно можно галопировать за жирными красными оленями. Участники вечеринки леди Блемли не собирались на север к Бристольскому каналу, поэтому сегодня вокруг ее чайного стола было полно гостей. И несмотря на мертвость сезона и банальность повода, в компании не было и следа того томительного нетерпения, которое вызывается страхом пианолы и подавленным желанием побыстрее перейти к бриджу. Нескрываемое напряженное внимание всей компании было приковано к несколько загадочной личности мистера Корнелиуса Эппина. Из всех гостей он был единственным, кто прибыл к леди Блемли с самой неопределенной репутацией. Кто-то сказал, что он талантлив, и он получил приглашение с умеренным ожиданием со стороны хозяйки, что по крайней мере часть его таланта будет востребована для общего развлечения. Вплоть до чаепития в тот день она не могла обнаружить, в каком направлении устремлен его талант, если он вообще имеется. Он не был ни остроумец, ни чемпион по крокету, у него не было ни гипнотической силы, ни задатки актера-любителя. Его внешний вид также не наводил на мысль, что это такой мужчина, которому женщины согласны простить щедрую меру умственной недостаточности. Он был произведен в простого мистера Эппина, а имя Корнелиус казалось образчиком очевидного блефа при крещении. И вдруг он объявил о вторжении в мир открытия, перед которым изобретение пороха, книгопечатания или парового локомотива оказывалось незначительными безделушками. За последние десятилетия наука совершила устрашающие сдвиги во многих направлениях, однако такое открытие казалась принадлежащим скорее к сфере чудес, чем к области научных достижений.