Кому-то, наверное, нравилось, когда его встречают после работы. Накрывают на стол, расспрашивают о прошедшем дне. Мне же было спокойнее, когда меня вообще не трогают. Еще лучше — если не замечают. Погреть поесть я и сама себе могу. В крайнем случае нет ничего сложного в варке пельменей. Не то чтобы я не умела готовить, просто в последнее время мне не хватало на это сил. Да и не знаешь, что можно взять, а что нет. Как-то я посолила рыбу, которую жарила мать, так столько крику было… Видите ли, ее нельзя было солить. Потому что родительнице вдруг приспичило сесть на диету. И ее не смутило, что она оставила у меня у плиты, не дав никаких инструкций, а сама помчалась в салон красоты краситься и стричься.

Стащив с ног ботинки, отставила их с прохода. Потом сняла куртку, перед этим поставив сумку на пол. Вроде обычные действия, которые я проделывала каждый день. Но именно сегодня казалось, что делаю я все это очень шумно. В обычное же время и не заметила бы, как неприятно шуршит ткань куртки. И молния на сумке еле расстегивается. И шаги мои не легкие, а слишком явные. Чего уж там, казалось, я сама вся скриплю, как несмазанная телега. Все чудилось, что отец проснулся и вот-вот появится на пороге. Но нет, он продолжал спать. Я прислушивалась, слышала его храп и продолжала делать свои дела. Сначала сходила в ванну, умылась, переоделась. И только потом пошла на кухню, грабить холодильник.

Как я и предполагала, поесть особо было нечего. Мать не любила готовить дома, считая, что этого ей и на работе хватает. Поэтому у нас не всегда было первое-второе. Зато пельмени имелись. Их я и решила по-быстрому сварить. Телефон, который я положила на стол, когда пришла проводить ревизию на кухню, пиликнул, оповещая о входящем сообщении. Поставив кастрюлю с водой на разогретый металлический блин плиты, пошла смотреть, кто там такой припозднившийся решил дать о себе знать. Признаться, думала, что это Димка. Но сообщение пришло от неизвестного номера. Но я почти сразу поняла, кто это такой беспокойный снова напомнил о себе. Откуда у Пономарева мой номер не сложно было догадаться. Для этого ему достаточно было написать своему младшему брату. Или Мире… Я не разговаривала с подругой по поводу подозрительного интереса, что вдруг появился у Ивана Пономарева по отношению ко мне. Не до этого как-то было…

Невольно коснулась своего лица, на котором еще не исчез след от удара отца. Быстро не сойдет. Минимум еще неделю придется использовать тонну тоналки, чтобы скрыть это безобразие.

«Ну что, Колючка, добралась до дома?» — писал мне Ваня.

Задумалась, не зная, что на это ответить. В том смысле, что можно было ограничиться коротким и ничего не выражающим «да». Но не такого ответа от меня ждет парень. Вот нутром чую, не такого.

«С таким контролем, у меня не было других шансов 😊», — написала и сразу отправила сообщение. Иначе начну сомневаться, стоит ли вообще ему что-то отвечать. И не лучше ли было ограничиться этим самым сухим «да».

«Разве это плохо? 😊» — последовал вопрос. Так быстро пришло следующее послание, что подумалось, что он держит в руках телефон и только и делает, что гипнотизирует экран гаджета, ожидая моего ответа. Глупости, конечно.

«С какой стороны посмотреть. Но, признаться, в этом случае ничего плохого не увидела» — И почему руки дрожат, когда я ему пишу? Нервничаю…

«Время позднее, не пора ли тебе спать?»

«Перед тем, как лечь спать, нужно подкрепиться»

«Да ты любишь поесть…»

Так мы и перебрасывались ничего не значащими фразами, пока я колдовала над кастрюлькой, в которую планировала опустить пельмени. К слову сказать, пора бы было уже этим заняться…

Забросив полуфабрикаты, оставила их вариться. Сама же, устроившись на стуле возле стола, продолжила переписку с Ваней. И опять о Диме не думалось… Одно только не давало покоя — хорошо ли это? Но, если снова начну ломать над этим вопросом голову, добьюсь лишь того, что эта самая голова заболит. Я могу сколько угодно прокручивать эти мысли про себя. Терзаться сомнениями, но… Мне не хотелось прерывать общение с Пономаревым. Точно так же, как в свое время я охотно поддержала подобное общение с Димкой.

Еще примерно час мы с Ваней переписывались. Я успела сварить пельмени, поужинать, привести себя в порядок, переодеться в пижаму и лечь в постель, накрывшись почти по самый подбородок одеялом. Спать хотелось неимоверно. Я вроде всего на миг прикрыла глаза, ожидая послания от Вани, как вдруг открыла их уже утром. А над ухом противно верещал будильник. Точнее, до этого мига он меня совсем не раздражал. Тут же я бы с удовольствием вырубила его и продолжила спать. Но… учебу никто не отменял. А мне еще сегодня на работу идти.

Сегодня я снова встала раньше родителей. И завтракала в гордом одиночестве. Пока сидела за столом и потягивала растворимый кофе с молоком, крутила в пальцах смартфон. После того, как я самым бессовестным образом отключилась, Пономарев написал всего одно сообщение, в котором выказал свое недовольство тем, что я так поздно еще не сплю. И гнал меня в постель. И можно было ответить, что его слова оказались пророческими, потому что прочитала я их только утром следующего дня, но… Надо ли это? Тем более, что Димка снова дал о себе знать, желая мне доброго утра. Он вновь напомнил о запланированной на субботу встрече. От этого внутри вновь поселилось волнение. И сомнения… Как пройдет наше первое свидание? Сама ведь хотела встретиться. А тут мучаюсь от неизвестности.

Я только-только допила кофе, когда из спальни родителей послышались возня и тихие голоса. Значит, пора собираться на выход. Встречи с вечно недовольным отцом и постоянно дерганой матерью я, конечно, не избегу. Зато могу сократить время, которое они собирались потратить на то, чтобы потрепать мне нервы. Ну, не все же им трепать эти самые нервы друг другу, верно?

Встав из-за стола, прошла к раковине. Быстро ополоснула чашку и отправилась к себе, собираться. Не то чтобы мне нужно было… много собирать. Но родителям лучше лишний раз глаза не мозолить.

Спрятаться у себя не успела. Уже подходила к комнате, когда в коридоре показалась заспанная мать. Посмотрела на меня, и остатки сна из ее взгляда исчезли, уступая место раздражению и досаде.

— Лида… — начала было она, но я перебила:

— Мам, не сейчас. Сегодня очень напряженный день. И мне нельзя опаздывать.

Проговорив это все скороговоркой, юркнула к себе. Кто бы еще оставил меня в покое… Мать вошла следом и, прикрыв за собой дверь, стала наблюдать за моими сборами. Я в свою очередь старалась не реагировать на ее присутствие в моей комнате. Если бы это еще было так просто.

— Лида, ты ведешь себя недопустимо. Мы с отцом вчера места себе не находили.

— Ага, — бросила, все так же не обращая на нее внимание. Ну вот куда я засунула второй носок?

Посмотрела на свою левую ногу. Потом перевела взгляд на правую, на которой красовался симпатичный носочек со Снуппи.

— Лида, ты решила нас игнорировать? Учти, что мы пока еще тебя содержим. И с нами ссориться тебе не выгодно.

Уж не знаю, с чего она взяла, что я их игнорирую. Просто я не хотела с ней сейчас разговаривать. Вообще ничего не хотела. Кроме спокойствия, которое никто не собирался мне давать.

— Мам, ты себя накручиваешь, — пробормотала, опускаясь перед кроватью на колени. Ага… вот и носок.

— Лида…

— Хватит, — выдохнула, плюхаясь прямо на пол. Натянула быстро носок на босую ногу и только после этого снизу вверх посмотрела на родительницу. Раньше она была… моложе. Нет, не внешне — душой. И улыбалась чаще. Да и разговаривала со мной гораздо спокойнее. Без надрыва, который сейчас четко слышался в ее надломленном голосе. — Сначала разберись в своих отношениях с отцом. Потом уже переключай свое внимание на меня. Я хочу, чтобы вы уже решили, как быть дальше с вашими отношениями. Пока вы ссоритесь и меряетесь силой, страдаю я.

— Отец случайно тебя задел, — почему-то решила попробовать оправдать родителя мама.