— Ну и что ты замерла? Всё сделала, думаешь? — недовольно спросил эльф, чуть скривив нос.
Часть 16 (19.10)
— Я… — она не успела даже оправдаться, как алхимик коршуном накинулся на неё.
— Дверь в ванну вон, слепая ты тетеря. Всё перемыть. Бельё сдать в прачечную. И постель перестелить!
— Как часто нужно менять бельё? — осторожно спросила Айлин, боясь оторвать взгляд от пола.
— Через день. Если буду с женщиной, то сразу после. Не хватало мне ещё провоняться дешёвыми духами.
Ай сглотнула. Ей даже такие не светят. Впрочем, если вспомнить, что эльф не потащил студентку в комнату, а пытался сделать с ней что-то в подсобке, говорит о том, что сюда нечасто наведываются гостьи. И то хорошо.
— Я отправляюсь на встречу. Чтобы к моему возвращению всё было в надлежащем виде, — приказал Верио, скрываясь за ширмой, на которую тут же сверху полетела его одежда.
Лин зажмурилась, отвернулась, подхватила вещи, которые предстояло перемыть, и выбежала в ванную, пытаясь перевести дух. Нет уж! Голого эльфа, даже его кусочка, увиденного случайно, ей не надо! Это будет откровенный перебор.
Найдя в одной из тумб таз, Айлин наполнила его водой, вывалила туда эльфийский скарб, добавила душистого мыла и принялась тщательно натирать, чтобы господин Верио точно был доволен. В животе заурчало, и Лин вспомнила, что не ела. А ведь её банка с едой всё ещё полна! Ускорившись, Айлин управилась со странными вещами за полчаса. Тщательно разложив их на полотенце сохнуть, вымыла таз, поставила на место и вышла в кабинет. К её удивлению, от еды эльфа ещё много чего осталось.
Тут же началась безмолвная борьба “хорошей девочки”, которая не берёт то, что ей не разрешали брать, и “рациональной дамы, старающейся выжить”, которая считала, что если не съедено — значит пойдёт в мусор. А выбрасывать еду совершенно неправильно!
Спустя несколько минут вторая часть личности Айлин победила и она с удовольствием позволила себе доесть за Финаччи и мясо, и овощи и даже осмелилась сделать глоток вина, приговаривая, что так будет менее страшно. В том, что встречи с Лурценом ей не избежать, Лин не сомневалась.
Сложив в тележку грязную посуду, Айлин добавила сверху грязную одежду, которую нужно отвезти в прачечную. Думать о таких бытовых вопросах было куда приятнее. И Лин почти забыла о наглом оборотне, и даже спустила громыхающую тележку на три лестничных пролёта, когда услышала довольный голос Лурцена:
— А вот и ты, человечка. Я рад, что ты не нарушила наш уговор.
Айлин запаниковала. Запоздало подумала о том, что можно было воспользоваться другой лестницей или даже… Что именно “даже” она не придумала, с ужасом поглядывая в глаза оборотня и покусывая губы.
— Давай помогу, — неожиданно предложил Лурцен, ловким движением оттесняя Айлин от тележки и непринуждённо спуская её по ступеням, словно эта груда металла ничего не весила!
Лин ничего не оставалось кроме как последовать за ним, надеясь, что на этой неожиданной помощи их общение и закончится. Но нет. Бельё сдано в прачечную, посуда возвращена на кухню, а Лурцен всё так же шёл рядом в явном нетерпении. Молчание начинало создавать гнетущую обстановку, радовало лишь то, что если кто и встречался по дороге, то другие люди, не обращавшие на них внимания.
— Иди за мной, — наконец велел Лурцен, хватая Айлин за руку.
Тонкие холодные пальцы сжали запястье, намекая на то, что неповиновение будет наказано болью. Лин вздохнула и покорно поплелась за своим третьим мучителем, понимая, что искать защиты не у кого. Даже надежда на то, что её может спасти Финаччи, таяла словно утренний туман.
Вскоре они оказались в очередной подсобке. Словно Лурцен боялся вести человека в свою комнату.
— Жить хочешь? — с усмешкой спросил оборотень, проталкивая Айлин внутрь и становясь около двери.
Часть 17 (21.10)
— Д-да, — только и смогла проблеять Айлин, чувствуя, что день ещё долго не закончится.
— Хорошо. Тогда придётся побыть и моей игрушкой. Я думаю, тебе понравится. Но, чтобы жить, тебе придётся принести клятву на крови. Готова?
Лин отрицательно замотала головой. Кровавая магия считалась чуть ли не запрещённой. Узнает кто, что она замешана в подобном и всё, голову открутят и поминай как звали. Оборотню-то, скорее всего, ничего не будет. Но она не он!
— А придётся. Мне нужно, чтобы ты никому не разболтала мой маленький секрет. Так что хочешь, не хочешь, а чтобы жить придётся, — он оскалился, и Лин увидела, как его клыки заостряются, становясь совсем звериными.
Лурцен взял ей за руку и провёл клыком по запястью. Боль обожгла, Айлин попыталась дёрнуться в сторону, но оборотень держал крепко. Не зря же говорят, что они сильнее вампиров. В следующую секунду он вспорол запястье и себе, собрав несколько капель их крови в небольшое глиняное блюдечко.
Выпустив Айлин, кинул ей рулон бинта, достал иглу и принялся вычерчивать на кромке непонятные символы.
— Вот и всё. Попробуешь рассказать кому-то обо мне больше, чем тому известно, и магия всё сделает за тебя. Начнёт душить. Замолчишь — сможешь дышать. Правда это очень просто?
Кивнув, Лин с ужасом наблюдала за происходящим. Вот уж от чего она предпочла бы держаться подальше, так от магии крови! Тем более в исполнении оборотня. Хотелось закричать “Гадость, гадость!” и сбежать куда-нибудь подальше.
— Итак, теперь правила нашей игры. Тебе нравится командовать, человечка? — с придыханием спросил оборотень, подходя к ней.
— Н-нет! — чуть всхлипнув, ответила Айлин.
Брать на себя ответственность за кого-то ещё совершенно не хотелось. Тем более тогда, когда на этом начинает настаивать кто-то из высших рас.
— А придётся. Мне нужна госпожа. Будешь хорошей госпожой, я помогу тебе вырваться из того мира, в котором ты застряла. Заберу с собой из академии. Поняла? — дождавшись утвердительного кивка, оборотень продолжил: — Игра начинается со слов “Приказывайте, госпожа” и заканчивается фразой “Щеночку пора домой”. Начинать могу только я, заканчивать, впрочем, тоже. Что ж, сейчас я буду учить тебя, госпожа человечка, тому, что мне нравится. Ты должна быть хорошей госпожой. Кстати… как тебя там?
— Айлин, — коротко ответила девушка, чувствуя, как щёки против её воли вспыхивают предательским румянцем. Слышать обращение “госпожа” оказалось безумно приятно.
— Госпожа Айлин, хм… звучит неплохо. Итак, моя маленькая госпожа, — оборотень резко приблизился к ней, вдавливая в стену и обдавая запахом можжевельника. — Мы будем играть в любовь. В болезненную, извращённую, а от того невероятно сладкую. Поначалу я буду подсказывать, чтобы вам тоже пришлась игра по вкусу. Думаю, вам нужно переодеться. Эта одежда слишком закрытая, — оборотень с гаденькой улыбкой достал с полки какой-то свёрток и бросил Айлин.
Та его рефлекторно поймала и, стараясь отвлечься, развернула. Ей под ноги выпала плётка, очень похожая на одну из тех, что она видела у Верио, а ещё полупрозрачное одеяние, едва-едва закрывающее ягодицы, судя по его длине.
— Переодевайтесь, госпожа, — улбынулся оборотень.
Спорить не хотелось. Он и так её уже один раз раздел силой. А то, что случилось однажды, повторится и вновь. Жгучее чувство стыда пронзило Айлин. Она отвернулась и принялась стягивать платье. Тонкая ткань одеяния, подсунутого оборотнем, совсем не сохраняла тепло, даже казалось, что совсем наоборот, проклятое платье выдирало остатки теплоты из глубины души.
— Ну-ка покажись, — потребовал оборотень, и Айлин, с трудом поборов желание прикрыться руками, медленно повернулась. — Да-а-а, — довольно протянул оборотень. — Идеальная. Госпожа, вам же понравилось то, что произошло между нами несколько часов назад? Не вздумайте мне врать, я чувствовал запах вашего возбуждения.
Айлин закусила губу. Да уж, попала так попала. Лучшими нюхачами среди высших был именно оборотни. Особо одарённые даже ложь могли почувствовать. Перед ней явно один из таких экземпляров. Но как сказать ему правду, если даже себе сложно признаться в том, что это было приятно. Унизительно, непозволительно, бесстыдно, но жаркие мурашки, бегущие по телу, до сих пор эхом отзываются в ней, стоит только вспомнить.
