Годрик впервые сражался в настоящем сражении, потому что бой с сэром Мадором был, по сути, турниром. Сначала он был напряжен и слегка взволнован, но как только понял, что у него получается валить врагов, что никто из них не сражается так, как он, его захватил азарт. На губах заиграла жесткая улыбка, меч летал в его руке, как бешеный, мужчина врезался во врагов с молодой удалью, которая считает, что бессмертна.

К счастью, этот азарт не дал ему забыть, где он находится, и он продолжал прекрасно вести бой. В какой-то момент он бросил взгляд назад и увидел картину, от которой пришли бы в шок многие дворяне и, тем более, короли, но которую так понимали все в Камелоте. Мерлин прятался за своим конем (который, к слову, флегматично жевал траву, совершенно не впечатленный развернувшейся перед ним баталией), и с виду могло показаться, что он прятался от этой самой битвы из страха или из банального и разумного инстинкта самосохранения, учитывая его уровень владения мечом. Но Гриффиндор знал о его магии, поэтому когда стрела, летевшая прямо в спину королю и пущенная вражеским всадником, вдруг промазала и воткнулась в землю, рыцарь не удивился. Сам Артур, не подозревавший об угрожавшей ему только что опасности, в это время, забыв о главаре, самозабвенно уничтожал нескольких врагов, которые почему-то решили, что за конем прячется кто-то важный, и решили его убить. То есть, картина была такая: не знающий, что ему угрожает опасность, Мерлин спасал жизнь Артуру, пока сам Артур, не зная об угрожавшей ему опасности, спасал жизнь Мерлину. Если бы не напирающие враги, Годрик не удержался бы от смеха. Эти двое просто зависимы друг от друга. В прямом смысле!

Убедившись, что слуга цел и невредим и все еще прячется, Артур возобновил свой путь к главарю нападавших. Тот явно был человеком чести, как расценил Годрик, потому что, видя, что его отряд проигрывает, он не уехал, а остался и даже спешился, чтобы присоединиться к нему. Гриффиндор, свалив последнего врага, обернулся, слегка ошалевший от схватки, рука сама собой взлетела к волосам, чтобы взлохматить их. Остальные рыцари тоже добивали своих противников, а король в это время пытался договориться о чем-то с главарем вражеского отряда. Но у него это не получилось, и тот напал. Уже освободившийся Годрик внимательно наблюдал за сражением, потому что о том, как сражался Артур, всегда ходили легенды.

В белесом тумане, захватившем сельскую дорогу, двое воинов смотрелись очень эффектно. Мечи разрубали ватные клубы своей сверкающей смертоносной сталью, шипела кольчуга, глухо ударялись о землю сапоги, уже испачканные чужой кровью. А потом брызнула своя: удачно оттолкнув Артура, вражеский командир полоснул его по левому плечу. Гриффиндор сам не понял, как подорвался с места, но его удержала железная рука, что легла ему на плечо – это был Гвейн, тоже уже освободившийся от своего боя и напряженно и неотрывно наблюдавший за чужим. Взгляд Мерлина был точно таким же: до предела напряженным и собранным, будто у ожидающего только сигнала хищного зверя. Но сигнала не понадобилось: коротко вскрикнув, король даже не подумал прекращать бой. Напротив, через минуту враг рухнул наземь, и к его горлу прицелился конец Экскалибура. Годрик выдохнул от восхищения, Мерлин и Гвейн – от облегчения.

Поверженный враг исподлобья смотрел снизу-вверх, в его глазах было упрямство и решимость. Отдышавшись немного, Артур заговорил:

- Мы могли бы договориться. Мы не хотим вам зла.

- Договориться? – выплюнул враг. – С тем, кто убил моих солдат?

- Большинство твоих солдат только ранены, а те, кто убиты – убиты в бою, который начали вы, и начали без повода, – спокойно возразил Артур. – Так что...

- Ни о чем я договариваться не буду! – прорычал мужчина. – Лучше убейте.

Король вздохнул и поморщился.

- Нет, убивать мы тебя не будем.

Спустя минут пятнадцать местность уже выглядела гораздо оживленнее. Несмотря на то, что до ужина оставалось два часа, они решили не ждать и развернуть лагерь уже сейчас, потому что всем требовался отдых, а некоторым и лекарская помощь. Поэтому поле у дороги усеяли несколько палаток, туман, испугавшись разведенного огня, отполз подальше. Рыцари принялись доставать съестные припасы, которые у них оставались с последнего населенного пункта, который они прошли. Сэру Озанне бинтовали руку, пока он яростно пытался доказать своим друзьям, которые его спасли, что помощь ему была не нужна. Сэр Рейнольд попивал вино, со смехом рассказывая о забавной гримасе, которую его враг состроил в бою. А сэр Кларус с забинтованной головой со вздохом вспоминал, как вкусно его кормили дома.

Артур сидел чуть в отдалении от основного лагеря, опираясь спиной о дерево (когда прошел туман, оказалось, что здесь росли редкие деревья). Годрик, Гвейн и Леон, которым он отдавал приказания, стояли рядом. Молчащий Мерлин сидел перед ним на корточках спиной к рыцарям, разложив рядом свою сумку с лекарствами, которыми его снабдил в поход Гаюс, и сосредоточенно обрабатывал рану, вообще не слушая, о чем все говорят.

- Останемся здесь на час, – говорил король, – потом двинемся дальше.

- Но, сир, не все в состоянии будут продолжить путь, – по наблюдениям Годрика, Леон был самым вежливым из них. И вот сейчас он высказал свои опасения так, чтобы никого не задеть, особенно того, к кому эти опасения относились. Но Артур только покачал головой и иронично вскинул брови.

- Схватка была легкая, Леон, когда это мы не могли после таких ехать верхом? Съестные припасы кончатся за ужином, а до селения, где мы сможем добыть еды, расстояние большое. Так что нужно будет покрыть как можно больше на сытый желудок, потом выспаться, чтобы завтра недолго голодать.

Наверное, существовала только одна ситуация, в которой Гриффиндор молчал: когда он впитывал знания. Сейчас он весь превратился в слух, стараясь понимать все детали военного похода.

- А не лучше ли нам убраться отсюда поскорее, – вставил свое Гвейн, который был куда менее щепетильным, чем Леон, – пока сюда не явился второй отряд с проверкой, куда делся первый?

- Мы не сможем двинуться прямо сейчас, – настойчиво повторил Леон, а Артур перебил его.

- Нам не нужно торопиться из-за цесланцев. Они...крх, Мерлин! У тебя что, ни одна часть твоего тела не может не быть неуклюжей? Аккуратней!

- Простите, – машинально и без выражения произнес, не отвлекаясь, Мерлин, который явно не был виноват в том, что рана при обработке болела. Просто это была их манера общения. К тому же, еще один способ не выказать слабость. Годрик усмехнулся.

- Этот командир, которого мы взяли, – продолжил Артур, снова обращаясь к рыцарям, – кстати, выясните, как его зовут – возьмем его с собой.

- В Элдор?

- В качестве пленного. Нам все равно придется пройти через земли армии Цеслана после земель элдорского войска, а это будет наша гарантия.

- А потом?

- Потом будет потом. Возможно, отпустим, возможно, он еще вспомнит, где мозги лежат, и согласится сотрудничать. В любом случае, обращайтесь с ним, как с военнопленным. Еда-вода, чтобы все было, все поняли?

- Обижаете, – с улыбкой протянул Леон.

Получив указания, трое рыцарей разошлись по лагерю. Годрик видел, как Леон передал все парочке воинов и как те потом пошли к пленному и дали ему еды, окружив охраной. Сам Гриффиндор присел к одному из костров.

Близились сумерки. Дышалось легче из-за того, что туман отступал, и в лагерь пробрался свежий ветерок. Где-то за далеким холмом вновь воскресла в ярком сиянии первая вечерняя звезда, но было еще светло. Рыцари делили друг с другом нехитрый походный ужин, подзуживая и подбадривая. Годрик видел во всем этом какую-то романтику, какую-то такую атмосферу, от которой хотелось думать, что жизнь все-таки неплохая штука. Он сидел на земле со своими товарищами по оружию у костра, разжевывая остывшее мясо, дышал чистым воздухом полей и слушал рассказы и байки о былых битвах.

- Ребята, я вам так скажу, – говорил сэр Саграмур, с ироничной улыбкой глядя на свои сапоги, – не было в истории более великой битвы, чем при Урде.