Поездка длилась несколько дней. В ближайшей деревне Слизерин купил телегу, чтобы было удобнее ехать, а так же дал Коринн деньги, чтобы она одела сына во что-нибудь поприличнее. В Хелве Сэл почти сразу встретил знакомых – Клару с Лилой, их детьми и дедушкой, Сесилию и многих других, кого проводил через земли Камелота. Он не стал расписывать, кем ему приходятся Коринн и Оливер, просто попросил помочь им. И друзья помогли – они посоветовали домик недалеко от их собственных домов на краю городка. Этот домик продавала старуха, уже собравшаяся идти умирать к родственникам. Салазар легко купил у нее дом, добавив сверх цены немного, чтобы противная старуха не задавала вопросов, наложил на него все защитные заклятья, которые знал, магией навел внутри порядок, чтобы Коринн не пришлось это делать самой, сходил на рынок, принеся ей провизии на несколько дней. И собрался уходить.

- Почему бы тебе не остаться здесь жить? – спросила Коринн. – Здесь ведь приют для магов. Все из-за Гриффиндора?

- Уже нет, – качнул головой Сэл. – Все из-за магов. Здесь для них есть приют, а там? Они постоянно оказываются на землях Камелота, пытаясь добраться сюда. И многие не добираются. Я нужен там.

Девушка загадочно усмехнулась, глядя на него.

- Что? – поднял брови он.

- Полтора года назад, когда я уходила, ты был просто камелотским фермером, – пояснила Коринн. – Жил своими перепелками и ни о чем не хотел знать, что творится вокруг. А теперь...ты выбрал сторону в этой войне. Тебе больше не все равно.

- Да, пожалуй, – согласился маг. Пошарил руками в своей сумке и достал мешочек, в котором звякнули монеты. – Вот, это на первое время.

- Не беспокойся, я буду работать, я не стану тебя обременять...

- Это как тебе угодно, работай, если это утешит твою совесть. А я свою буду утешать этим. Я буду вам присылать, а если понадобится помощь – напишешь, хорошо?

Теплым летним вечером в дом Гриффиндоров постучался паролем и с широкой улыбкой, которая в купе с бородой делала его похожим на какого-нибудь доброго праздничного духа, зашел Теодор. Он был не в кольчуге, а в простой темно-синей рубашке с черным желетом, и единственным, что кроме могучей высокой фигуры напоминало о его рыцарском звании, был меч, на эфес которого он опирался рукой.

- Приветствую, – теплым басом поздоровался он. – Как живем?

- Теодор! – обрадованно засветилась Пенелопа, ведь рыцарь заходил к ним теперь довольно редко, и причиной тому была бурная политическая деятельность, развернувшаяся в столице, которая требовала постоянной и бдительной охраны королевской четы. – Рада тебя видеть! Заходи, садись, я сейчас...

- Пенелопа, спасибо, не нужно ничего, я только что поел.

- Так с пылу жару! Остынет и будет не такое вкусное, будешь жалеть.

- Не сегодня, дорогая, я как-нибудь в обед к вам зайду.

Пожалуй, только суровый ифтирский рыцарь мог устоять перед желанием Пуффендуй накормить каждого гостя. Волшебница поджала губы и согласно кивнула:

- Ловлю тебя на слове, имей ввиду.

- Договорились, – кивнул Теодор и сунул руку за полу жилетки. – Леди Кандида просила меня передать вам это, подарок сыновьям. Думаю, Годрик будет в восторге, а, кстати, где он сам?

Пуффендуй не успела ответить, в восхищении приняв подарок – роскошную дорогую алую ткань с эмблемой Камелота, что для пеленок было невероятно щедро. У нее в голове уже завихрилась куча идей о том, какие костюмчики можно сшить для близнецов из этой ткани, руки зачесались чертить выкройку и браться за иглу. Но пришлось пока отложить, а из-за двери в спальню тем временем раздался громкий хохот хозяина дома. Пенелопа приоткрыла дверь, и они увидели, что малыши лежат на небольшом ковре, подаренном Гвиневрой, а отец хохочет рядом.

- Да вы же..ха-хах, – смеялся Годрик. Услышав шаги, он поднял голову, махнул в знак приветствия рукой и снова посмотрел на детей.

Мальчики пытались ползти с такими лицами, словно покоряли мир. Только вместо того, чтобы ползти вперед, они отталкивались и пятились назад. Пенелопа хихикнула, прикрыв ладошкой рот. Теодор лишь улыбнулся. Годрик подхватил сыновей на руки и поднял высоко над головой, заставляя их громко и заливисто хохотать. Детский смех заполнил комнату простым и безбрежным счастьем.

- Им уже спать скоро, а ты их развеселил, – тихо заметила Пуффендуй, вовсе не так строго, как стоило бы. Муж улыбнулся своей заискивающей, ни разу не виноватой улыбкой и опустил детей, уложив их на руках.

- Все, ребята, мама сердится, – громким заговорщическим шепотом сказал он малышам. – Надо успокаиваться...особенно мне.

- А ты это умеешь вообще? – ухмыльнулся Теодор, и товарищ состроил ему вредную рожицу.

Пуффендуй все-таки поставила на стол ужин для мужа и выпечку для гостя, налила вина, забрала детей и ушла их мыть. Поддерживаемые материнской рукой под спинками и шеями малыши барахтали в воде ногами, словно пытались плавать. Брызги летели во все стороны, так что Пен скоро махнула ладонью и сверкнула глазами: все брызги стали превращаться в сверкающие мыльные пузыри и плавать в воздухе. Близнецы принялись глазеть на них и тянуться к ним лапками, но мать воспользовалась этим, чтобы спокойно их помыть, вытереть и завернуть в одеяльца. Махнув рукой, она отменила заклинание и пошла в спальню. Мужчины весело разговаривали о служебных делах, былых подвигах и политике, но когда волшебница выглянула на секунду, быстро сбавили тон и заговорили тише. Их голоса домашней и теплой привычной мелодией журчали за дверью, пока Пенелопа укачивала сыновей. У тех уже глаза слипались, но они упорно их открывали, дрыгали ногами и что-то лопотали. Но у них никогда не получалось истратить материнское терпение (и их отцу-то никогда не удавалось), так что когда они все-таки уснули, Пуффендуй лишь зевнула и, прикрыв дверь, вернулась на кухню.

- А я тебе говорю, что согласятся! – доказывал в это время Годрик. – Им уже просто некуда деться.

- А я и не говорю, что не согласятся, – качнул головой Теодор. – Просто это займет время. Смотри, у нас из одиннадцати королевств точно готовы на полное объединение пять: Немет, Карлеон, Богорд, Асгель и Камелот. И даже с ними нужно будет обговорить столько нюансов, один вопрос о магии – это, в лучшем случае, месяц переговоров. А что говорить о Норфолке, Амате и Мерсии.

- Мерсия сейчас...

Тут в дверь снова простучали пароль, и на пороге появилась высокая фигура в простом темном плаще. Мужчины разом встали, а Гриффиндор расплылся в улыбке:

- Ва-аше Величество, что же заставило вас посетить жилище бедного рыцаря?

Фигура опустила капюшон, расстегивая плащ, и под ним оказалась Кандида Когтевран – как всегда с идеально собранными волосами, в любимом синем платье. Пенелопа присела в книксене.

- Благотворительность, – съязвила королева, величаво скидывая плащ на руки подоспевшей хозяйке дома. – Я же знаю, как вы по мне скучаете, сэр Годрик.

- Безусловно, – весело кивнул рыцарь и сел обратно на скамью, потому что волшебница уже опустилась на стул. Пенелопа молча устроилась рядом с мужем, улучив минуту, чтобы поесть. – Поделитесь своим мнением, миледи, как думаете, сколько времени займут переговоры?

- Если по-хорошему, то полгода, – задумчиво ответила Кандида. Годрик изумленно уставился на нее.

- Вы что? Мы столько времени собирали этот союз, Альбион столько сотен лет раздирали междоусобные войны, а мы теперь должны все полгода еще обговаривать? Нужно действовать, решительно и смело.

- Города берет не смелость, – в который раз возразила королева. – А ум. Нельзя просто с мечом наголо идти и требовать союза.

- Причем тут меч? О чем тут еще говорить?

- Не знаю, допустим, о таких мелких и неважных вещах, как экономика, торговые отношения, раздел нейтральных земель, кстати – земель Ифтира, а также военные договоры, включая вопрос о магии, и прочая, и прочая...

Годрик досадливо поморщился.

- А пока мы будем по-умному здесь все разжевывать, народ будет страдать.