— Думаешь куплю мазь, и? — Аметиста прикрыла рот рукой и положила мизинец на кончик носа. Сомневаясь она всегда так делала, очень помогало думать.
— И не сомневайся! — Кипена обняла ее за плечи. — Аелрик весь твой будет, куда ему-то в Бри сходить? Далеко же.
— А Гриффо? Говорят, он с эльфами дела ведет!
— А может, и ведет. А ты спроси!
— Ой-ой, про Даегманда тож такое говорили, — Аметиста махнула рукой. — А толку что?
— А вдруг взаправду?
— Гриффо и эльфы?
— Так рассказывают же! Увидеть эльфов, ты представляешь!
— Да врут все.
— А если нет, Аметиста, душенька, это шанс. Не упускай. А в лавочке я посижу, всю прибыль запишу, Бранди мне позволит.
— Точно позволит?
— Уговорю, — Кипена слегка коснулась губами щеки подруги. — Мой Бранди ласковый, как крольчонок, и нежный. Не сомневайся, душенька.
— Но приключения…
— Но Аелрик или Гриффо!..
— И то верно, — Аметиста отстранилась. — Не век же мне за Даегмандом плакать, пора жизнь устраивать.
Вернувшись домой Аметиста легко перекусила, выбрала самое лучшее свое платье, тщательно уложила волосы, немного подумала, тщательно причесала еще и шерсть на ногах.
К тому времени, как прибежал Сиверд с весточкой от Кипены — Гриффо уже устроился на отдых в таверне, Аметиста была готова и рассеянно вертела в руках брошь с большим фиолетовым камнем.
Замужние и вдовые хоббитянки в таверну без мужа или родственника не ходили — считалось, что это крайне неприлично.
С другой стороны — раз уж вышла в люди — изволь показать себя во всей красе, обсуждать всяко будут.
Да и Даегманд, конечно же, не одобрил такую затворническую жизнь, раз уж детей не прижили — он, конечно же, был бы рад, выйди она замуж во второй раз.
Аметиста сжала левую руку в кулак, глубоко вдохнула и решительно приколола брошь к платью.
Она повесила на пояс кошель, вышла, аккуратно притворила дверь и отправилась в таверну. Даегманд там считался завсегдатаем, любил он с друзьями покурить трубочного зелья и обсудить новости, а вот она после замужества даже близко не подходила — сплетен боялась.
Аметиста нервно оправила передник. Нехорошо, все-таки, приличной хоббитянке такие места посещать. Но что ей делать?
— Эх, сплетничать учнут, — она тронула брошь, задержала пальцы на гладкой поверхности камня и, преисполнившись решительности, толкнула дверь.
Гриффо за клубами дыма от трубочного зелья она разглядела не сразу — слишком уж было темно, да и народу было немало. Протолкавшись к скамье, на которой сидели пришлые, она учтиво поклонилась светловосолому, высокому, щегольски одетому хоббиту с ясными карими глазами, и, резким движением руки отогнав от себя особо густой клуб дыма и еще раз коснувшись броши, проговорила:
— Доброго тебе здоровья, Гриффо Диггл. Я — Аметиста Сайлентфут.
— Доброго тебе здоровья, Аметиста, — Гриффо оказался хоббитом хорошо воспитанным. Да и дружки его, как ей показалось, тоже.
— Наслышана я о том, что ты идешь в Бри на торг, — продолжала она.
— Верно говорят, — слегка кивнул Гриффо.
— Пришла я просить тебя взять в дорогу до Бри. Одной идти опасно, а у тебя отряд большой, — теперь главное, чтобы Гриффо согласился. Она вновь задержала пальцы на камне. Только бы согласился.
— В большой компании веселее, Аметиста, — он скрестил руки на груди. — Но охране моей я должен платить, а ведь охраняют они каждого, кто идет со мной в Бри.
— Сколько хочешь ты за сопровождение до Бри? — уточнила она.
— А зачем идешь ты в Бри, Аметиста? Разве того, в чем нуждаешься ты купить в Фрогмортене нельзя? Разве не забредают к вам вольные торговцы?
Аметиста поняла, что Гриффо хоббит ушлый и опытный. Но и она тоже торгует не первый год.
— Мази лечебные не всяк торговец носит, — сказала она, потерев кончик носа. — Да и запас трав лекарственных пополнить надо, много кто из хоббитов хворал сей зимой, Гриффо, — она отвела взгляд, избегая смотреть ему в глаза. — А ведь ко мне они идут за помощью.
— Так ты врачеватель? — с интересом спросил Гриффо.
— Можно и так сказать, — Аметиста перенесла вес с правой ноги на левую и еще раз почесала кончик носа. Прикрыла губы ладонью.
— Десять медных монет, если будешь возвращаться в Фрогмортен не с нами, — ответил он. — Я задержусь в Бри на седьмицу или более. Но торг будет большой и компанию для путешествия назад ты найдешь легко.
Аметиста считала что это очень дорого: торги у нее были почти никакие с начала весны, а десять монет — это большие деньги. Она большую охапку щавеля за медную монетку продавала. К тому же хозяйство у миссис Сайлентфут было большое и много что починки требовало, а ведь без хоббита в семье тяжко.
— Гриффо Диггл, прояви снисхождение, — сказала она. — Вдова я, кормильца в семье нет, скости цену.
Гриффо затянулся трубочным зельем, выпустил кольцо дыма к потолку и качнул головой. Отрицательно.
— Мне тоже надо думать о своей выгоде, миссис Сайлентфут. Десять медных монет это наименьшая цена, за которую я согласен отвести вас в Бри.
Она решила, что Гриффо не слишком хороший кандидат в мужья. Слишком расчетливый. Такой и любимой-то жене медную монетку не даст: на ленты лиф платья украсить, или на новый гребешок для ног. Но сейчас делать было нечего, она вытащила из кошеля монетки и протянула их Гриффо.
— Да будет так, мистер Диггл.
Гриффо тщательно пересчитал монетки, смешно шевеля губами. Убедившись, что их ровно десять, он ссыпал деньги в свой кошель, улыбнулся:
— Договорились, миссис Сайлентфут. Завтра до рассвета жду вас тут. Опоздаете — деньги не верну и ждать вас не буду. Время — деньги, миссис Аметиста.
Задерживаться больше нужного было неприлично, поэтому Аметиста раскланялась с мистером Дигглом и опрометью выскочила из таверны. Оглянулась, не глядел ли кто. Убедившись, что никакого нет Аметиста еще раз оправила передник, коснулась броши и степенно пошла домой, сделав вид, что идет она не из таверны, а от Кипены.
***
Путь в Бри выдался скучным, да и Аметиста большую часть времени мирно дремала в телеге одного из спутников Гриффо.
Общаться с жадным хоббитом она не стремилась, еще ночью решив, что он вообще ей в мужья не подходит — ей нужен хоббит честный, работящий и верный. Мэр определенно подходил куда лучше.
Так что по прибытии в Бри она с облегчением распрощалась с Гриффо и отправилась своей дорогой, сожалея только о монетках, которые пришлось заплатить.
Громадины, обитающие тут, были крайне нелюбезны. Сколько она ни спрашивала, дорогу ей указывать не хотели, провожать тоже. А мальчишек-беспризорников, шнырявших по улицам, она спрашивать боялась — а вдруг они воры? Украдут еще кошелек и ее брошку — и что дальше?
Торг она нашла влившись в толпу Громадин. Пихнули пару раз, не без этого, но зато и пришла куда надо. А вот там было весело. Аметиста даже пару пирожков себе купила за медную монетку и большой леденец.
Он пришелся очень кстати когда она смотрела выступление акробатов и танцоров. Так было занимательно, что Громадины могут даже так плясать и жонглировать в танце. А потом вышел фокусник - и стало еще интереснее.
Она с восторгом наблюдала, как он вытаскивает платки — разные, и желтые, и красные, и синие из своих рукавов и даже из-за шиворота у других Громадин. И как он щелкнул каблуками, пробормотал что-то и вытащил изо рта жонглера мяч. Показал всем. Щелкнул пальцами. Вытащил еще мяч. Жонглер развел руки в стороны, мол, не знаю, откуда мячи взялись. Фокусник же вытащил из своего рукава еще мяч и протянул все три жонглеру. Тот же начал кидать их — высоко-высоко и ловить. Да так ловко — ни один не упал.
Аметиста глазела на это. Особенно ей понравилось, как жонглер подкинул все три мяча — высоко-высоко; взял миску в зубы да так и поймал все три в миску.
А когда представление закончилось и артисты стали обходить собравшихся, рачительная Аметиста просто затерялась в толпе. Еще чего, платить. У нее и так есть на что денежки потратить, приберечь их надо бы.
