Нужно было спасать Ханова, но что я, Митька и Тима могли противопоставить трём взрослым женщинам? А Пашка, видать, был на их стороне.

Тем временем колдун не оставлял попыток вернуть обратно свою драгоценную и невероятно длительную жизнь:

— Охотница, ты пришла за камнем. Забери его в обмен на мою свободу.

— Если бы мне необходим был кристалл, я бы узнала, где ты его прячешь. Имеется много способов разболтать колдунов. — Она подхватила факел и подошла к костру. — Мне важнее избавить это место от нежити.

— Никакими пытками ты не заставишь меня говорить. Поклянись, что сохранишь мне жизнь, и тогда ты получишь камень.

— Ладно, — неожиданно согласилась Алекса. — Клянусь, что если с твоей помощью я завладею осколком магического камня, то в этот раз отпущу тебя с миром.

— Я знаю, Алекса, ты не обманешь. — Колдун пристальным взглядом посмотрел в лицо охотницы. — Иди в деревню, к дальнему колодцу. Подними нижнюю досточку обшивки с восточной стороны. Там тайник. В тайнике записка с планом, где сказано, куда спрятал я камень. Правда, записка на старом латинском языке…

— Не переживай обо мне, это мы проходили в школе, — усмехнулась Алекса. — Стилета, отправишься со мной, а вы, друзья мои, пока расслабляйтесь и наслаждайтесь природой. Если колдун соврал, мы ещё успеем поджарить его. Ята, пригляди за ребятками, чтобы они не разбежались раньше времени.

Едва они ушли, Ята обмотала мои руки верёвкой и привязала к ближайшему дереву. То же самое она проделала с возмущённым до глубины души Панкратовым.

Других она не тронула, видать, охотницы им доверяли.

Женщина туго затянула узлы и с удовлетворением посмотрела на свою работу:

— Так-то лучше! И не старайтесь спасти своего дружка, он теперь хуже любого вампира, вы уж поверьте!

Ята знала своё дело и расположила верёвочный узел так, что до него нереально было дотянуться.

Освободить руки, привязанные к столбу дерева за спиной было невозможно и я облокотился на ствол дерева и начал следить за вороной, сидевшей недалеко.

Чёрная птица нахохлилась и тревожно глядела на костёр.

— Это ты спасла нас от дерева-убийцы? — поднял башку Тима.

Ворона не пожелала слушать Панкратова и взмахнула тёмными крыльями, перелетев поближе к костру. День протекал медленно и лениво. Мы с Тимофеем коротали день, как псы на привязи. Правда, жаловаться было не на что: Ята накормила нас сытным и приготовленным на костре обедом и не давала скучать, развлекая рассказами из жизни охотниц на вампирш. Значительную часть времени она проводила за выстругиванием новых кольев, а изредка отправлялась на разведку.

Охотница следила за тем, чтобы дачники не забрели к костру инквизиции, который возвышался посреди лесной поляны.

Когда настал очередной обход, я обратился к Пашке, оставшимся за старшего:

— Пашка, по старой дружбе помоги нам удрать. Мы приведём помощь и спасём Ханова. Он ни в чём не виноват!

— Александра Владимировна считает, что его нужно сжечь.

— А если она решит, словно и я колдун?

— Тогда и тебя сожжём.

После подобного ответа продолжать дискуссию расхотелось. Я посмотрел в сторону зловещего костра. Два поникших, измученных ожиданием расправы колдуна пару часов недвижимо стояли у столба, обложенного дровами. Смотря на них, я опять подумал о Кровавой Алексе. Кто она — героиня либо негодяйка, борец со злом либо жестокая убийца? Она уничтожает зло, но причиняет боль, спасает людей, но не жалеет их. Кристиана же мягче и добрей, только питается кровью людей…

— Стасян… — кто-то шепнул над ухом, — не поворачивай голову.

Я почувствовал, как в мою руку вклали что-то острое, похоже, осколок стекла.

— Меня и брата прозвали двойной тенью Пашки потому, что куда он, туда и мы. Но я имею своё мнение! Попытайся спасти Женю. Я не могу удрать, подвернул ногу, когда был на ферме.

Митька опять скрылся в зарослях, но, будто ничего и не случилось, вышел на поляну и подошёл к Пашке:

— Как ты думаешь, скоро возвратится Александра Владимировна?

— Беспонятия, — Пашка повёл плечами. — Возможно, это и к лучшему. Подобное зрелище нужно смотреть во тьме.

Я поудобнее ухватился за осколок и стал незаметно перерезать верёвку. Вскоре узлы ослабли.

Осталось лишь дождаться подходящего момента для побега.

Темнело. Ята отложила свои колья и дремала, прислонившись спиной к дереву. Пашка возбуждённо говорил Митьке о полной опасностей и приключений жизни охотниц. Панкратов гадал вслух, любят ли его или нет. Дядя Лёня и Ханов, не мигая, глядели куда-то вдаль. Я, никем не замеченный, высвободился от верёвочных узлов и скрылся в зарослях. Я торопился, но до Борисовки сумел добраться только, когда зашло солнце. По деревеньке ходила молодёжь, но обращаться за помощью к ним было бессмысленно. Я быстро шёл вперёд, пока не поравнялся с опустевшим домиком дяди Лёни.

Калитка протяжно заскрипела, и на улицу вышла высокая женщина в тёмном:

— Стас?!

— Кристиана! Рад увидеть тебя! Как ты смогла вырваться от тех вампирш-надсмотрщиц?

— Если бы до восхода солнца было побольше времени,они бы суперски меня отколошматили. Затем мы вместе спасались от солнца.

— Все вампирши с вампирами на скотобазе погибли. Их убила Кровавая Алекса.

— В курсе. Я там была. Теперь она взялась за колдуна?

Пока мы переговаривались, вдалеке раздался топот — кто-то с большой скоростью бежал по улице. Наверное, была погоня. Я предупредил Кристиану и забежал на территорию дяди Лёни, спрятавшись за бочкой.

Воспоминания накатили с новой силой, и мне померещилось, что двор так и окутывает ужасный туман.

— Извините, вы не видели тощего и растрёпанного мальчишку в порванной футболке и джинсах? — задал вопрос Пашка, подбежав к территории.

— Тут много молодых парней, но никто из них не расхаживает в порванных вещах, — невозмутимо ответила Кристиана.

Пашка помчался дальше, а вампирша вошла во двор дяди Лёни. Найдя меня за бочкой, поинтересовалась, что происходит.

Я воспользовался случаем и приступил излагать свои проблемы. Кристиана внимательно слушала, с сумрачным лицом.

— Оставь их, — посоветовала она наконец. — Оставь всё как есть.

— Ты не поняла! Кровавая Алекса хочет прикончить Ханова! Эта фанатичка вообразила, что он колдун, и намеревается его поджарить на костре.

— Алекса — профессионалка. Если она считает, что мальчишка обречён, выходит так и есть. Охотница не убивает людей, она преследует лишь проклятых детишек темноты.

Кристиана пошла к ограде, дав понять, что беседа завершена. Но отделаться от меня было не просто.

Я видел, как она дралась, и не сомневался — такая сильная, ловкая вампирша может одолеть любых противников.

— Наверное, Алекса пока не вернулась. Неужели трудно справиться с одной её подручной?

— Не знаю никого из наших, кто посмел бы один пойти против людей Кровавой Алексы! И знаешь, я не МЧС, не суперменка, я обычная вампирша!

— Ты отпадно дерёшься.

— Всего-то умею постоять за себя. Не забывай, эти людишки не одни 10 лет поклали на то, чтобы научиться убивать вампирш! Биться с ними — верное самоубийство!

Вампирша всплеснула руками, словно отмахиваясь от проблем, одолевавших её, и опять двинулась к выходу.

— Кристиана, стой! Пускай с Женей уже произошло что-то непоправимое, но он по-прежнему ощущает ужас, боль и отчаяние. Его сожгут заживо! Его, мальчика, сидящего за соседней партой! Когда я явлюсь в школу и увижу пустое место, совесть станет мучить и преследовать меня до конца моей жизни. Подумай, насколько ужасна подобная гибель.

— Если я очутюсь надетой на кол охотницы, тоже сгорю заживо. Где они располагаются?

— Недалеко от священной рощицы.

Кристиана миновала Борисовку и, размашисто шагая, пошла к лесу. Я поспешил за ней…

***

Кристиана объяснила мне, что необходимо делать и скрылась в тени деревьев. Я подкрался к поляне и выглянул из зарослей. Мы чуть не опоздали — колдун исчез, а Алекса уже подносила факел к костерку, на котором всхлипывал напуганный до полусмерти Ханов.