Брит покачала головой.
Я вытащил свой телефон и покрутил им перед ее лицом.
- Один телефонный звонок, и твоего отца отправят за решетку так быстро, что вы даже не успеете попрощаться. Один звонок, Брит, и я испорчу тебе жизнь. Тебе повезет, если тебя возьмут работать проституткой, когда я с тобой закончу. Ведь даже проститутки должны иметь хоть капельку достоинства, я прав?
Люди вокруг меня начали шептаться.
- Так вот... - я прочистил горло и подошел к ней. - Ты сделаешь это снова? Я сделаю это. Ты будешь пускать про Трейс сплетни? Я сделаю это. Твой папаша попадет в тюрьму, все деньги у вас заберут, и только потому что я люблю заставлять плохих людей страдать. Ты понимаешь меня?
Ее губы дрожали, а с глаз потекли слезы.
- Прекрасно, - я улыбнулся и повернулся к толпе. - Кто-нибудь еще хочет поиграть?
Никто не ответил.
- Потрясающе. Возвращайтесь на уроки, делайте правильные выборы, не употребляйте наркотики и... вперед, орлы!
Я быстро отправил Никсону смс, что вопрос решен, хотя я был зол на него. Он был героем в данной ситуации, а я просто убирал мусор.
Это был первый раз, когда я... хотел быть Никсоном.
Я хотел быть парнем, который в бизнесе первый, а не второй.
Я знал, что то, что я делаю важно.
Но я хотел, чтоб об этом знали все.
Я хотел девушку. И я начал понимать, что она не будет моей, если ее хочет Никсон.
Хах... потому что я был вторым. Не первым. Всегда вторым.
И я всегда слушал своего босса.
Я погряз в жалости к себе, пока Никсон держал в руках девушку моей мечты.
Глава 23
Они причинили ей боль, и я убью их за это…
Если это сойдет мне с рук.
Никсон
- Тебе больно? - я наклонился и прикоснулся к ее лицу, но она ударила меня по руке.
Выругавшись, я попытался подхватить ее, но Трейс все еще отстранялась от меня. К черту все это. Я забираю ее из этой дыры, даже если она приставит пистолет к моей голове.
- Черт! - я осмотрел ее лицо. - Этого не должно было произойти. Я не… - я закусил нижнюю губу, пока не почувствовал жгучую боль от укуса. Что я мог сказать? Что не знал, что они зайдут так далеко?
Потому что знал.
Я не был дураком.
Знал, что это было возможно, и я позволил этому случиться. Я протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Она посмотрела на нее, словно это была чума. Я не мог винить ее. Нехотя, она взяла руку, а я, воспользовавшись возможностью, поднял ее на руки и пронес через коридор. Она ахнула, сдавшись, положила свою мокрую голову на мою грудь.
И вдруг все встало на свои места. Это чувствовалось так правильно - держать ее в своих руках, защищая ее. Я боролся с соблазном прорычать, что она "моя", когда преподаватели наблюдали за нами, идущими по коридору.
Разберусь с ними позже, какого черта? Запуганный студент, подвергается издевательствам, а они просто наблюдают, попивая кофе, будто это было нормальным явлением.
Сволочи.
Рука Трейси прижалась к моей груди. Мое дыхание сбилось. Я боролся, чтобы сдержать стон. Прикосновения от девушек было тем, что я ненавидел. Всегда казалось, что этому была эгоистичная причина. Они хотели быть привязаны, они хотели говорить, что были со мной, но хотели только мои деньги.
Это никогда не было тем, что находилось под маской Никсона Абандонато, но что я мог предложить им?
Ужасные прикосновения, когда я был маленьким. Мой отец бил меня, пока я висел на волоске от смерти, заставляя меня уклоняться от каких-либо контактов с людьми. Вы могли обвинить меня в нежелании показывать слабость. Просто казалось лучше ненавидеть прикосновения, ненавидеть жалость, ненавидеть все, чем показать, что на самом деле.
Чем дольше ее рука оставалась там, тем теплее я себя чувствовал; как будто, тепло от ее ладони пробивалось через лед, достигая моей груди, делая массаж сердца, чтобы оно вернулось к жизни.
Удар, удар, удар.
Оно набрало скорость, будто голодало в течение многих лет и, наконец, насытилось. Все мое тело расслабилось, когда я принес ее в нашу комнату, в которой я спал.
Она находилась в общежитии, но была частной, расположенная вдали от всех остальных комнат. Черт, у этой комнаты была специальная карта, к которой только у нас четверых был доступ. Даже декан должен был спрашивать разрешения, чтобы войти.
Я провел своей красной картой, чтобы открыть дверь. Но войдя в комнату, я не отпустил Трейс. Еще нет.
Она поборолась немного в моих руках, но я держал ее крепко. Я представил, каково было, видеть наше место в первый раз. Комната выглядела чертовски огромной, как холостяцкая берлога: контроллеры для игровой приставки все еще лежали на диване, телевизор с плоским экраном, на котором гремел спортивный канал ESPN, а в углу у нас был полный бар. Трейс взглянула на мое лицо. Я пытался сдержать улыбку, которую вызывало выражение ее лица со смесью благоговения и страха.
Когда мы добрались до ванной комнаты, я взглянул сначала на ее глаза, затем на ее полные губы.
- Тебе надо вымыться.
- Потому что я шлюха? - ее голос был хриплым от слез. Выражение лица Трейс было бесценным, будучи названной шлюхой, она была больше раздражена, нежели обижена.
- Нет, я думаю, мы оба знаем, что ты не шлюха. Тебе надо вымыться, потому что ты пахнешь, яйцами с газировкой.
Она нахмурила брови. Вздохнув, я поставил ее в середине ванной комнаты.
- Давай же.
Когда она не сдвинулась с места, я начал стаскивать с нее одежду.
- Какого черта, Никсон! Ты не можешь просто раздеть меня...
- Могу и раздену. А теперь, будь хорошей девочкой и перешагни через юбку, - я уже расстегнул молнию и боролся с искушением, боролся с желанием двигаться медленнее. Она фыркнула и перешагнула через юбку, в то время, как я пошел и открыл кран с водой.
