В семидесятые годы ХХ века кто-то запустил мальков карпа в несколько лесных озёр. На протяжении ряда лет я собирал информацию об этом, но подробностей узнать не удалось. Официальный запуск рыбы по документам не производился, хотя не очень далеко находилось предприятие по разведению мальков.

Воображение подсказывало, что это сделал самостоятельно добрый человек. Он был, несомненно, рыболовом-любителем, посещал здешние живописные места и, обойдя ряд озёр, убедился, что они либо вообще пустые, либо заселены мелким окунем или щукой. Добрый человек, возможно, работал на рыборазводном предприятии, или у него был там товарищ по рыбалке.

Сама процедура запуска рыбы сложна тем, что нужно по пересечённой местности нести тяжёлые ёмкости с водой на значительные расстояния. Дороги к озёрам в ту пору отсутствовали, да и сейчас не к каждому подъедешь. Тем не менее, был проделан титанический труд, а ведь, наверное, возникал вопрос: приживутся ли мальки карпа в этом слишком северном для них регионе?

Для меня в рыбалке самым главным было услышать о каком-нибудь водоёме, где побывать ещё не довелось, и о рыбе, ловить которую доселе не приходилось. Потом проводилась разведка, опробование снастей, и только в самом конце – поклёвка с подсечкой. После этого данная рыбная ловля становилась уже не такой интересной.

Обследуя озёра, я обнаружил на берегу одного из них следы пребывания рыболовов лет через десять-пятнадцать после запуска карпов. Похоже, их оставили те, кто и проделали эту работу, а затем проверяли, прижилась ли запущенная рыба в данном водоёме. Потом на протяжении около двух десятков лет на большинстве озёр рыбу никто не ловил.

Наверное, этот добрый человек состарился или ушёл из жизни, но память о нём, по крайней мере у меня, сохранилась.

Спасибо тебе, бескорыстный добрый человек!

На одном из озёр, где ловились маленькие карпы весом двести-триста грамм, я встретился с пожилым рыболовом, дачником. Он тоже интересовался этим видом рыбалки и рассказал мне много интересного.

По рассказам местных жителей, карпы в здешних озёрах появились в семидесятые годы. Откуда они взялись, никто толком не знал, но лет через десять прошёл слух, что некоторые особи достигли веса в восемь килограммов. Стали приезжать рыболовы-любители из разных мест, но поймать крупную рыбу им не удалось. Правда, кто-то говорил, что один опытный специалист всё же вытащил несколько «восьмикилограммовиков». Потом на озёра повадились шахтёры с взрывчаткой, но и они, не солоно нахлебавши, скоро прекратили это бесстыдное занятие. Затем рыбаки-промысловики в летнее межсезонье попробовали ставить сети – бесполезно, ведь у карпов имеются врождённые сонары, и они обходят все препятствия. Ещё позднее приехала промысловая бригада, притащила волоком лодку с неводом. Сделали тоню, а карпы стали перепрыгивать через крылья снасти. У одного рыбака, якобы, был дробовик, и он застрелил карпа в полёте, но это, возможно, выдумка.

Тем не менее, уже несколько лет никто не пытается ловить крупных карпов – несбыточное это занятие. В заключение беседы старик с горечью добавил:

– Вот ловлю маленьких и этим вполне доволен. Иногда даже зеркальные попадаются.

– А крупные хоть показываются наверху? – спрашиваю.

– Нет, ни разу не видел. Мелочь играет, ну и ловится вот, правда, не каждый день, да и то только до восхода солнца.

На ближайшем к жилью озере часто бывали рыболовы. Они, застелив досками топкий берег, по выходным дням ловили какую-то рыбу. Я тоже решил попробовать и утром с удочкой отправился на это озеро.

Оказалось, что в нём ловятся мелкие караси, которые не представляли для меня интереса. В конце рыбалки последовала нехарактерная поклёвка: поплавок с ускорением пошёл в сторону, медленно погружаясь. Подсечка – и что-то более серьёзное оказалось на крючке. После непродолжительного сопротивления на берег был вытащен килограммовый карп. А, значит, вы всё же здесь есть!

Ещё пару раз я побывал на этом озере с серьёзными снастями, но больше чем на полтора килограмма карпа поймано не было. И игры более крупных экземпляров не наблюдалось. На других озёрах ловились только мелкие окуни, а поверхность воды тихими зорями была зеркальной, без каких-либо всплесков.

Погода в тот год в июле была дождливой, с ветрами, но вот стрелка барометра двинулась вправо, и я первого августа отправился на следующее необследованное озеро. Утро выдалось тихим и ясным. Я пытался ловить на разнообразные насадки, с разным удалением, но всё напрасно. Лишь вездесущие окуньки у самого берега жадно заглатывали червей.

Взошедшее солнце начало ласково припекать, как бы извиняясь за длительное отсутствие на небосводе. Возникло радостное ощущение, что хорошая погода надолго. И, о чудо! В этот момент в двадцати метрах прямо напротив меня из воды выпрыгивает огромный карп! Может быть, мне померещилось? Но нет, в стороне ещё один вылетает полностью из воды, а потом ещё и ещё, блестя на солнце бронзовой чешуёй. Все карпы огромные, и минут за десять произошло не менее полусотни выбросов.

Оставшуюся прикормку закидываю на удаление ближайшей игры и с трудом, но забрасываю туда снасть. Проходит пять минут, десять, тридцать, но поклёвки нет. Видимо, я делаю что-то не так. Но вот поплавок присел и помчался в сторону, ускоряясь с каждым метром. После подсечки кто-то огромный мощным рывком разгибает крючок.

Да, это незабываемое, изумительное зрелище карповых выбросов, а вот снасти для них нужны гораздо прочнее. Впоследствии я понял, что карпы, выпрыгивая из воды, тоже радовались, предчувствуя длительный период хорошей погоды. Подобного зрелища мне больше наблюдать не довелось.

По возвращении домой я занялся переоборудованием снастей на особо крупную рыбу, изготовлением большого сачка и подготовил достаточное количество прикормки.

С рассветом следующего дня две удочки были заброшены на вчерашнем месте. Это не так-то просто оказалось сделать, ведь поплавки должны были быть на расстоянии двадцати пяти метров от берега с глубиной в два метра (в то время я ловил телескопическими удочками с «невскими» катушками). После закармливания нужной точки и пары тренировочных забросов первоначальная задача была выполнена. Оставалось ждать.

Воздух застыл в неподвижной дрёме: стоял абсолютный штиль. Редкий туман растаял после восхода солнца. Потеплело. Время шло, а ни поклёвок, ни вчерашней игры карпов не было.

Но вот около поплавков на зеркале воды проявилась волновая стрела. Похоже, это крупная рыба быстро проплыла в толще воды. Через несколько минут поплавок дрогнул и быстро помчался в сторону. Учитывая длину лески, делаю подсечку за спину. Неведомая сила, чуть не выдернув удилище из рук, возвращает её в горизонтальное положение, тянет в глубину. От волнения по спине пробежали мурашки, и я едва успеваю отпустить зажатую ладонью катушку, которая, треща, разматывается с невероятной скоростью. Запас лески становится всё меньше и меньше, начинаю тормозить барабан, обжигая от трения пальцы. Это удаётся не сразу, но рыба всё же останавливается, и я начинаю работать катушкой. Подтянутая метров на двадцать, она опять бросается на глубину, и всё начинается сначала. Так происходит несколько раз, причём карп при подтягивании двигается то вправо, то влево, образуя зигзаги в виде восьмёрок. Когда он, наконец, оказался в десятке метров от берега на метровой глубине, то начал такое бурление, что поднял клубы ила со дна. В этот момент гигант показал своё тело, которое ассоциировалось у меня с крокодильим размером. Устав, карп хлебнул воздуха, сдался и уже спокойно был заведён в подсак. Я посмотрел на часы – борьба продолжалось около получаса.