В рассказе мир вокруг замедлился после появления шаровой молнии, вернее не мир замедлился, а ускорился герой данного повествования, но Петр не мог вспомнить, чтобы он читал это, ну да ладно, все равно интересно. Оказывается, там это случилось не с одним, а сразу с двумя персонажами, причем один из них был не чист на руку. Петру стало стыдно за украденную по сути бутылку коньяка, и он еще раз поклялся себе заплатить за нее.

Кое-что полезное он уже почерпнул из прочитанного, оказывается при ускорении вашего времени, законы физики остаются неизменными, в частности, никуда не делась инерция, поэтому пнув морскую волну ногой, герой рассказа ушиб палец, словно пнул стенку, а при резкой остановке движения, чувствовалось, что тело еще тянет вперед. Петр ничего этого не почувствовал, может в силу непродолжительности действия эффекта, а может дело было в том его состоянии. Хотя, ведь он завис в воздухе и успел снять петлю – воспоминание заставило его передернуться.

Ага, а вот герой рассказа ссылается на Уэллса! Рассказ называется «Новейший ускоритель», так смотрим, да, именно этот он и читал в детстве, но там было гораздо меньше интересного, герои приняли препарат, немного пошалили, перегрелись от трения об воздух при быстром беге, а затем действие снадобья закончилось.

Понятно, что это фантастика, но бывает и так, что она становится реальностью, поэтому надо изучить как можно больше материала. Может подобного ускорения больше никогда и не случится, но хотя бы узнать больше о возможностях, которые оно может дать, ведь фантасты наверняка все их уже описали. Надо еще поискать в интернете информацию.

Рассуждая о состоянии замедленного времени, Петр уже сделал вывод, что научиться управлять этим процессом было бы не просто здорово, но и открыло бы столько новых возможностей, что аж… аж дух захватывает! Во-первых, возможность практически мгновенного перемещения в пространстве, мгновенная реакция, и, конечно же, сила. Таким качествам можно найти применение, но для начала надо было понять, что и почему с ним тогда случилось.

Его жизни угрожала опасность, может именно она включила этот механизм. Но тогда время должно было остановиться в момент, когда на него неслась машина, а не тогда, когда на него пёр водитель с монтировкой. Что он тогда испытал, опасность, да, она наверно была, но был страх. Вообще, Петр был не робкого десятка и, если подумать, он ничего не боялся сознательно, но вот на подсознании… Он начал вспоминать случаи, когда действительно испугался.

Однажды ночью, подходя к дому, двор которого как всегда был не освещён, и зайдя в него с относительно освещенной дороги, он погрузился в такую густую темноту, что передвигаться можно было только на ощупь и то, если знал, что где находится. Медленно двигаясь вдоль решетчатого забора, за которым были густые кусты… в общем, неожиданно из-под ног Петра, с диким воплем выскочила кошка. Сердце ушло в пятки, настолько резко и неожиданно это случилось. Но вот был ли это страх? Испуг, понятно, был, и еще какой… нет, не то…

Еще Петр вспомнил, как ему приснилось, что он катится по крыше дома и не может ни за что ухватиться, еще мгновение, и он полетит вниз… да, это страшно, тогда он проснулся, как говорится, в холодном поту. Нет, высоты он не боялся, в том смысле, что может закружиться голова или что-то в этом роде, но вот падать с высоты как-то опасался. Был случай, когда надо было перелезть по сваренному из прутьев балкону на крышу, было реально страшно, руки хватались за перила с такой силой… да, это больше похоже на страх. Но как вызвать в себе подобное чувство страха, как напугать себя?

Петр рассуждал об этом каждую минуту, но чем больше хотел испытать страх, тем меньше боялся. Прогуливаясь по парку, и задумавшись шел, не обращая внимания на окружение, и когда обернулся на чей-то громкий крик, увидел, что к нему несется здоровенная овчарка. Она была без намордника, но и с ним могла бы неплохо навредить, на вид в ней было не меньше сорока килограммов. Нет, он не испугался, просто никогда не боялся собак, и они это чувствовали. Так и этот пес, вначале агрессивный, сбавил темп и подошел осторожно, немножко порыкивая, но совсем не страшно, скорее он сам уже опасался. Подскочила его хозяйка, симпатичная девушка, накричала на собаку, начала извиняться перед Петром.

– Простите моего дурачка, он еще молодой, хочет показать себя героем. Но вы вроде даже не испугались, наверно у вас тоже собака?

– Нет, собаки нет, я сам как собака.

– Злой? Но собаки вовсе не злые…

– Разве я злой, с чего вы взяли?

– Ну так обычно говорят: я злой как собака…

– Я добрый, но мне порой так тоскливо, что я вою, как собака, или, скорее, как волк. Да, я одинокий волк.

Так, разговаривая о собаках, потом о чем-то еще, Петр познакомился с девушкой, её звали Оля, а пса Фред, видимо хозяйке нравился лидер группы «Queen» Фредди Меркьюри, но спрашивать об этом Петр не стал, он вообще больше слушал, чем говорил. Да и что он мог о себе рассказать, как докатился до такой жизни? Девушка же была довольно разговорчива, хоть и не болтала всякую ерунду. Просто она сейчас сидит с больной матерью, с ней особенно не поговоришь, а Фред умеет только слушать, а отвечать не может.

– Вы тоже не слишком разговорчивый, больше слушаете, как мой Фред.

– Мне правда нечего вам рассказать, хотя… нет, действительно нечего.

Петр чуть не ляпнул о том, что с ним случилось, но вовремя остановился, его могли счесть за не вполне нормального психически. Может потом он и расскажет, но не сейчас. А продолжение обещало быть, так как Ольга показала ему дом, в котором живет, и попросила пообещать прийти в парк завтра, чтобы погулять вместе. Фред тоже был не против и уже не проявлял никакой агрессии, зато явно был не против дружбы.

Глупо улыбаясь своим мыслям, Петр брел к своему дому. Приятная встреча после долгого одиночества напомнила ему о тех днях, когда он не пил запоями, имел интересную хорошо оплачиваемую работу, жену… как получилось, что все это он потерял? Это происходило постепенно, а потому незаметно, он и сам уже не помнил, как после очередного запоя его попросили с работы, как не мог устроиться и опять запил, после чего уже проснулся один, жена не стала терпеть…

Он даже не услышал, а скорее ощутил, что на него сверху что-то летит, поднял голову и замер, словно пораженный молнией – раскинув руки на него падал ребенок. «Стоп!» – Петр не понял он это крикнул, или это прозвучало у него в голове, но все вдруг замерло. Исчезли все привычные уличные звуки, стих ветер, всё было как тогда на дороге, но теперь это было не в пьяном угаре, когда можно было списать на то, что померещилось, сейчас это было абсолютно реальная ситуация, и было время её оценить.

А происходило следующее: ребенок, мальчик лет пяти, выпал из раскрытого окна на седьмом этаже, это Петр понял по тому, что из него высовывались чьи-то руки, явно пытавшиеся его ухватить. Время не остановилось, а сильно замедлилось, а вернее оно ускорилось для Петра, для других же оно оставалось прежним. Ребенок опускался примерно, как опускалась бы пушинка, и его не стоило труда поймать, но не зря Петр прочитал фантастический рассказ, да и сам он, с техническим образованием понимал, что масса тела никуда не делась и ребенок, хоть и не тяжелый, при таком ускорении будет иметь немалую инерцию. Просто схватить и остановить падение было нельзя – это будет равнозначно падению на землю, надо было как-то его замедлить.

Оглядевшись он увидел закрытую чехлом машину, это было то, что надо, подбежав, Петр осторожно, чтобы не порвать, ведь при его скорости даже плавное движение будет рывком в реальном времени, стянул чехол. Осталось только его растянуть на пути падения малыша, но кто поможет, одному этого не сделать? У подъезда стояла довольно массивная скамейка, с бетонными ногами, сдвинуть её в обычном состоянии Петр даже и не попытался бы, но теперь, толкнув вроде не сильно, удивился, насколько легко она поддалась. Итак, все было готово: одна сторона чехла была закреплена на скамейке, другую Петр держал в руках, а на получившийся батут медленно опускался ребенок. Когда он коснулся материи, все мысли Петра были только о том, чтобы она выдержала, и замедлила падение. Чувствовалось, как полотно натянулось, прогибаясь под телом ребенка, но замедления было уже явно заметно.