Что-то тут было не так.

Он открыл глаза и увидел, что обстановка чудовищно увеличилась за ночь. Кресло, стенка с телевизором казались невероятно огромными по сравнению с тем, какими он их привык видеть. Только не психиатр, пожалуйста, – подумал он. Тут же пришла спасительная мысль, что при мигрени случается и не такое. У него дико раскалывается голова, вот и вся причина.

Денис попытался встать на ноги, спустив их с кровати, но внезапно съехал вниз, и, встав на четвереньки, уперся взглядом в пол. Что с руками? Черт возьми. Откуда столько белой шерсти?

Что-то хлестнуло его по спине, как метелка для пыли, та, радужная, что была у него дома в детстве. Он обернулся, и на этот раз ему прилетело в лицо. Зажмурившись от неожиданности, одновременно с этим он ощутил что-то странное в районе копчика, как будто на нем спина не собиралась заканчиваться. Озадаченный, он направил импульс в ноги, чтобы наконец встать, но приподнявшись над полом на несколько секунд, снова принял исходное положение.

Говорила мне мама заниматься спортом… Что ж, дела идут хреново, но по крайней мере я жив. Денис пополз на четвереньках на кухню, где уже слышалась утренняя возня – Марина собиралась на работу.

– Будешь? – услышал он ее голос на полпути за стенкой, отчего пришел в очередное мимолетное недоумение. К кому она обращается? Он едва только встал с постели, не успев продрать глаза. Может, предлагает что-то Маркизу? Но ему ведь нельзя ничего со стола.

– Буду, – ответил гудящий мужской голос. Денис удивился еще больше. У них гости? В такую рань? Он прибавил ходу, побежав на четвереньках. Пусть он не в лучшем виде сегодня утром, но любопытство пересилило все.

На кухне, напротив Марины, сидел он сам.

***

– О, Маркиз проснулся, – Марина бросила быстрый взгляд в сторону коридора, передавая Другому Денису бутерброд с колбасой.

Он остановился на пороге, словно пораженный громом, увиденное и услышанное понемногу начало срастаться в цельную картину, но все еще не укладывалось в голове.

– Что с ним? – Марина подошла и склонилась над котом, ошарашенно стоящим с глазами, которые, казалось, были готовы вылезти из орбит. – У тебя все в порядке?

Она легкими, небрежными движениями погладила его пару раз, выпрямилась и вернулась к столу, глядя на парня. Но тот, уткнувшись глазами в тарелку, с сосредоточенным видом жевал бутерброд. Его брови были слегка приподняты, во взгляде читалось что-то неуловимое, едва заметное – не то безумное, не то удивленно-детское выражение.

Я – Маркиз. Это сон, это всего лишь сон, мне нужно срочно проснуться. Судорожные мысли накатили таким шквалом, что он развернулся на месте и как ужаленный помчался по коридору в комнату, и перелетев ее за пару секунд, вскочил на окно.

– Ну, начинается, – пробурчала Марина. Да, на кота изредка накатывало, и отбросив плащ лени и сибаритства, он принимался носиться по вверенной ему территории.

Но это же сон. Я сплю! – вскрикнул Денис, но вслух вылетел лишь высокий кошачий вопль. Он спрыгнул, пробежался на кухню, едва не ударившись лбом о ножку стола, и понесся обратно нарезать круги по комнате.

Чертовы осознанные сны. Никогда не умел их определять. Никогда не умел просыпаться по своему желанию.

Ущипнуть он себя не может. Но выход есть всегда. Он вгрызся в собственный хвост и взвизгнул от боли.

Не помогло.

Неужели это все правда? Но ведь так не бывает!

Нужно сейчас же вернуть все как было. Может, если преподать нам встряску, наши разумы окажутся на своих местах? Денис не долго думая пулей пустился обратно. Узоры линолеума смешались в одну сплошную мазню, затем полоска порога просвистела под брюхом. Все летело вокруг, как в гонках на приставке в детстве.

Увернувшись от ножки стола, он врезался в ногу не-Дениса с такой силой, что его отбросило в сторону. Мир взорвался искрами, всполохами и адской болью, которая не шла ни в какое сравнение с утренней мигренью. От дезориентации кот упал на бок и замотал головой. Парень ахнул и схватился за ушибленное место.

– Да что такое? – Марина свесилась под стол. – Маркиз! Прекрати!

Денис добрел до комнаты и бухнулся на пороге. Голова пульсировала и грозила расколоться, как треснутый графин. Но хуже всего было то, что боль оказалась реальна, и этот кошмар с каждой секундой, по крупице становился явью.

***

Через недолгое время он заснул, не в силах справиться с шоком от происходящего, и проспал весь день, изредка меняя положение и в полусне переходя с места на место.

Туман забытья цепко охватил его сознание, словно под действием транквилизатора. Денис не знал, как в это время проводил время Маркиз в его облике, но, как ни странно, сейчас его это не волновало. Его разум будто силился уйти в беспамятство как можно глубже, чтобы наконец проснувшись, оказаться в обычной обстановке, в теле, к которому он привык. Череда пустых, как разбитые глазницы окон, отключек без сновидений один раз нарушилась тем, что его стошнило. Наверное, сотрясение, – вяло подумал Денис, и отойдя от лужи, снова погрузился в пучину.

Затем его разбудил голос Марины, вернувшейся с работы, и, с трудом разлепив глаза, сквозь узкие щелочки он увидел ее лицо прямо перед собой.

– Эй, с тобой все в порядке?

Она взяла кота на руки, и Денис ощутил, как мышцы его нового тела бессильно растекаются по ее плечу, теперь казавшемуся огромным.

– Присмотри за ним завтра, ладно? – она обернулась к парню, который сидел на диване, притянув к себе ноги и тупо уставившись в телефон. – Свозим его в ветеринарку, если не станет лучше.

Марина положила его в кресло, где он снова встретил Морфея.

***

Денис проснулся за полночь – хотя определять время теперь явно не было его сильной стороной. Однако в квартире стояла темнота и тишина, и два тела мирно спали на разложенном диване. Он спрыгнул с кресла и подошел к их ложу, которое сейчас было выше его роста. Привстав и опершись в него передними лапами, оглядев лежащих там людей,       Денис не смог удержать протяжный вздох.

Жутко хотелось есть.

Он прошел на кухню и, немного помедлив, забрался на стол. Солонка и перечница, липкая клеенка и ничего съестного. Знал бы, что превращусь в эту сволочь, оставил бы себе котлету для форс-нажора.

Денис спрыгнул со стола, чувствуя, как вместо гнева и депрессии переходит сразу к смирению. Вот они, полмиски сухого корма, больше ничего не остается.

Он зажмурился и набрал в себя столько, сколько смог ухватить морщащейся кошачьей пастью, и сомкнул зубы.

Хм, а вроде не так и плохо. Не бог весть что, но на таком сухом пайке вполне можно прожить. Желудок одобрительно заурчал, радуясь наконец проявленному вниманию.

Да, оставалось еще одно нерешенное дело, но с этим проблем обещалось быть меньше.

***

Утро эти двое проводили так же, как и в прошлый день. Марина собиралась на работу, оба завтракали, не-Денис так же тупо жевал, уставившись в тарелку. Хоть бы словом выдал, что с тобой стряслось, парень, – подумал Денис, – как будто каждую неделю превращаешься в человека. Скажи ей. Скажи.

Но Маркиз, очевидно, не возражал против своей новой жизни и вовсю выискивал плюсы, хотя вел себя при этом как безмозглый, пассивный бычок. В своей шерстяной шкуре он был хмурым молчуном, подавая голос лишь ради того, чтобы его немедленно покормили. Похоже, даже такое событие не развязало ему язык.

Может, у меня получится ей сказать? Но сперва нужно на чем-то потренироваться, на самом простом – назвать ее по имени… Денис набрал воздух в легкие и…

– Ммааааиииииууааааа!

– Сейчас наблюет, – флегматично отозвалась девушка, как бывалый спортивный комментатор на жутко скучном матче.

Первый блин комом. Он сконцентрировался, попытавшись размять кошачью пасть, насколько это представлялось возможным, чтобы выговорить максимально четко: