Тишина.

     Хищник неслышно подкрадывался, но когда мы встретились взглядами, перестал таиться и резко прыгнул вперед.

     Резкие выстрелы прервали дикую тишину равнины, и килиор не долетел до меня пару шагов, прижав лысой тушей куст. Ни одно живое существо не продолжит двигаться после пары пуль в голову. Но теперь нам снова придется уходить и в темпе.

     Я заглянул за ствол дерева, где должна быть строптивая кхану́. Именно должна быть, так как ее там не было.

     - Черт бы тебя побрал, остроухая! - прорычал я раздраженно, подняв с земли коричневую накидку.

     А может, ну ее? Хочет сама по себе – успехов. Я ведь не папочка и не подручный какой, чтобы нянчиться.

     И все бы так, но...

     Нужно найти и спасти хоть кого-то из тех, кто был со мной в том дилижансе. Да и страшновато как-то в Пустоши одному. Одиноко. А еще я не знаю куда идти, а она из кочевников, значит должна разбираться. Или жрицы не разбираются?

     - Чертова жрицуля, - бормотал я, высматривая примятую траву. – Лучше бы выжила Дона.

     Следопыт из меня не ахти какой, но ее следы я разглядел довольно быстро. Она не особо скрывалась, да только я все равно прозевал. Просто даже не думал, что она вот так сбежит. Дуреха ведь даже меч свой не забрала.

     Догонял я ее достаточно долго и попутно матерился про себя, вспоминая, как тащил девушку на плече. Сам-то выдохся, а она полна сил. Надо же было так опростоволоситься. Зачем вообще убегать? Будто я рабовладелец какой или запланировал иную гадость. Разве на моем лице написано, что мне нельзя верить? Мы выбрались вместе, и я не бросил ее, даже когда она топала к Донрю́, а ведь мог просто сбежать. Разве после такого не появится хоть капля доверия к спасителю? Ничего не понимаю.

     - Ки́мита, стой, - окликнул я девушку, когда увидел. – Остановись!

     Она оглянулась и побежала еще быстрее. Шустрая. Но я тоже ускорился.

     Внезапно она замерла, и за силуэтом девушки показались люди. С винтовками в руках. Головы троицы были прикрыты шляпами, рубахи без рукавов, кожаные штаны и короткие ботинки. Да, в этом месте жарковато, но ночи могут быть жутко холодными, и защита ног от мелкой кусачей живности может оказаться важнее, чем патроны. Так что лучше попотеть.

     - Эй, там, - выкрикнул мне один из троицы, рассматривая в мушку винтовки. – Руки держи на виду и медленно топай сюда! Ты тоже.

     Последнее было адресовано кхану́, но она не пошевелилась. Упертая девчонка просто замерла на месте и смотрела на них.

     - Глухая? – рыкнул мужчина.

     - Рорк, зырь на ухи, это же кхану́, - не особо скрываясь указал пальцем его напарник на Ки́миту.

     - Я не слепой, - обними губами обронил тот.

     Я уже поравнялся с девушкой и отлично слышал их переговоры.

     - Господа, мы обычные люди. Не зараженные или типа того, – сказал я, рассматривая мужчин. Если бы это случилось сутки назад, я бы предположил два варианта: бандиты или охотники. Но теперь появились гули, которые не отличаются от людей, а их поведение при солнечном свете понаблюдать не удалось.

     Так кто же вы? Может попробовать перестрелять вас на всякий случай? Но есть шанс, что они окажутся шустрее и меня тоже нашпигуют свинцом, а в этих условиях подобное равносильно смерти. Даже чародейский порошок не спасет от дырки в черепе. А еще левой я мажу сильнее.

     - В эти места обычные люди не забредают, - прищурился Рорк, не опуская винтовку. Двое других не скрываясь рассматривали Ки́миту и мне не понравились их взгляды. Откровенно голодные. Но не как с едой, а похотливые.

     - Мы потерялись, - огорченно сказал я. – Наш караван ушел вперед, а мы заплутали.

     - Что за караван? - недоверчиво спросил все тот же Рорк.

     Я кивнул себе за спину, хотя не имел понятия в какой стороне тракт:

     - Переселенцы. В город чародеев.

     Рорк переглянулся с остальными, снова присмотрелся к нам и опустил винтовку. Я заметил на запястье мужчины набитое изображение Семьи охотников.

     - Вам там медом намазано что ль? – сплюнул в сторону один из них. Третий стянул шляпу, продолжая пялиться на Ки́миту, и пригладил свободной рукой блестящие от жира волосы.

     С отношением к девушкам у меня было все в порядке, и очевидно, я заметил, что остроухая хороша собой. Не только лицом, но и фигурой. Пару кило ей бы не помешали, на мой вкус, но все остальное было при ней. Короткие шорты открывали приятный вид на берда, и даже исцарапанная кожа и синяки не портили впечатление. Стянутый шнурками жилет в серую клеточку, надетый поверх белой рубашки, очерчивал фигуру и поддерживал грудь.

      В общем, мне не понравились взгляды незнакомцев. Особенно потому, что ей сейчас сложно будет защитить себя. Хотя, несомненно, попадись они нам той ночью, она бы с легкостью нашинковала их своим мечом.

     Одно меня успокаивало – они не походили на гулей из поселения. Потные, грязные, запыхавшиеся от жары. На нас сразу не напали, а ведь у них три дула против одного. Ранить и загрызть ничто не мешает, но мы еще живы и ведем диалог.

     - Родители решили, что там будет лучше, - сказал я, поджав губы.

     - Ты не выглядишь как тот, кому нужно разрешение родителей, - прищурился он. – Дверс ловко спрятал в кобуру. А она каким боком оказалась с тобой?

     Я глянул на молчавшую Ки́миту и хотел солгать, что к нам прибилась семья кхану́. Не очень правдоподобно, но раз девушка со мной, значит возможно. Но остроухая опередила меня и выдала: