«87… 88… 89…» – Нелли провожала взглядом столбики с цифрами, пока полупустой автобус всё дальше увозил её от города. Солнце слепило глаза, а листья порыжевших деревьев, казалось, светились изнутри.
Нелли выкрутила яркость на экране смартфона, открыла заметки и приступила к работе над статьёй.
«Автобус, будто ледокол, разрезал густой туман светом фар… (придумать плавный переход)… Его двери разверзлись, и тьма раскрыла свои объятия. Отринув страх я спустилась в неё, а автобус умчался вдаль, отрезая (а не слишком близко к “разрезал”?) путь отступления до рассвета.»
– Ну, как-то так, – девушка закрыла заметки и ещё раз сверилась с гугл-картой.
Маячок двигался по трассе, неотвратимо приближаясь к конечной точке маршрута – деревне с блёклым названием “Среднесунье”. Нелли вдруг с новой силой ощутила предчувствие встречи с чем-то паранормальным и необъяснимым. Хоть погода изо всех сил портила атмосферу, и в деревню девушка прибудет ясным полднем, цель путешествия оставалась всё ещё весьма жуткой. И нет, в этих местах не водились вампиры, не завывали в ночи призраки, местные не видели следов снежного человека или загадочных мерцающих огней между деревьев. Всё проще, но в то же время ужасней. Около пяти лет назад в местном пруду нашли кожу.
Человеческую кожу.
Кто-то осторожно снял её с тела и сшил тошнотворный комбинезон.
Новость о кошмарной находке сразу же взбудоражила все местные СМИ, прокуратура возбудила уголовное дело, за ходом которого следила вся страна. Но многочисленные расследования ни к чему не привели, кроме того, что обнаружились свидетельства о подобных случаях, происходивших здесь и прежде. Одежду из человеческой кожи находили, как правило, в пруду или рядом. И то были не только комбинезоны, в начале восьмидесятых на пляж выбросило грубо сшитую перчатку. Исследовать находку тогда не стали, но очевидцы уверяют, что перчатка была из человеческой кожи.
Но таинственный маньяк никогда не оставлял следов. Даже личности тех, кому принадлежала кожа, не удалось установить.
Остальные части тел: кости, мыщцы, головы; так же не нашли.
Шум со временем утих, как и поток назойливых журналистов. И вот она, Нелли, репортёр местного интернет-издания «Крипиград» готова проделать всю ту работу, которую не смогли пять лет назад ни толпы лощёных столичных корреспондентов, ни безалаберные милиционеры. Самой Нелли в то время было всего четырнадцать, родители ни в какую не хотели отпускать её в страшную деревню, и совсем не горели желанием ехать туда с ней.
Пять лет она ждала, собирая информацию по крупицам, строя и разрушая собственные теории, но теперь уж точно правда не ускользнёт!
Шум автобусных дверей вырвал девушку из размышлений, подхватив лёгкий рюкзак, она быстро шагнула в прохладный осенний день. Воздух на остановке пах лесом, яблоками и пирожками.
Нелли оказалась на небольшой площади перед старой полуразрушенной церковью. На другой стороне дороги стоял магазин «777», а чуть дальше от него, рядом с уютной берёзовой аллеей, ещё один. Плотно друг к другу теснились ухоженные деревянные домики, местные проходили мимо, поглощённые собственными делами.
Никто не замечал полненькую молодую журналистку в джинсовом сарафане и тонкой красной курточке, с тёмными длинными волосами, собранными в тугой высокий хвост. А Нелли следила за каждым, внимательно вглядываясь в лица деревенских.
Постояв так около десяти минут, девушка достала смартфон и проверила входящие сообщения. Пусто. Она ещё немного посверлила взглядом аватарку, с которой на неё смотрел худой светловолосый паренёк со слишком узкими губами.
– Ты чаво одна стоишь? Заблудилась, красавица? – рядом с Нелли будто бы из ниоткуда возникла сухонькая старушка, ростом она доходила едва ли до груди девушки, и своим внешним видом напоминала ведьму из пряничного домика: слащаво-дружелюбную, но с хищными чертами лицами и длинным прямым носом.
– Знакомого жду, бабушка, – отогнав странную ассоциацию, вежливо ответила Нелли, – А вы здесь давно живёте?
– Давно, красавица, давно. А ты внучка чья-то или просто так к нам? – старуха потянулась к сумочке и достала из неё маленькое, как и она сама, красное яблоко, и ловко вложила его в руку оторопевшей на секунду девушке, – Это китайка, пробовала, нет? Кислая, но сочная очень. Попробуй.
– Спасибо, но я потом, спасибо, – журналистка повертела в руках крохотное яблочко и удивилась его неестественной яркости.
– Баб Люд, уже познакомились с Нелли? – к остановке подбежал запыхавшийся молодой человек, он торопливо попытался пригладить вьющиеся белые волосы, чтобы выглядеть хоть чуточку аккуратней.
– Кирилл, это вы? – девушка отметила, что в жизни юноша выглядел гораздо симпатичней, чем на аватарке.
– Давай на “ты”, как привычней, уже столько переписываемся, – Кир протянул руку для рукопожатия, – Прости, щенок в подпол уполз. Разбудил меня скулежом. А ключей от замка у меня нет, еле вызволил.
– С щенком всё хорошо? – Нелли пожала руку и отчего-то это деловое и совершенно лишённое романтики прикосновение всё же заставило её покраснеть.
– Только уши крысы погрызли и напуган, но пройдёт. Баб Люд, мы пойдём.
– А? Кирюш, так это невеста твоя. Ну вы на чай заходите.
В ответ Кирилл только кивнул и, обхватив девушку за плечи, повёл вниз по дороге, к небольшому, вросшему в землю домику.
– Правда, на ведьму из сказки похожа? На самом деле божий одуванчик! – прошептал он на ухо Нелли, когда старуха оказалась позади, – У неё ещё сестра есть, точно такая же, хоть и младше на десять лет, но они такие старые, что внешне разницы уже никакой.
Только Кирилл открыл калитку, в ноги Нелли выскочил лохматый щенок. Несмотря на глупую морду и вислые ободранные уши, размером щенок был со среднюю взрослую собаку.
– Волкодавом вырастет, не иначе, – юноша словно читал мысли, и сейчас, и тогда со старушкой, на самом деле живая мимика Нелли выдавала все её чувства и эмоции, Кирилл нашёл это очаровательным, – Сторожить взял. Проходи, располагайся, будь как дома. Тут всё очень старое, но батя ухаживал и ремонтировал как мог, потому не пугайся.
Деревенский домик явно переживал не лучшие времена. На высокое крыльцо вели крутые и неудобные ступеньки, дверь выглядела явно новей мутных окон и потемневшей бревенчатой кладки. Хозяйкой интерьера была облупленная печка. Она стояла в самом центре, разделяя помещение на кухню и большую комнату.
– Спать будешь здесь, – Кир раздвинул занавески, и Нелли увидела небольшую комнатку, которую почти всю целиком занимал разложенный диван-кровать, – А я на полатях. Туалет и прочие удобства на улице.
В глазах девушки проскользнул ужас.
– Не волнуйся, водопровод проведён, никакой дырки в земле, всё как в городе, просто никак было в доме не оборудовать. Там и нагреватель есть для воды. Но если хочешь, можно будет баню завтра растопить.
– А когда ты мне покажешь место, где кожу нашли?
Нелли осторожно положила рюкзак на застеленную кровать и поняла, что готова приступить к расследованию прямо сейчас.
– Мне нужно в сарае кое-что доделать, но это на час максимум, а потом выдвигаемся. Если хочешь чая или кофе, похозяйничай на кухне сама. Ты не голодная, кстати?
Девушка мотнула головой, а после спросила:
– А технику зарядить можно? У меня фотик с собой и смарт сел немного.
– Подключайся к любой розетке, ну я пошёл. Если понадоблюсь, пускайся в пристрой, он же сарай, вход из кухни, там дверь шторой занавешена. Не стесняйся.
Кир махнул рукой, подозвал щенка и скрылся за углом печки, глухо хлопнула дверь, а затем домик погрузился в тишину, нарушаемую лишь дыханием гостьи. Недолго Нелли сидела и прислушивалась к проезжающим мимо машинам и шумящим на ветру кустам у забора. Городские обычно говорят о том, насколько тихо в деревнях, но на деле здесь даже шумней, чем в городе, только шум другого рода. Здесь он не мешает, а наоборот, заставляет почувствовать себя живой, услышать мир вокруг, ощутить себя его частью.
