– Дураки, сделайте сами хоть что-то! – крикнул я. – Заведите лошадей между фургонами, потом беритесь за ружья!

Я обернулся и посмотрел на военный отряд. Всадники собрались в кучку и явно решали, как лучше было бы на нас напасть. Скоро тринадцать человек отделились от них, спешились, и семеро из них побежали на восток, а шестеро на запад, в овраги, которые спускались к ручью по обеим сторонам от нас. Остальные, со всеми лошадьми, вернулись на склон; мы поняли, что они хотят пройти по оврагу до ручья, развернуться и атаковать нас с тыла.

Самая большая опасность исходила от тех, кто был сейчас в овраге; они могли пройти так, чтобы оказаться напротив нас, и под прикрытием кустов быстро нас перестрелять.

– Апси! И вы, бездельники, – крикнул я, – наша единственная возможность спастись – прорваться назад, в лес за ручьем.

– Да. Нужно запрячь лошадей и бежать, – ответил Апси.

– Нет! Нет! Мы пойдем с вами! – заныл один из них.

– Да. Мы поедем верхом на двух рабочих лошадях, – крикнул другой.

– Запрягайте фургоны! Живее! – крикнул я.

И они побежали; но делали все так бестолково, что мы с Апси сами запрягли двух лошадей в один из фургонов. Как только это было сделано, они прыгнули в фургоны и стали нахлестывать лошадей, направляясь к лесу.

Мы с Апси прыгнули в седла и последовали за ними, когда бах! прозвучал выстрел слева и бах! бах! два выстрела справа. Фургоны не пострадали, и Апси крикнул мне:

– Мы убьем этих двоих, пока они перезаряжают!

Мы заметили их расположение по облачкам дыма из ружей, и рванулись к краю оврага. Прямо под нами, примостившись на полке, выступавшей из глинистого склона оврага, эти двое перезаряжали свои гладкоствольные капсюльные ружья. Они на мгновение уставились не нас широко открытыми от удивления глазами, по их нечесаным всклокоченным волосам мы поняли, что они принадлежат к ассинибойнам, одному из племен сиу. Затем, спрыгнув с полки, они побежали вверх по оврагу, и Апси крикнул мне:

– Твой первый, другой мой.

– Нет! У нас нет времени! Смотри, эти идут, – ответил я, показывая на семерых из восточного оврага, которые бежали к нам.

– Время есть. Это наш шанс посчитать большой ку. Подумай, как это поможет тебе в деле с Зарей, – сказал он и начал стрелять, и третий выстрел поразил его цель.

Я начал стрелять в другого, но все время промахивался из-за того, что моя лошадь не могла стоять спокойно. Я видел, как мои пули взбивали пыль вокруг человека. Ружье мешало ему бежать – он на ходу пытался поставить капсюль. Трое из его части отряда видели это и старались его подбодрить; он на мгновение обернулся и прицелился в меня, но моя пуля поразила его прежде, чем он спустил курок, и он упал. Тогда мы стали стрелять в остальных троих, и они спрятались.

– Вот! Теперь у нас есть доказательство наших ку, оружие убитого врага, – крикнул Апси и спрыгнул с лошади.

– Мы не сможем! Смотри, они приближаются! – ответил я, указывая на семерых, которые упорно двигались к нам.

– Они далеко; мы успеем.

Риск был велик, но как же мне хотелось, чтобы Заря услышала, как я считаю свои ку во время церемонии у священной хижины Солнца!

Я спрыгнул с лошади и, следуя за Апси, побежал к тому, которого убил. Он лежал на спине, раскинув руки, в правой руке еще было зажато ружье. Его широко открытые глаза словно с упреком смотрели на меня. Я почувствовал жалость к нему и стыд за то, что убил его, несмотря даже на то, что он сам хотел меня убить. Меня трясло, когда я схватил его ружье и побежал к Апси, который нес ружье, нож в ножнах и скальп убитого им врага.

Добравшись до полки, мы забрались на нее. Выпрямившись и осмотревшись, мы поняли, в каком оказались положении. Семеро из соседнего оврага были в двухстах ярдах от нас, четверо товарищей двух убитых нами бежали, чтобы соединиться с ними.

– Быстрее! К лошадям! – крикнул Апси.

– Да! – ответил я.

Оставив там же на полке доказательства наших ку, мы перескочили кромку оврага и мгновением позже были в седлах и скакали вниз по склону; семеро стреляли в нас, а мы в них. Но все выстрелы пропали впустую.

Основная группа врагов тем временем направлялась к восточному оврагу, спускаясь вдоль другой его стороны, почти напротив нас. Но наши лошади были намного быстрее, и мы скоро нагнали наши фургоны, крикнув погонщикам следовать за нами.

Затем мы в обратном направлении пересекли ручей по тому же пути, каким пришли, и стали искать место в лесу, где можно было бы занять оборону, когда из-за излучины показались семеро всадников-кутенаи, во главе с самим Красным Рогом. Двое наших погонщиков стали кричать, чтобы те защитили нас – спасите нас! Мне пришлось применить плеть, чтобы заставить их замолчать и услышать, что говорить мне Красный Рог.

Он начал сначала:

– Мы смотрели с края долины и увидели, что у вас неприятности. Кто они, те, кто на вас напал?

– Перерезающие Горло.

– Хорошо. Пойдем дальше. Мы встретим их, когда они спустятся в долину.

Мы пошли дальше вместе с этими семерыми, оставив позади своих обезумевших работников. Мы перемахнули ручей и проскочили через лес, оказавшись на другой его стороне, когда враги только приближались к нему. С криками удивления они развернулись и побежали, не сделав ни единого выстрела. Уходя, они бросили тринадцать лошадей, которых вели в поводу – лошадей тех, кто пошел в овраги. Это заставило наших друзей-кутенаи остановиться и забрать их, потому что это тоже было ку. Один или двое замедлили движение, но Красный Рог прикрикнул на них, и они повиновались.

Мы стали стрелять в убегающих врагов, и сначала один, а за ним другой Перерезающий Горло упал. Потом пуля попала в лошадь, и ее всадник, приземлившись на ноги, развернулся и выстрелил в нас, промахнулся, и был сам застрелен, перед смертью сделав нам знак приблизиться.

Перед таким соблазном кутенаи не смогли устоять – посчитать ку над убитыми врагами. Не обращая внимания на приказы Красного Рога, они рванулись вперед, каждый хотел оказаться первым рядом с убитым, чтобы объявить, что его убил именно он, и завладеть его оружием. Тем погоня и закончилась, потому что мы втроем не могли ее продолжать. Мы спешились и стали стрелять в Перерехающих Горло, но ни в кого не попали.

Достигнув края долины, враги в последний раз выстрелили в нас и убежали.

– Все закончилось. Вы живы, – сказал нам Красный Рог.

– Да, а у тебя нет ничего, чтобы показать в подтверждение своего ку. Но ты сможешь посчитать. Пошли к захваченным лошадям, пока твои жадные кутенаи не все растащили, – сказал Апси.

Мы побежали назад, и все остальные тоже, к своим лошадям. Но они опоздали. Красный Рог держал концы ремней семи лошадей, а мы с Апси еще раньше поймали остальных. На языке Черноногих, который остальные не понимали, Апси сказал Красному Рогу, что отдаст ему пойманных нами лошадей. Он был более чем доволен.

Мы кратко рассказали ему об успешной охоте на бизонов и попросили кутенаи помочь нам разделать добычу. Они охотно согласились, и Красный Рог отправил одного из своих передать нашим работникам, чтобы те возвращались. Вскоре мы закончили работу и отправились домой, и доказательства наших с Апси ку были аккуратно завернуты и уложены в фургон.

Когда мы приблизились к лагерю, солнце уже садилось. Всадники, ушедшие вперед, принесли новости о стычке, и множество пикуни собрались в лагере кутенаи, ожидая нашего возвращения. Когда мы выехали из леса, они побежали нам навстречу, выкрикивая наши имена и восхваляя нас за то, что мы убили Перерезающих Горло, злейших врагов всех племен Черноногих.

Хотя я и был к этому готов, все же такая бурная встреча произвела на меня большой впечатление. И кутенаи, хотя это не так их касалось, столпились вокруг Красного Рога и хвалили его, да и нас тоже. Я думал, что и Заря должна быть среди них и слышать хвалы в мой адрес. Но, осмотревшись, я ее не нашел. Когда мы приблизились к вигваму Желтого Медведя, она с отцом была там, перед вигвамом.