© В. Калинин, 2020

© Интернациональный Союз писателей, 2020

Владимир Семёнович Калинин родился в городе Омске. После окончания средней школы работал слесарем на телевизионном заводе. Окончил Высшую школу КГБ СССР и аспирантуру. Преподавал специальную дисциплину в Высшей школе КГБ СССР, ныне – Академия ФСБ РФ. После увольнения в запас в звании подполковника работал федеральным судьей Черемушкинского районного суда в Москве. Член Интернационального Союза писателей. Живет в Москве. Автор нескольких повестей и рассказов. Двукратный финалист конкурсов журнала московской городской организации Союза писателей России «Российский колокол», «СовременникЪ». Финалист Московской литературной премии 2019 года в номинации «Малая проза» (шорт-лист).

Даже в конце апреля погода в этом северном городке не баловала солнечными теплыми деньками. Серое небо не пропускало солнечных лучей, на дорогах – грязь по колено. Часто шел дождь со снегом и сильным ветром. Короче, стояла погода, в которую хороший хозяин собаку не выпустит на улицу. Действительно, собаки и другие животные где-то спрятались. Люди на улицах с дощатыми тротуарами встречались редко.

На окраине города располагалась женская колония общего режима. Как положено, бараки с заключенными охранялись, в том числе часовыми на вышках. Кроме того, учреждение было обнесено бетонным забором с колючей проволокой поверх ограждения и с маленьким кирпичным домиком под коричневой крышей – КПП.

Вдруг железная дверь со скрипом открылась. Из домика на холод и в слякоть вышла женщина средних лет в черной куртке и черной юбке. На стройных ножках – чистые кирзовые сапоги. Большая серая сумка висела на плече. Она остановилась, высматривая, как бы пройти к автобусной остановке, не запачкав обуви. Осторожно ступая по обочине дороги, женщина почти удачно добралась до намеченной цели. На холодном ветерке автобус долго ждать не пришлось. Видимо, она знала расписание движения городского транспорта и вышла из теплого помещения как раз к приходу автобуса, а может, просто совпал ее выход с его прибытием. Через несколько минут поездки автобус с продавленными сиденьями и сидящими на них несколькими пассажирами остановился на площади перед железнодорожным вокзалом. Дом, рубленный из толстых бревен крепкой лиственницы, кроме кассового помещения и маленького зала ожидания, других удобств не имел. Вернее сказать, они находились на улице: туалет с черными буквами «М» и «Ж» типа сортира и маленький киоск, закрытый на замок до прихода поезда. На привокзальной площади, на первом этаже пятиэтажного дома, был продуктовый магазин. Женщина купила необходимые продукты в дорогу и, обходя лужи, пришла на вокзал. В зале ожидания на деревянных диванах, когда-то покрашенных лаком, с черными в рамочке буквами «МПС» сидело несколько человек, ожидавших прибытия поезда на Москву. В глаза бросился солдатик внутренних войск, ранее виденный ею во время его службы на вышке. Он сидел с дамой в коричневой норковой шубке, которая полушепотом что-то разъясняла ему. Солдат молча слушал ее, изредка кивая в знак согласия. Молодая пара влюбленных, скорее всего, из местных жителей, с двумя фибровыми чемоданами, сидела обнявшись. Отдельно от всех расположилась пожилая женщина с большой красной сумкой, вероятно, бывшая заключенная, в такой же одежде, как только что вошедшая женщина. Окошечко билетной кассы еще не открыли. Посмотрев на расписание поездов, двигающихся на Москву, затем на набольшие электронные часы, висевшие над дверями перед выходом на перрон, она прикинула, что до прибытия поезда оставалось более тридцати минут. Можно отдохнуть. Женщина присела на свободный диван. Ровно за тридцать минут до подхода пассажирского поезда окошечко кассы открылось. Пассажиры не торопясь подошли к кассе. Она встала в очередь последней. Впереди стоящая дама обернулась к ней:

– Привет, подруга. Тебя тоже отпустили на свободу?

– Нет, погулять вышла.

– Почему никто не встречает?

– Некому.

– Меня тоже некому встречать. Ты куда едешь?

– В Москву.

– Ты там живешь?

– Да.

– Тогда нам по пути. Слушай, я тебя помню, ты в самодеятельности участвовала. Ты хорошо поешь и танцуешь. В твоем исполнении мне нравится песня «Тучи в голубом». Душевно ты ее пела.

– Тебя я не видела на репетициях.

– Правильно. Я не пою и не танцую. Я в другом отряде мотала срок.

– Сколько?

– Шесть годочков.

– Я – пятерик.

– От звонка до звонка?

– Да.

– Давай в одно купе возьмем билеты?

– Дорого.

– Ничего, зато спокойно. Никто мешать не будет.

– Давай. Один раз можно по-человечески проехать.

Им повезло: в проходящем поезде нашлось два билета на нижние полки в пустом купе. Заняв места в вагоне, женщины вытащили из сумок все свои припасы: хлеб, колбасу, сало, рыбные консервы, соленые огурцы и помидоры, две бутылки водки. Кружки и ложки у них были, а ножей – нет. Сходили к проводнице. Взяли стаканы в подстаканниках и один столовый нож. Можно было приступать к трапезе на свободе.

– Пора знакомиться? Меня зовут Валентина, можно просто Валя, – предложила старшая по возрасту коллега по отсидке.

– Меня – Жанетта по паспорту. Все зовут Женькой.

– Ну, давай выпьем, Женька, за знакомство.

– Давай.

Водка помогает развязать языки. Разговорились.

– Женька, ты по какой статье чалилась?

– По сто пятьдесят девятой, а ты?

– Тоже. Вторая ходка. Расскажи о себе.

– Да что рассказывать?!

– Все. На душе станет легче. Потом я расскажу о себе. Тоже надо облегчить душонку. Может, больше не встретимся.

– У меня вся жизнь наперекос пошла, – начала Женька свой рассказ. – Отец в шахте работал. Передовиком был. Орденом «Знак Почета» его наградили. Умер рано от силикоза. Мать по партийной линии работала на большом заводе. Знаю, что парторгом цеха была. Сумела нас с сестрой в Москву вытащить. Мы обе институты окончили, я – юридический, сестра – медицинский. Ей повезло. Она красивая с детства. Вышла замуж за военного врача. Объехали почти всю страну. Он диссертацию защитил, получил назначение в Москву. Сначала – в военный госпиталь, потом перебрался в медуправление Министерства обороны. Полковник. Квартиру получили в Москве, двое мальчишек у них родились.

– Ты что все о родственниках? Рассказывай о себе.

– Понимаешь, я рада, что хоть у сестренки все нормально. Вот когда меня посадили, она девчонок моих не бросила, приютила. Старшая дочь медицинский колледж уже окончила. Работает. Младшая школу в этом году оканчивает, хочет в юридический университет поступать. Я думаю, что ее туда не возьмут из-за меня. В анкете надо писать, что мать судима. Пусть идет в компьютерщики. Она целыми днями за компьютером сидит, как сестра мне писала.

– При чем здесь ты? Дочь за мать не отвечает.

– Отвечает, еще как. Юрфак всегда был самым сложным для поступления. Помню, два года секретарем суда работала, чтобы получить стаж. Только тогда поступила.

– Так это при совдепе и были такие порядки. Сейчас все проще. Были бы деньги.

– Вот как раз денег-то и нет.

– Ладно, о деньгах поговорим потом. Давай выпьем за то, чтобы у нас все было, а нам за это ничего не было.

Выпили и закусили. Валя обратила внимание Женьки:

– Посмотри в окно. Видишь, что от деревни осталось? Одни закопченные печки. Все сгорело. Лес вокруг тоже черный от пожара. Как в кино про войну.

– Народ вымирает. Лес и другие богатства России – всё на продажу. Главное – деньги.

– Ладно. Отвлекла я тебя.

Жанетта продолжила свой рассказ:

– Меня мать через свои связи устроила в нотариальную контору помощником нотариуса.

– Ну, тогда все путем. Замуж вышла удачно?