Стоит ли мысленно благодарить того мужика, что так вовремя появился с аморальным требованием? Как там говорят… Цель оправдывает средство? Может быть и так. Или же я просто пыталась себя таким образом успокоить, кто знает.

Мама тоже не спала, приготовила мне бутерброды и положила рядом тот самый вчерашний лист.

– Нужно будет купить лекарства по списку. Я сегодня уже не буду выходить, вчера буквально на пять минут отлучилась и смотри, к чему нас это привело.

Родительница будто извинялась предо мной, оправдывалась, только правда заключалась в том, что мы обе заложницы сложившейся ситуации, и грех сейчас жаловаться.

– Все куплю, не переживай.

Она кивнула и присела рядом с чашкой ароматного ромашкового чая. Когда-то мамуля у меня была настоящей красавицей, цветущей, пахнущей и даже в силу возраста почти без морщин. Сейчас же некогда пышная, каштановая шевелюра резко проредилась, волосики стали тонкими, потеряли былую красоту, потускнели. Пришлось подрезать их достаточно коротко, чтобы скрыть все имеющиеся проблемы. Симпатичное лицо исхудало, осунулось, и все морщины стали видны, как на ладони. В зеленых глазах давным-давно пропал блеск и яркие эмоции, осталась лишь тревога с постоянной усталостью. Даже маникюр ей теперь не то, что некогда делать, скорее, незачем. Бледная, как мел, она выглядела болезненной, но на самом деле родительница почти не выходила на улицу и постоянно нервничала. Хоть и делала вид при мне, что все нормально, но я-то вижу… что ничего не нормально!

Просвета нет, время идет, вокруг происходят какие-то события, а у нас все по-старому. Никто не может отпустить страшное прошлое, и из-за этого возникает все больше и больше проблем.

Мельком глянула на наручные часы и всполошилась:

– О, я уже опаздываю!

Лист с назначениями сунула в сумочку, поцеловала маму и побежала на работу. Не так уж и много времени было, но я чувствовала, как накалялась обстановка на кухне. Мама будто чувствовала мое паскудное настроение и так же переживала.

Уже не раз задумывалась над словами Петрова, когда мы впервые обратились к нему с просьбой.

– Вы своей чрезмерной опекой и мягкосердечностью делаете только хуже, – утверждал он, делая нужную запись в журнале. – Ну, помогу я вам разочек скрыть правду, но все повторится и не раз, попомните мое слово. Уж лучше бы сдали, куда следует, авось полегчало бы.

Мы с мамой не придали значения его словам, у нас тогда были слишком оптимистические мысли, которые вскоре рассыпались, как карточный домик. А сейчас… вдруг Петров прав, и следовало решить проблему еще после первого случая? Нет, все мы правильно делаем! Я ведь гуглила инфу, ничего хорошего в тех клиниках нет, сплошная антисанитария и наплевательское отношение к пациентам. Никто в здравом уме на такое не подпишется из родственников.

– Пашка, привет! – поздоровалась с парнем, что торговал кофе неподалеку от офиса.

У меня уже стало ритуалом за последний месяц брать у него латте себе и начальнице. Валерия Никоевна даже добрела, после выпитой чашечки, так почему бы и нет?

– Машуля! Два латте с собой, как обычно?

Милый, улыбчивый и всегда веселый паренек, с копной темных волос и курносым носом. Глядя на него, всегда моментально поднимается настроение. Вот бы мне хоть частичку того же веселья…

– Ага, только в мой стаканчик плесни еще волшебной жидкости, чтоб радоваться жизни, как и ты, – проворчала я и вздохнула.

– Пардон, жидкость вчера всю выкупили НЛО, но взамен оставили эликсир молодости с вишневым вкусом, хочешь?

– Давай. Гулять, так гулять.

Пока ждала кофе, с любопытством наблюдала, как народ, словно зомби, тянется на работу. Практически у каждого второго в руках имелась бутылка воды, так и намекающая, что вчера вечеринка прошла на «ура». Это, пожалуй, единственный день, когда охрана внизу не останавливает никого за «неподобающий вид».

– Ну что, как вчера погуляли? – Паша подмигнул мне и вручил два стакана. – Левый без эликсира, смотри не перепутай!

Перепутать было довольно сложно, так как он на моем стакане написал маркером «Маша».

– А то что? – рассмеялась я, – Будешь клеиться к помолодевшей Валерии Николаевне?

– Не-е-е, – уверено протянул он. – Я своим принципам не изменяю, так что тебе от меня так просто не отделаться, даже если отдашь эликсир другой женщине.

Паша часто оказывал ко мне разного рода знаки внимания, на которые я никак не могла ответить. Разве что сводить любые заигрывания в шутку. Не спорю, парень он симпатичный, добрый, отзывчивый, но не екает в груди, ничего с этим не поделать.

– Пойду я, друг мой, трудиться, не покладая рук.

Специально игнорировала вопрос про ночной клуб. Нечего мне рассказывать, час промаялась около барной стойки, а дальше… Дальше даже самой стыдно вспоминать, а уж рассказать и подавно.

– Удачи.

Да, она мне сегодня, непременно, понадобится. Как я и думала, охрана закрывала глаза на помятые рожи сотрудников, лишь следила, чтобы никто не проскочил без пропуска.

Интересно, какова вероятность встретиться лицом к лицу со вчерашним незнакомцем? В компании работает столько людей, что, кажется, это – как искать иголку в стоге сена. А если еще учитывать тот факт, что мы трудимся на разных этажах, так и вовсе – нулевой. Что ж, такие выводы очень тешат. В лифт, как обычно бывает утром, набилось много людей, я едва втиснулась. Выползла на своем шестом этаже и поплелась в кабинет. К счастью, начальница приходит позже, поставила на ее стол кофе, а сама уселась за стол.

***

И все-таки, незнакомец не выходил у меня из мыслей. Как только я шла по очередному поручению, всматривалась в каждое лицо, целенаправленно выискивая среди толпы того самого. Зачем? Что мне это даст? Скорее всего, громкий скандал и унижение. Вряд ли тот статный мужик работает здесь, скажем, программистом или курьером. Он с верхушки, а с такими людьми лучше не ссориться, учитывая мое шаткое положение.

Но, все же любопытно, узнает меня или нет? Если узнает, то что дальше? Сделает вид, будто видит впервые? Или поздоровается, может, извинится? Поймет, что тогда в клубе ошибся, спутав меня с проституткой. Ох, как много вдруг возникло вопросов…

– Ой, придержите лифт, пожалуйста!

Блин, Маша, хватит витать в облаках! Думай, в конце концов, о работе! Извинится он, ага, щас! Догонит и еще раз извинится… Такие, как он, никогда не признают своих ошибок.

Некто был весьма любезен и выставил руку вперед, двери снова открылись. Я забежала, выдохнула.

– Спасибо, мне на шестой.

– Ну, надо же.

О, нет, нет, нет… Мне ведь не могло на самом деле так повези, правда?! Тяжело сглотнула и побоялась оборачиваться. Мужичок, что стоял напротив меня, удивленно моргнул.

– Боря, а что, финансисты заказали себе сегодня проститутку с «Куба»? Неужели так понравилась?

Вот оно! Конечно, это был он и, мало того, козлина узнал меня, продолжал издеваться. Я заметила, как Боря достал из кармана брюк платок и стер со лба испарину.

– Оскар Никодимович, вы о чем? – этот голос…

Хоть и дрожал, но и его узнала! Это же он был с той шлюшкой, черт побери!

– Знаете что, Оскар Никодимович, – в этот раз молчать я уже не собиралась.

Повернулась к нему лицом и уставилась, как мне казалось, убийственным взглядом. Гад только удивленно приподнял бровь и ждал, что же будет дальше.

– Вообще-то, я здесь работаю помощником бухгалтера и не позволю вам так со мной обращаться. Думаете, напялили дорогущий костюм, галстук, заняли руководящую должность и можете теперь унижать всех, кто ниже вас рангом? Как бы ни так!

Боря, кем бы он ни был, подавился слюной и закашлялся, я услужливо постучала ему по спине, а он мне посмотрел в глаза так, словно уже мысленно прощался. Прекрасно… С кем же я, блин, общаюсь сейчас?

– Секретарша, проститутка, не вижу разницы, – он пожал плечами, ухмыльнулся.

Стоит тут, гад, вальяжно облокотившись о стенку лифта, со скрещенными на груди руками. У меня аж кровь вскипела в жилах от его ледяного спокойствия, хотелось рвать и метать из-за такого унизительного сравнения.