Фёдор Валерьевич доверил своих солдат Саше, а сам, собрав и перечитав все старые, рваные и уже пожелтевшие письма от бывшей компании, поехал на любимом коне Базине в Конгсин — город, расположившийся недалеко от Лаврада. Большинство домов в нём было сделано из камня, чуть ли не на каждом углу стояло по несколько таверн, посетителей в которых всё никак не убавлялось. Не даром говорят, что Конгсин — один из самых пьющих городов Нуньеса. Именно там, что странно, и жили Карина с Софроном.
Король приехал. Сразу же у центральных ворот его встретили два алкаша, качающихся со стороны в сторону и кое-как стоящих на ногах. Один из них, опёршись на плечо товарища, блеванул на траву. Пьяницы посмотрели на короля. Второй указал на него пальцем, удивлённым тоном произнёс протяжное «о-о-о-о!» и с грохотом упал на земляную тропинку. Видимо, в глазах двоилось настолько, что король показался каким-то страшным чудовищем. Его друг засмеялся и, тяжело вздохнув, неуклюже присел на колени.
«И как двое, казалось бы смышлёных и образованных людей здесь живут? — думал Фёдор Валерьевич. — Двадцать лет назад они описывали Конгсин как город возможностей, в котором можно работать кем угодно и как угодно… Неужели за это время всё так изменилось? Или, когда Карина с Сафроном просили кого-то рассказать об этом городке, им нагло врали? Мне нужно их найти…»
Правитель заехал в ворота. Радостные крики играющих на улице детей и грозные крики недовольных мужьями женщин в возрасте не заставили себя долго ждать. Так было, есть и будет в каждом небольшом городке любого королевства. Удивляться здесь нечему.
Король проехал мимо небольшой и непопулярной, на первый взгляд, конторки книгопечатания, название которой было выцарапано на деревянной вывеске у входа — «Талантливый Уголок». Там издавали книги известных на данный момент писателей. Некоторые из них приобрели славу среди жителей городка, но никак не за его пределами, а если это каким-то чудом происходило, то печатались книги в довольно небольшое количество экземпляров. Таких можно перечислить на пальцах одной руки — Касьян Муравьёв, Влас Бочаров и Мартын Озёров. На произведениях последнего и рос Фёдор Валерьевич. Он чуть ли не болел ими, читал даже по ночам, держа в руках свечку. В Смертный Дух была завезена лишь пара экземпляров. «Пролька», «Рыцарь, что одолел принцессу», «Приключения маленькой княжны»…
Перечитав текст одного из писем, правитель двинулся в сторону университета химии и зельеварения, где Софрон работал учёным и преподавателем. Он выслал коня на рысь и начал обгонять потоки людей, большинство из которых находились в нетрезвом состоянии и в любой момент могли лечь под копыта.
Минут через тридцать король доехал. Около длинного забора, который ограждал территорию университета, стояли толпы молодых студентов и студенток. Кто-то не отрывал глаз от учебников, кто-то ворчал о плохой оценке за конспект и руганью винил во всём преподавателя, а кто-то флиртовал с противоположным полом.
Фёдор Валерьевич поставил Базина в конюшню, находящуюся неподалёку, и пошёл в университет. К его крыльцу вела аккуратная каменная тропинка, с левой стороны от которой стоял памятник, посвящённый основателю заведения, вокруг усаженный пышными цветами. Из дверей университета вышли две женщины. Одна молчала и время от времени фыркала, держа под мышками кучку исписанных листов, а другая что-то непрерывно говорила. Король прислушался и, насколько он понял, вторая женщина пыталась добиться того, чтобы её сына не отчисляли за драку.
Правитель улыбнулся уголком рта, вспомнив года, проведённые в университете, снял корону и положил её в поясную сумку. Она кое-как туда уместилась.
Фёдор Валерьевич зашёл в двери и сразу же подошёл к справочному бюро, где сидела немолодая, на вид суровая женщина. Она бросила грозный взгляд на короля. Тот в свою очередь слегка смутился.
— Вам чего? — спросила женщина. Правитель будто не услышал. — Мужчина, что вам надо? Говорите или уходите!
— Я-я хотел бы узнать… В каком кабинете работает Софрон… — прервался Фёдор Валерьевич, вспоминая отчество старого друга. Опёрся локтями на небольшой столик и наконец вспомнил. — Софрон Онуфриевич, вот…
— Он в семнадцатом кабинете, на втором этаже. Там на вывесочке написано «Химия», а чуть ниже «С.О. Губанов». Не перепутайте с одиннадцатым кабинетом, а то там цифры немного стёрлись…
— Хорошо, спасибо…
Король поднимался на второй этаж, рассматривая наряды уже довольно пожилых преподавателей и тихо посмеиваясь над ними. У одного портки были по бедро и почти никак не закрывали морщинистые ноги с выделяющимися ярко-синими венами, а у другого глаза из-за очков с увеличительными стёклами казались невероятно большими.
Чтобы не ошибиться, правитель тщательно изучал вывеску каждого кабинета, пока не нашёл нужный. Прислушался. Вроде как внутри тишина, и урок никто не ведёт. Постучался и вошёл. За учительским столом сидел мужчина в недорогой, запылившийся одежде с кудрявыми волосами по плечи, небольшой «козлиной» бородкой и парой морщин, однако его глаза, нос и губы за двадцать лет нисколько не поменялись. Это был Софрон.
Он, немного покашляв, посмотрел в сторону Фёдора Валерьевича. На его лице читалось недоумение. Казалось, что старый друг хотел задать тот самый, обыденный для учителей вопрос — «Вы чей-то родитель?». Однако спустя пару секунд он узнал в мужчине со шрамом на лице, появившимся уже после «отправки в новую жизнь», и зелёными глазами своего давнего приятеля. Обрадовался, подошёл к нему и обнял:
— Федя! Как я рад тебя видеть! Сколько лет прошло…
— Не говори… — с улыбкой сказал король, затем тоже обнял друга. — А ты, как я вижу, изменился! Пара морщин появилась, волосы вон отрастил! Старичок ты, старичок…
— А ты своим шрамом сможешь маленьких детей пугать! И чего это без короны, а? Прошёл бы церемонно по университету, сказал бы, что ко мне.
— Не-е-е-ет… Так не интересно… Студентом себя, конечно, в таких одеждах не почувствуешь, но зато узнавать по меньше станут… — говорил правитель, сев за первую парту в ряду. Софрон сел за свой стол. — Давай, рассказывай, как ты тут, без своей старой компании?
— Как вспомню былые времена… М-м-м… Даже порой всплакиваю…
— А как тебе со студентами-то работать?
— Хорошие ребята, слушают внимательно, да и оценки у них неплохие… Встречаются, конечно, хамы или задиры, но их са-а-а-амое меньшинство… Больше порядочных…
— Ты говорил мне, что это город возможностей, а он, оказывается, известен, как самый пьющий в Нуньесе. Да что там говорить, у центральных ворот меня встретили два пьяницы.
— Это произошло совсем недавно… Пару лет назад. Наш мэр подписал договор о ввозе алкоголя в несколько больше, чем положено. Так всё и началось таверны начали процветать, а жители спиваться. Благо студенты в своём уме. А этот недополитик, чтоб его, получает огромную прибыль… Khelvit`te…
— Ого, эльфийский! — удивился Фёдор Валерьевич. — Ты же не занимался им… И как освоил?
— У нас учится немало эльфов… Ругательства даются мне легче всего…
— А как там Карина, а? — поинтересовался король. Его друг внезапно помрачнел. — Я, конечно, к ней заеду, но сначала расскажи ты. Вы же явно не раз пересекались в этом маленьком городке.
— Мы с ней были женатыми…
— Правда!? Н-но почему были?
— Она… — промямлил Софрон. Его глаза сразу же заслезились. — Она умерла… — правитель бросил на него удивлённый, и чуть испугавшийся взгляд. — Пять лет назад… От порока сердца…
— Ч-ч-что? О господи… Боже…
Друзья вышли за территорию университета. В той же конюшне, где стоял конь Фёдора Валерьевича, стояла и лошадь Софрона. Они поехали на кладбище, расположившиеся не так уж и далеко от учебного заведения. Король до сих пор не мог поверить в услышанное, не хотел даже пытаться сделать этого.
На кладбище, среди множества могил, на которых сидели вороны и жадно доклёвывали последние крошки хлеба, лежащего в небольших тарелочках, была похоронена Карина. Её замшелая, чуть треснувшая могильная плита вся запылилась. Стоило только провести пальцем, как уже соберёшь слой пыли, или хуже того, занесёшь себе какую-нибудь инфекцию… Вокруг могильной плиты от ветра покачивались довольно высокие заросли, по которым можно сказать, что покойницу уже давно никто не навещал. В таком случае, как известно, на волю вырывается обозлённый на людей призрак. Но обычно это происходит тогда, когда кладбище ещё и заброшено.
