– Нет, сегодня уж точно не выйдет, – говорил Алексей Владимирович, прижимая к уху телефон «яблочной модели». – Я очень занят, у меня дела. Сейчас точно не приеду… Ну и что, что не на работе! У меня разве не может быть других дел? Нет, это не другая девушка! А если даже и так, то какая тебе разница, крошка!? Вот… бросила трубку…

Алексей пылил дорогими туфлями по знакомой до боли дороге. Он попросил таксиста остановить подальше, чтобы придаться ностальгии.

Старое место работы не изменилось. Оно по-прежнему напоминало коровник и находилось в центре глубокой окраины. Нет, Леха не вернулся обратно. Просто у него был должок.

Поправляя черные очки, парень не спеша прошел через проходную. Останавливать его не стали. Катька пыталась что-то спросить, но Алексей сказал:

– Мне назначено.

И без особых трудностей проник в общее помещение, а после в кабинет Евгения Максимовича, откуда спешно выскочила бывшая напарница Галя. Она по-прежнему терлась вокруг начальства. Только теперь была одета чуть легче и вроде слегка располнела. Хотя, нужные «рабочие поверхности» деформации не подверглись.

Лысоватый мужчина с усами в сером костюме и полосатых брюках глуповато поднялся с места, увидев идущего напролом незнакомца.

– Здравствуйте, вы из Администрации? – Услужливо сказал он. – Вроде завтра должны были быть… Но мы все равно рады. Так как насчёт нашего вопроса?

Максимыч сладко улыбнулся, явно не узнав Леху. Тогда парень снял очки, желая сделать эпичный жест, но чуть не уронил их замешкавшись.

Увидев такое, начальник неожиданно охнул, потемнев лицом. И грозно сказал, глядя на гостя:

– Погоди, постой… Родионов!? Ты что ли? Что вырядился, как на парад!? В доставке что ли работаешь? Давай пакет, не тяни.

– О, да, Евгений Максимович, я всего лишь обычный доставщик, – Леха сел в гостевое кресло, занимавшее чуть ли не половину маленькой комнаты.

– Но я пришел не за этим. А за тем, о чем мы с вами говорили тогда, в начале апреля.

Полутораметровый «властелин офиса» нахмурился. И спустя пару секунд крикнул:

– Ааа! Ты опять за свое!? Я же сказал, что расчёта не будет! Мы тебя на птичьих правах взяли. По бумагам все чисто. Да и вообще, в стране кризис. Чего ты ещё хочешь!?

Обычно от таких воплей Леха трясся как хвост кота Барсика. Теперь же парень ответил четко и очень доходчиво.

– Я изучил информацию. Вы обязаны выплатить мне последнюю зарплату, полагающуюся премию и часть отпускных за месяцы, которые я здесь отработал.

– Вот как заговорил! То в ноги кланялся, чтобы не выставляли… Поначитались своих интернетов, ну что ж… Подавай в суд, будем с тобой разбираться. У меня бумага есть, где ты лично отказ подписал…

– Эй, я не отказывался от своих денег.

– Ну, знаешь, с юридической стороны ещё как. Из головного офиса юристы приедут. И поверь, ещё должен останешься!

Можно подумать, что Леха хотел покорить бывшее начальство фирменным костюмом и уверенным тоном. Но все куда глубже.

Недавно парень нашел странную штуку, мелкий кристалл синеватого цвета. Описание гласило, что он может замораживать объекты первого уровня на короткое время.

К числу таких объектов относились обычные люди. Сам же Леха был объектом второго уровня, наверное, потому что открыл Прохождение. Самое смешное, что некоторые собаки обозначались, как объекты уровня 1,2. То есть часто Система ставила людей ниже животных. Наверное, это и есть великая Справедливость.

Но сейчас было не до философии. Родионов напряжённо молчал, воплощая в жизнь план хитрой мести.

– Так, съел!? Вот и молодец! Нашелся мне тут народный мститель! Давай, давай, топай отсюда. Работать надо! Чего затих? Или помочь!?

Леха встал со своего места, широко открыв глаза. Стараясь сделать голос как можно страшнее, он неистово произнес:

– Зря вы так, Евгений Максимович! На самом деле я не курьер. Я возрос финансово и духовно, открыв магический дар. И могу наложить на вас страшное проклятие!

– Чтоооо, – пропел Евгений Максимович. – Я, конечно, знал, что ты наркоман! Но, похоже, все куда хуже! Я тебе по угрожаю, щенок такой!

Краснея от злобы, мужчина достал длинную чесалку для спины.

– Если отец не справляется, я тебя сам поучу, шкет малолетний!

– Нет! Я серьёзно! Если вы не станете на путь справедливости, то кожа на вашем теле начнет слезать! И вы скоро умрёте! Я изучил магические заклинания! И применил самое страшное из них к вам.

– Вот оно, как? Ну, я к тебе сейчас тоже кое-что применю! Работал тут, всех достал. Уволился и опять нервы треплешь!

Начальник решил выйти из-за стола. Он сильно раздулся, напоминая агрессивного колобка. Но Леха не растерялся, резко раздавив в кармане секретный камень.

До конца было неясно, сработает ли это. Только все получилось лучше, чем хотелось.

– Заморозка объекта первого уровня на две минуты, – поступило системное сообщение.

Леха радостно хлопнул в ладоши, провел рукой возле остекленевших глаз Евгения Максимовича. Тот замер в решительной позе, будто его реально поместили в морозильную камеру.

– Охо-хо… Конечно, сейчас мне эти копейки ни к чему. Но справедливость, – Родионов вырвал чесалку для спины из рук живой статуи. – Справедливость должна восторжествовать.

Аккуратно обойдя стол, Алексей пристроился сзади.

– Ну что, начнем процедуру воспитания. Это тебе за тупость, это тебя за грубость, это за жадность, это за развал Чехословакии…

Леха лупил с оттяжкой, планируя каждое движение. Брюки снимать не стал. Но даже через них воздействие на жирную задницу передавалось отлично. После каждого удара тело крутого босса тряслось словно пудинг. Вместе с ним от смеха дрожал и сам Леха.

Отвесив хорошую порцию социальной справедливости, парень осознал, что время кончается. Тогда, оставив начальство в покое, Родионов кинулся на место.

– Действие заморозки окончено, – сообщила Система.

И сразу же после этого в комнате раздался оглушающий вопль. Евгений Максимович кричал так, как не мог кричать ни один живой человек на планете. Леха, скрывая улыбку, сказал:

– Абрахам, бурлахам! Твоя кожа с тебя сойдёт.

– Ой, мамочки родные! Святые угодники! Айййй, да что же со мной творится!? – Взвыл представитель офисной власти.

Держась за пятую точку, босс с недоумением посмотрел на пол, где лежала чесалка, которую он туда не клал. Но сейчас было уже не до этого.

– О, нерадивый, ощути гнев ассирийской магии! Ну что, чувствуешь адский эффект!?

– Алеша… Алексей, Господи! Как ты это сделал вообще? Как такое возможно!? Ой, у меня кожа отваливается! Прямо от костей отделяется, мамаааа!

– И в каких же местах это происходит, несчастный?

– На спине! Не спине, божечки!

– А не врешь ли ты, гад!? Может ещё где-то?

– Ой, вру, ой и правда, грех мой! В интимном, прости Господи, месте. Прям там, где не надо… пылает все пламенем!

Алексей рассмеялся. Таким жалким Евгения Максимовича он никогда не видел. Но надо было играть в божество до конца.

– Это в одном только интимном месте… пока. Сейчас на другое перейдет.

– Помилуй, ой, зараза щипет, ды на какое же?

– На то самое, разумеется…

Одной рукой держась за повреждённый орган, Максимыч вышел из-за стола. Чуть не плача он произнес:

– А что же делать-то мне теперь, чтобы этого не было!? Я клянусь, я все, правда, исполню! Откуда же я знал, что такое бывает! Мы люди офисные, все работа да работа.

В это время, оттопырив «корму парусника», Галина склонилась над столом худенькой дамочки лет сорока.

– Знаешь, Наташа, – говорила она. – Тот, который к нам завалился. Это, похоже, Леша, что раньше работал. Второй раз уже приходит, ага. Все деньги свои требует. Наверное, совсем нищий. Жалко мальчика, прям.

– Ох, Гала, не понимаю я этого унижения. Ну не дали тебе расчет, успокойся. Ты же мужик, найди другую работу, где все по-другому. Что вот бегать, просить? Сейчас Максимыч ему точно вставит.