— Майя Семироз, ко мне в кабинет, — произнес он тоже ровным тоном. И тоже не сулящим ничего хорошего.

Глава 26. Искажение

Войдя в кабинет, она услышала, как резко отец закрыл за собой дверь.

— О чём ты думала?! — воскликнул профессор Семироз, встав перед дочерью. Всегда сдержанный и спокойный, сейчас он даже не старался скрыть бурю негодования и гнева. — Уйти ночью в лес! Да в такое время! За твоей головой охотятся все стражи города! А еще все головорезы Маскарона! Как можно так беспечно покинуть замок?!

Майя посмотрела на отца и отметила, что он плохо причесан. Точнее, похоже, что по его волосам прошлись разок ладонью и посчитали дело сделанным. А это совершенно не свойственно строгому ректору, всегда одетому с иголки и без единой складочки или торчащей ниточки.

Однако этим утром он даже не удосужился расчесаться и поправить ворот мантии.

— О чём ты думала, Майя?! — снова повторил ректор, сложив руки на груди и обрушив на Майю свой известный тяжелый взгляд.

Она смотрела в метающие молнии глаза отца несколько долгих секунд. Раньше бы она стыдливо отвела глаза или втянула голову в плечи. Отец умел смотреть так, что хотелось провалиться сквозь землю десять раз подряд. Но Майя пересмотрела сотни страшных взглядов в подземелье, от некоторых даже подступали приступы тошноты. Потому сейчас она даже не дернула бровью. Совесть, конечно, уколола ее при мысли, что заставила отца волноваться. Но и она уходила в лес не развлекаться.

— Ты бы меня не пустил, — бесхитростно призналась она.

— Конечно, не пустил!

— Вот поэтому я не стала тебя спрашивать.

— Майя!

— Я считала, что в прошлый раз достаточно объяснила тебе, что это моя война. И отсиживаться в стенах замка я не буду. Как и спрашивать твоего разрешения на каждый свой шаг, — сказала она тоном, которым озвучивала свое окончательное решение на Темном Совете — чеканя каждое слово и давая понять, что возражений не потерпит.

Профессор Семироз со смятением глянул на нее. На миг ей показалось, что в его глазах промелькнуло нечто, похожее на сомнение. Словно он не узнавал ее. Но ей могло только показаться.

— Если бы ты меня не пустил, я бы всё равно ушла, — смягчила она голос. Уж чего она не собиралась продолжать этим утром, так это скандалов со всеми дорогими ей мужчинами. — А время поджимало, мне некогда было спорить с тобой.

— Но так тоже нельзя — до утра я даже не знал, что ты покидала Академию! — Отец явно был глубоко задет такой новостью. — Люся сказала мне, что на поиски Лауры отправился Эльдар. И только утром она сообщила, что вы все втроем вернулись в замок! Кстати, где Яхонт Красный? К нему у меня тоже разговор. Как он мог додуматься взять тебя с собой?!

— Не вини его, он не хотел меня брать. Но в отличии от тебя, он уже видел, как я сражаюсь.

— Ты моя дочь! Мне глубоко до лешего, как ты сражаешься. Я хочу, чтобы ты была в безопасности!

Последняя фраза отозвалась в груди девушки огнем возмущения.

Да что ж ее сегодня все взялись вычитывать?! И это при том, что она достала для них такой важный козырь!

— Прости, конечно, но твои желания, как и мои, сейчас далеко не главное, — холодно напомнила она. — Ты спрашиваешь, о чём я думала. Так вот я думала о моей подруге, что рискнула жизнью по моей просьбе. А еще о нашей победе. — Она вынула сверток ткани из сумки и протянула отцу.

Взяв и развернув его, профессор Семироз застыл. Он рассматривал маску с таким видом, будто под тканью оказалась отрезанная голова гадюки, что всё еще способна укусить. Где-то так и было — кто знает, какие ловушки Маскарон спрятал в свой самый ценный артефакт.

— Теперь мы на шаг ближе к разгадке тайны Армии Тварей, — произнесла Майя, становясь рядом с отцом и не отводя взгляд от маски. Она так хорошо успела ее изучить, что теперь узнала бы из тысячи. — На внутренней стороне заклинание. Если поймем, что оно значит, узнаем, как именно Маскарон пустит тварей в город. И сможем это предотвратить.

Профессор Семироз молчал. Он завернул лик, повернулся к Майе и долго рассматривал ее. Она старалась понять, о чём он думает, но выражение ректора казалось еще одной бесстрастной маской.

— Главное, все целы. — Он выдохнул, сжимая сверток. — Но Майя, я прошу тебя в следующий раз сказать мне, если что-то задумала. Я должен знать, иначе просто сойду с ума от мысли, что ты опять в опасности, а я ничего не могу сделать. Я хочу, чтобы ты верила мне.

— Только если взамен ты будешь верить мне, — смотрела в глаза отцу Майя. — И не будешь обращаться со мной, как с пятилетней девчонкой. Я могу себя защитить. Ты учил меня себя защищать.

Профессор Семироз слегка дернул краем губ.

— Это может оказаться сложнее, чем я думал.

— Доверять мне?

— Помнить, насколько сильной ты стала. — Чародей смотрел на Майю со странным выражением. Как будто не знал, радоваться ему или грустить. Он обошел стол и сел в кресло. — Я спрячу маску и принесу ее на совет. Там и встретимся.

— Я могу пойти на ваше заседание? — Майя хотела убедиться, что не ослышалась.

— Они захотят тебя увидеть. Не могу сказать, что эта мысль мне нравится. Ты же понимаешь, как они будут на тебя смотреть.

Майя сжала губы. Конечно, она понимала.

— Как на преступницу.

***

Разговор с ректором заставил Майю пересмотреть план по засаде в башне Эльдара. Как бы сильно ей не хотелось поговорить с ним, сейчас нельзя подвести отца.

Ее ждал совет, и она не может явиться туда как бродяга из подворотни — в испачканной одежде и с растрепанной прической.

Каролина убежала почти сразу, как Майя покинула кабинет ректора. Видимо, проголодалась и захотела перекусить. А, может, отправилась искать Эльдара.

Когда Майя вернулась на мансарду, утреннее солнце уже заливало теплом ее комнату. Принимая душ и выбирая одежду, она старалась не думать, где сейчас Эльдар и что делает. Хотя не особо получалось. И она уже злилась на себя, что не может откинуть личные проблемы, когда нужно думать о собрании из самых важных магов города. Не давала ей покоя и другая мысль: к добру или нет, они с Эльдаром наверняка встретятся в зале совещаний.

Майя расправила на столе нежно-голубое платье — не сильно нарядное, но для деловой встречи пойдет. Она хотела не выделяться и не привлекать лишнее внимание. Одевшись, несколько секунд рассматривала себя в зеркале.

— Да кого я обманываю? — фыркнула Майя и стала спешно скидывать с себя милый наряд.

Что бы она не надела, в ней будут видеть бывшую темную княгиню. Так зачем разочаровывать публику?

Найдя в ящиках самые темные вещи, она надела черно-серую блузку в полоску и темные брюки. Застегнула черный корсет, заплела наверху тугую косу. Накинув темно-зеленую накидку, снова посмотрела в отражение. Теперь там стояла девушка, которая не прятала ни свои отточенные холодом и мраком острые черты, ни свое прошлое. Ее охватил знакомый мандраж, как у актрисы перед выходом на сцену.

Ночная прогулка не прошла бесследно, от синяков ныло тело, хотелось спать. Майя спустилась в буфетную и попросила первого встречного домовика заварить ей крепкий кофе. Лаура появилась в дверях, прикрывая рукой зевок. Вместо походного костюма чистое белое платье — слишком простое для знатной аристократки, но лучше, чем ношенная по лесу три дня подряд туника.

— Приняла ванну? — усмехнулась Майя, видя разгоряченный румянец на лице подруги.

— Душ, — отмахнулась Лаура. Она не заплела волосы и те вились от влаги золотистыми водопадами по тонким плечам. Богачка села возле Майи, когда домовик предложил новой посетительнице чашку кофе и песочный пирог с вареньем. — Профессор Белозор дал мне это платье, больше похожее на халат. Вот он — вкус жизни в изгнании.

— У тебя есть еда, кров и чистая одежда. Ты живешь в замке, — напомнила Майя.

— В замке без ванны! — простонала Лаура. — И где мне взять служанку?

— Прости, придется пока выживать в таких полевых условиях. — Майя схватила горячий бутерброд с тарелки, принесенной домовиком.