ПРОЛОГ

Дэвид Эванс нервно ходил возле двери, за которой вот-вот должен был появиться на свет плод его беззаветной любви. Уже несколько часов подряд из их с супругой спальни раздавались стоны Лувинии, монотонный голос доктора и успокаивающая речь его матери. Молодой отец просто не знал, куда себя деть. Первый раз за все время он не знал, как и чем помочь своей жене.

Дэвид оперся руками о перила и беспомощно смотрел на закрытую дверь. Часы ожидания вернули его к воспоминаниям о прибытии в Индию. Именно эту страну семья Эвансов и Харрисонов связывала со счастливым будущим, спокойной и мирной жизнью, которой всем так хотелось после стольких выпавших на их долю испытаний.

Николос Додсон, управляющий лорда Брауна, основательно подготовился к встрече гостей. Владея достаточной информацией, он предоставил им несколько вариантов приобретения недвижимости и земель. И после двухнедельного путешествия, в сопровождении Додсона, Эвансы приняли решение поселиться в княжестве Майсур, на юге Индии, во дворце одного из разорившихся князьков, в километрах сорока от самого города.

Дворец немного пришел в запустение, но, несмотря на это покорил европейцев наповал своим величием. Он находился на небольшой возвышенности и был выстроен в виде буквы П. Огромные ворота, с двумя белыми львами-статуями защищали внутреннюю часть дворца. Вся территория при этом грандиозном строении была обнесена зубчатыми стенами, способными выдержать даже натиск слонов. Дворец был построен в трех уровнях. Первый и второй уровень здания были покрашены в белый цвет, а третий уровень в нежно голубой. Создавалось впечатление, что дворец, будто парил над зеленой равниной, что придавало ему легкость и необычайную изысканность. Центральную часть украшали три небольшие позолоченных купола, в которых озорничали лучи индийского солнца, ослепляя своим блеском. Позади дворца был раскинут сад, в глубине которого находилось еще одно небольшое здание, выполненное в таком же стиле, только в два этажа с невысокими потолками, в котором Антуан Эванс предложил поселиться Гордону и Лизе.

От великолепия и убранства внутренних помещений дворца у Эвансов захватило дух. Из огромного холла по бокам поднимались две лестницы, которые вели на второй и третий этаж в комнаты хозяев. В глубине центральной части холла была построена возвышенность, обнесенная белыми резными столбами с элементами золота, по краям которой были размешены низкие диваны и разбросаны подушки, а посередине невысокий широкий стол. Холл был выполнен в зеленых, салатовых и желтых тонах. На первом этаже левого крыла размещались помещения для приготовления и приема пищи. А правое крыло, судя по небольшим комнаткам, предназначалось для прислуги.

Воспоминания Дэвида прервали громкие крики его жены и долгожданный плач ребенка. Дэвид стоял, как школьник, в ожидании, когда ему отворят двери. Антуан, словно предвидел рождение внука, приехал вовремя, возложив на Гордона, обязанности контролировать строительные работы на фабрике. Отец с сыном молча, посмотрели друг на друга и, услышав звук открывающегося замка, застыли в нервном напряжении. Очаровательная Шейлин – жена, мать и уже бабушка в одном лице знаком руки остановила мужчин, что бы те не снесли ее с пути.

– Джентльмены, вы не на скачках! Осторожнее!

Дэвид заглядывал в комнату поверх головы матери, что бы убедиться, что с его ребенком и супругой все в порядке. Шейлин взяла его за руку и, улыбаясь, сказала:

– Сынок, у тебя родился мальчик! Поздравляю!

Дэвид от счастья застыл на пороге, радуясь рождению младенца. Последние месяцы он только, что и делал, как представлял сына рядом с собой, как он с ним гулял, ходил на фабрику. Только сейчас, став отцом, он понял, как нелегко было его отцу смириться с решением его выбора военной карьеры. Антуан оказался очень мудрым, терпеливым и любящим отцом, предоставив за сыном право выбора своего будущего. И к тому же очень проворным дедулей. Дедушка уже протиснулся к кровати роженицы и держал на руках своего внука.

– Сынок, иди! Ты сейчас нужен своей жене и сыну. Иди, дорогой, – подтолкнула его мать.

Дэвид подошел к кровати и поцеловал свою измученную, но счастливую супругу.

– Спасибо за сына, дорогая! – прошептал он ей на ушко и осторожно взял малыша у деда.

– Без тебя бы его не было, Дэвид! Ты уже придумал имя нашему сыну?

Дэвид ничего и никого не слышал. На него смотрел белокурый малыш с голубыми глазками, причмокивая пухлыми розовыми губками в поисках материнской груди.

– Лувиния, он похож на маленького принца. Я почему-то не задумывался об имени. Я представлял малыша, но имя…

– Тогда ему подойдет имя Раджан, господин, – тихо сказала служанка, помогавшая при родах.

Все устремили вопросительный взгляд на смутившуюся женщину.

– Вы сказали, что мальчик похож на принца, господин. Когда он вырастет, он станет королем. Имя Раджан означает – король. Это хорошее имя.

– Гори, – обратился Дэвид к служанке, – скажу правду, что я и не думал назвать малыша индийским именем. Но я живу в Индии и не имею ничего против, что бы мой сын стал королем! Лувиния, а ты?

– Король, так король, Дэвид! А бабушка с дедушкой не будут против?

Антуан с нежностью посмотрел на невестку. Ему очень льстило, что она всегда считалась с их мнением. Дедушка еще раз взглянул на внука и торжественно произнес:

– Да, я думаю, что малыш будет королем. Не всей страны, но текстильного бизнеса точно!

****************************************

Часть I

Раджан

Поселок Ватапи находился на берегу одного из притоков священной реки Кавери, буквально в километрах семи от дворца, который уже как семнадцать лет принадлежал господину Эвансу и его семье.

Амар Гопал, находясь в хорошем настроении, напевал веселые мелодии, торопливо шагая домой, где его дожидалась семилетняя дочь Малати. Проходя по поселковой площади, в центре которой раскинулся великий баньян, садовник Эвансов поздоровался со старейшиной Бахманом Гандхи, скучающим в тени огромных крон священного дерева.

– Здравствуй, Амар. Рано ты сегодня с работы! – начал разговор один из старейшин поселка.

– Да, господин Гандхи! Сегодня во дворце отмечают день рождения молодого господина и меня отпустили пораньше. А, вот и мой цветочек меня встречает!

– Папа, папа! Ты принес мне сладости из дворца? – кричала издалека перепачканная худенькая девочка, с растрепанными длинными волосами, несясь через всю площадь.

– Малати, дочка! Опять ты без проса из дому вышла! Я же тебя просил столько раз,– сказал отец, обнимая свою единственную дочь.

– Я отпросилась у тетушки Дипали. Не ругайся, папочка! Я тебе ужин приготовила, – виновато сказал девочка, обвивая шею отца своими тонкими ручонками.

– Ты растопишь любое сердце, сокровище мое!

– Ой, Амар, Амар, – причмокивая сказал Бахман. – Жениться тебе, братец, надо. Девочка подрастает, за ней присмотр нужен. Потеряешь дочку, Амар!

– Да, я и сам понимаю все, господин Гандхи. Но видно не судьба мне больше надеть на женщину ожерелье «тали». Мне нужно думать о приданом для дочери.

– А чем тебе твоя соседка Дипали не нравится, братец Амар? – спросил гончар Катила, подойдя к разговаривающим мужчинам.

Амар с дочкой рассмеялись, глядя друг на друга.

– Шутник ты, Катила. Это надо иметь ряд сменных ушей, что бы слушать болтовню Дипали.

– Дипали такая, но справедливая и хозяйственная женщина, – посмеиваясь, сказал сельский гончар. – А что, Амар, угощенья будут из дворца? Дети ждут, не дождутся.

– Будут, будут. Целых две тележки готовят. Я спросил на кухне, а они меня прогнали. Говорят, не до меня им. Весь свет Майсура собрался в саду у англичан. Как, никак молодому господину исполнилось семнадцать лет.

– Абусария тоже там? – спросил Катила.

– Там. Вместе с женой и дочерью. Не отходит от господина Дэвида. Говорят, плохи дела у нашего магараджи.