Лариса Абрамова проработала в Марийке уже почти двадцать три года уборщицей. Платили немного, но на жизнь хватало. Её единственная дочь Таня уже выросла и перебралась к своему мужу. Они ждали второго ребёнка. Лариса могла бы давно выйти на пенсию, но сиё означало поселиться в четырёх стенах и с утра до вечера смотреть тупые телешоу. И всё проходило по привычному сценарию. Она приходила к закрытию магазина, летом в одиннадцать, зимой в девять, набирала в ведро мыльной воды и начинала с дальнего угла кухни, в которой повара весь день пекли булки, пироги и пиццу. Прежде чем взяться за швабру, она тщательно вычищала полы веником. Действие это стало настолько привычным, что она могла бы проделать уборку с закрытыми глазами. После того, как весь мусор оказывался в помойном бачке, Лариса принималась за помывку полов. Всё, как обычно, она наклоняется, топит в ведре с водой половую тряпку, чувствует приятное тепло через перчатки, выжимает, приспосабливает к швабре и плавными движениями придаёт поверхности затёртому полу чистоту и блеск. Иногда она думает, что магазину не помешал бы ремонт, да и вообще пора бы сменить дизайн, но хозяин слишком привередлив и суеверен. Он считает, что менять ничего нельзя, иначе это непременно сглазит удачу. Хозяина магазина звали Роберт Брынски, сам он здесь появлялся редко, в основном его подчинённые. Поэтому Лариса мало, что о нём знала. Хотя говорили много чего, но верить всему, всё равно что не верить ничему. И в принципе всё шло, как обычно, но только не сегодня. Этим зимним вечером произошли первые звоночки.

Лариса уже отмыла большую часть зала. Оставалось пройтись между арендованными участками: павильона с кальянами, регистрационной стойкой ОСАГО и банкоматами разных банков. Магазин был трёхэтажный, не считая цокольного этажа, после затопления, который закрыли на ключ. На втором этаже располагался магазин одежды и обуви, там мыли другие уборщики, справлялись с работой они в течение дня, а третий этаж функционировал редко. В основном, летом в разгар всевозможных ярмарок.

Сегодня, её монотонно излюбленное занятие превращать грязь в чистоту неожиданно прервалось. Хотя прежде такого не случалось. Она выпрямилась, замерев и уставившись в сторону лестницы ведущей на второй и цокольный этажи. Ей вроде бы что-то послышалось. Как будто что-то брякнуло, словно монеты рассыпались по полу. Она постояла, прислушиваясь ещё полминуты, но больше звуки не повторились. Сегодня не повторились.

Она домыла полы, после отправилась в каморку, где днём обитала охранница Наташка, и проспала до утра. Проснулась в шесть по звонку будильника, прошлась веником по широкой уличной лестнице, выкинула мусор со всех бочков, а их было по меньшей мере шесть штук; два на улице, один в торговом зале, два на кухне и один у банкомата. Передала ключи Наташке и отправилась домой. До следующего дня и забыть забыла, что что-то слышала подозрительное.

Мыла она через день. Раньше, года два назад, она работала вместе с напарницей поочерёдно. День она, день другая. Но как показала практика – одной уборщицы, приходящей раз в два дня, достаточно. Зато, когда Нелли Ивановна ушла на пенсию Ларисе, подняли зарплату на две тысячи. Что не могло ни радовать.

Дома она приготовила обед себе и своим двум кошкам. Себе – куриный суп с вермишелью, кошкам – рыбная каша, смешанная с пакетиком готового корма. Всё лучше, чем пичкать их сухими кормами. К вечеру она задремала перед включённым телевизором в кресле, уронив на колени недовязанный носок со спицами. Через полчаса позвонила Таня, чтобы снова пожаловаться на мужа и на его дотошную мамашу. Мамаша и впрямь была дотошной. Можно сказать, жила у них дома. Готовила, убирала и тому подобное. Всё, чтобы её сына ни в чём не нуждался. Ведь с такой плохой хозяйкой, как Таня он с голоду помрёт.

Болтали они минут пятнадцать. Лариса сочувствовала дочери, но ничего поделать не могла. В своё время ей тоже пришлось несладко со своей свекровью. Та не упускала случая, чтобы снова и снова поучать сноху. Продолжалось это до тех пор, пока они с мужем не съехали от неё в другую квартиру, а потом и вовсе перебрались в другой город.

В восемь вечера Лариса вновь насыпала в миски кошкам еды и ушла на работу.

За последние годы магазин стал ей другом. Было в нём что-то, что она любила и это всегда радовало, когда она приходила сюда и начинала уборку. Но только что-то изменилось. Она не могла понять, что именно? Может дело в освещении? Или всё, потому что фасовщики переместили отдел бытовой химии и отдел игрушек. Хотя такое происходило раз в два года и Ларису это никак не напрягало. Продукты на полках постоянно менялись, менялись продавцы, фасовщики, директора. Последние куда реже предыдущих. А она всегда была здесь.

Уже практически закончив с помывкой пола, а это произошло в районе между первым часа ночи и вторым, снова раздался инородный звук, заставивший её выпрямиться. Звук исходил со стороны роллетов, перекрывающих проход на цокольный этаж. Она выпрямилась, держа в одной руке швабру. И направилась туда откуда исходил звук. Туда могла забраться крыса, подумала она, я прихлопну её шваброй и больше она не будет мне докучать.

Лариса смело прошла к роллетам, осмотрела всё и так и застыла в недоумении. На полу, где она буквально минут пять назад прошлась шваброй, была какая-то грязная клякса, больно уж напоминающая отпечаток чьей-то ладони. Лариса наклонилась. Коснулась пальцем. Грязь свежая.

– Это что ещё за шуточки? – спросила она вслух и прошлась шваброй по замаранному полу. Скорее всего сама случайно оставила отпечаток и не заметила. Наверное, она стареет. На прошлой неделе забыла выключить свет в туалете, так и проспала всю ночь с включённым светом. А в две недели назад забыла про день рождения Таниного мужа, хотя прежде такого не случалось. Да уж, старость не радость. Как-никак пятьдесят восемь лет уже. Она вспомнила свою мать, которая пережила войну, а в старости не могла узнать своих детей и вспомнить адрес собственной квартиры. Наверное, её ждёт то же самое. Может стоит подумать о выходе на пенсию. А кто тогда будет мыть полы в магазине? Молодёжь? Молодёжь вечно пытается схалтурить.

Тут что-то булькнуло, снова заставив её резко обернуться. Часть мыльной воды выплеснулась на пол. Что-то упало в ведро? Лариса нахмурилась и направилась к ведру. Свет над головой моргнул, но не погас. Что же это? Неполадки с электричеством? Раньше такого не случалось. Нет, конечно, бывало, что электричество вырубало, но обычно это происходило сразу, без всяких морганий. Тогда включались генераторы, иначе вся мясная, рыбная и молочная продукция в холодильниках бы сдохла.

Лариса шла осторожно по скользкому полу. В ведро явно что-то упало. Крыса? Свет снова моргнул и погас. Включились генераторы. Зажглись синие продолговатые лампы вдоль стен. Не успела Лариса приблизится к ведру, как из него что-то выпрыгнуло и побежало в сторону касс. Из-за плохого освещения Ларисе не удалось разглядеть, что именно это было. Но ей стало страшно. Что же это за крыса такая? Она выудила свой старенький сотовый телефон, зажгла на нём фонарик и посветила на ведро, от которого в сторону касс тянулись лужицы мыльной воды.

Свет зажегся минуты через две. Лариса домыла пол. Убрала и разлитые лужицы, оставленные крысой. Крысой ли?

– Ну или пауком? – задумчиво вымолвила она, выливая мутную воду из ведра в унитаз. Надо будет сказать директору, что у нас завелись звери. Пусть потравит.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.