она оканчивается и мы на самом её конце.
Статья неизвестного автора.
Каждое утро, в каждой человеческой жизни это новое начало. Я имею ввиду не начало дня, а жизни в целом.
Каким бы тяжелым порой оно не было, это то самое время когда необходимо что-то начинать делать
по-другому. Особенно это касаеться тех, для кого подъем уже давно стал рутинным, когда например
нужно собираться на ненавистную работу или же просыпаешься от криков неразумных родителей, которые
скандалят с утра, или если вас разбудил шум давно осточертевшего вам города и т.д. Таким, совершенно другим,
утром было сегодня и у Анны. Она проснулась необывало поздно для монашеского режима, аж в одиннадцать часов,
уже по привычке начала поспешно приводить себя в порядок для богослужебных дел. Но оглянувшись
вокруг, и увидя вместо кельни хорошо убранный гостинничный номер, немного задумалась. "А может
так будет лутше?"- подумала она и встала у окна. Был очень солнечный день. Легкий ветер колыхал листву
деревьев, чистое голубое небо прогнозировало ясный день без осадков. Анна глубоко вдохнула, закрыв глаза,
и поднимая лицо вверх, как-бы наслаждаясь моментом посредством обоняния, буд-то бы новая жизнь витала
в этом воздухе и для её начала нужно было всего-лишь вдохнуть. Лениво потянувшись от долгого сна,
Аня стянула с головы апостольник, потом широко раставив руки как буд-то готовясь обнять этот день,
этот солнечный свет и этот воздух. После, решительным движением, она скинула всё монашеское одеяние,
оголив свой преркасный стан и купаясь в лучах солнца. Да, я полностью согласен с господином Достоевским,
что на русском языке пишется сложнее всего. Ведь как еще описать начало новой жизни? У Анны оно
выглядело именно так. Будь я к примеру режиссёром, то мог бы добавить драмматизма в момент, наложением
какой-нибудь мелодичной музыки, но, к сожалению, могу лишь надеяться на богатую фонтазию моего
читателя. Сорваный подрясник с тела олицетворял оставленную жизнь монашки, и пока прекрасная девушка
наслаждается теплом солнца и новой жизнью, весь мир вокруг еще продолжал старую.
И действительно, казалось сегодняшнее солнце светило только для Анны, в западном поселке
моросил дождь и дул прохладный ветер. Черемцов стоял перед грудой сгоревшего хлама и наблюдал
как пожарные разгребают оставшиеся обломки. Весь их отряд сошелся во мнении, что причиной
возгарания послужило банальное неаккуратное обращение с огнем. По всей видимости, какая-то
из свечей была поставленна слишком близко к шторам или иконе. Такая версия стала официальной,
и вполне устроила и СМИ, и местные власти. Сергей Сергеевич подкурил сигарету в момент когда
Виктор глушил мотор "Волги" за его спиной.
- Где вы были Сергей Сергеич? - несколько растерянно, можно сказать даже не спросил, а предъявил Виктор.
- Где я был это не важно, с ней все впорядке? - медленно покуривая отвечал Черемцов.
- С ней то все в порядке, а вот с вами...- переживал Витя.
- Со мной все хорошо, не переживай. Каша просто в голове, что твориться и как это разгребать.
Пострадавшие есть? - оглянулся Сергеич на Витю.
- Есть, но все впорядке, все живы. - отвечал Виктор, выполняя рукой жест просьбы прикурить ему сигарету.
Черемцов передал ему зажигалку и отвернулся обратно на сгоревший монастырь.
- Сейчас перекур, а после едем в отдел, есть кое-какая работа. - проговорил Черемцов делая глубокую
затяжку. На что Виктор ничего не ответил, лишь молча кивнул головой и продолжал наблюдать как
разгребают обломки.
Анна с довольным выражением лица, сидя в халате после душа, завтракала прям на постели. Кажется
это "баловство" доставляло ей удовльствие. Она листала какой-то глянцевый журнал и на очередной странице
увидела шикарно одетую женщину, в голубое платье с белым поясом. Тут довольное выражение сменилось на
задумчивое: одежды у Анны, помимо двух подрясников нет. Да и тот второй сгорел с монастырем. Даже
если бы и не сгорел, то выйти в монашеском одеянии на улицу было бы уж очень странным. Менее странной
была бы прогулка в том же халате, но на такое "баловство" Аня была не готова. Никаких стредств для
покупки одежды, да и вообще к существованию у нее не было. Последние гроши она заплатила за трое
суток проживания в номере и нужно было что-то придумать. Она взяла телефон, села обратно на кровать
