– О, прости! – смущенно извинился он.

– Ничего страшного, – улыбнулась я, стараясь держаться как можно дальше.

Он поднял мою сумку и протянул ее мне.

– Спасибо, – я взяла свою сумку, не касаясь его пальцев.

В это время сзади к нам подошел Игорь Дмитриевич и прокашлял. Мы стояли таким образом, что перегородили путь к лестнице. Он смерил нас недовольным взглядом и после того, как Вова его пропустил, быстро поднялся.

– Чего он такой недовольный? – пробубнил Вова.

Я пожала плечами и собиралась уходить, но он остановил меня.

– Слушай… Может как-нибудь сходим в кино?

Это было не первый раз, когда он пытался меня куда-то пригласить. Ира говорила, что с таким балбесом водиться не стоит, а надо искать кого получше. Мне не нужны ни те, ни другие, так что я просто промолчала на ее заявление.

– Вова, мне честно некогда, учеба отнимает очень много времени, – как можно мягче произнесла я и мелкими шажками начала передвигаться к пролету.

– Ну, а выходные? На выходных ты же не занята? – не унимался он.

– Тоже занята. Ой, пара начинается! Увидимся!

Я сбежала вниз, оставляя непонимающего Вову за спиной.

Мне и в самом деле некогда было бегать на свидания с парнями. По вечерам я готовила еду для благотворительной столовой, а по выходным помогала маме с детьми в коррекционном классе.

Мама всегда была доброй, отзывчивой и понимающей. Она всегда готова была протянуть руку помощи нуждающимся, к чему приучала и меня. Многие ее любили, но никто не знал о ее странностях. Никто не знал, какая она на самом деле…

Помню, как в третьем классе, когда у всех были телефоны, мама запретила мне даже смотреть в их сторону, объясняя тем, что эти аппараты только портят человека.

В нашем доме был только старенький телефон, которым пользовалась мама и мой ноутбук для учебы. Им можно было пользоваться только с шести до восьми в будни, а в выходные трогать запрещалось. Мне его отдал дядя Валера, который был старшим братом матери, аргументируя тем, что учеба в университете без ноутбука будет затруднительной. Только после долгих уговоров со стороны дяди, мать согласилась взять его ноутбук.

Моя единственная соцсеть Вконтакте ежедневно проверялась мамой. Она следила за группами, за друзьями и за переписками. Там была лишь информация об учебе и больше ничего. Ежедневно также проверялись истории браузера.

У меня была почта, которой я пользовалась крайне редко, но она проверяла также и ее с завидной регулярностью.

После пар я со всех ног побежала домой, даже не стала дожидаться транспорта.

– Ты где была?! – с порога сразу накинулась мать.

– Меня задержала преподавательница по литературе.

– Что ей от тебя надо было?

– Мы обсуждали тему презентации, – уже тише сказала я, предугадывая действия мамы.

Она поджала губы, затем отправила меня на кухню готовить. Сегодня мне точно повезло, что я не вызвала ее гнев.

* * *

– Николаева, задержитесь.

Я переглянулась с Ирой, и та подмигнула мне.

– Не дрейфь! – прошептала она.

– Я разочарован вашими ответами. От старосты я ожидал большего.

Я затаила дыхание. Впервые в жизни кто-то недоволен моим ответом. Я опустилась на стул перед Игорем Дмитриевичем.

– Даже ваша соседка отвечала куда лучше, – вздохнул он. – Вы не усвоили материал?

– Н…нет, я все поняла…, – ответила я, теребя длинный рукав кофты.

– Тогда в чем проблема? Мне говорили, что вы лучший студент на потоке.

Что мне ответить? Я так готовилась к семинару, надеясь поразить его ответами, но вышло все наоборот.

– Вы знаете что в скором времени проводится городская олимпиада по истории? Деканат хочет отправить Вас, но я что-то в этом не уверен.

Он откинул назад свои волосы и посмотрел прямо мне в глаза, отчего я смутилась. Контакт с противоположным полом всегда был для меня проблемой. Мама говорит, что всегда стоит держаться от мужчин подальше. Ничего хорошего от связи с ними не будет.

– Что… что мне делать?

– Думаю, я смогу помочь. Если есть время, вы можете ходить на мои дополнительные занятия, которые я веду для подготовки к экзаменам. Возможно, бывший преподаватель не заострял внимание на пробелах, которые у вас имеются, и у других студентов тоже. Но так как вы представляете университет, то стоит вас подтянуть.

– Но…

– Это будет бесплатно, не волнуйтесь, – его лицо на миг смягчилось.

– А…

– Занятие проходят два раза в неделю. Понедельник-четверг с семи до пол девятого.

– Можно я поговорю с мамой?

– Конечно. Это пойдет на пользу.

Когда я вышла из аудитории ко мне подбежала Ира.

– Что ты так долго? Чем вы там занимались одни, а? – ехидно улыбнулась она.

– Ира! Что ты говоришь!

Она округлила и без того круглые глаза.

– Что? Я разве что-то постыдное спросила? Ну ты даешь! – хихикнула она.

Я расслабилась. Подруга вечно подкалывала меня.

– Игорь Дмитриевич предложил мне ходить на его дополнительные занятия по истории, так как скоро олимпиада, и деканат решил меня отправить.

Ира фыркнула.

– Ну-ну. Олимпиада значит… Ну да, что еще может быть…

Она оглядела меня с ног до головы. Я тоже самое сделала. Черная кофта с длинным рукавом, длинная юбка ниже колена и простые лодочки. Волосы, как всегда, аккуратно заплетены в косу.

– Что не так?

– Да все так! Ладно, погнали быстрее, а то Милкин нас загрызет! – потянула Ира меня за собой.

После непродолжительного разговора мама все же не переставала задавать вопросы. Она с подозрением отнеслась к этому делу.

– Вы там наедине будете заниматься?

– Нет, у нас группа. Будут и другие ребята.

– Почему так поздно?

– Он не говорил.

– Я с ним поговорю, – сказала она и стала дальше вязать шарфы для детей из приютов.

Через два дня я уже сидела в небольшом кабинете вместе с четырьмя ребятами, которые были еще школьниками. Я, конечно, недалеко от них ушла, всего лишь первый курс, но разницу все равно ощущала.

Игорь Дмитриевич пару раз мне улыбнулся за урок. В отличие от Иннокентия Михайловича, он рассказывал очень оживленно и где-то пускал шутки, что веселило и нас. На лекции он вел себя также, но мне казалось, что здесь он был более расслабленным.

Когда он проходил мимо моей парты его бедро пару раз задевало мой локоть. Я старалась прижать руку к боку, но в процессе писанины, мой локоть постоянно съезжал и собственно, из-за этого и происходил наш короткий контакт, от которого мое лицо мгновенно вспыхивало.

– Вы себя хорошо чувствуете?

Его лицо было настолько близко от моего, что я смогла разглядеть мелкие веснушки.

– Да, – промямлила я.

После занятия я быстро закинула вещи в сумку и пулей выскочила из класса. К сожалению, транспорт, который ехал до моего дома, появлялся раз в полчаса, и я понимала, что если не успею вовремя дойти до остановки, то ждать придется прилично.

К вечеру стало холодать, и я поплотнее укуталась в шарф, оставив лишь глаза. От сильного ветра глаза начали слезиться. Как только я вытерла слезы, то фары проезжавшей машины мигнули прямо в лицо.

– Николаева, садись, давай.

Из опущенного стекла на меня внимательным взглядом смотрел Игорь Дмитриевич.

– Спасибо, но мой транспорт скоро приедет.

Прости, Боженька, за мою ложь.

– Не приедет, ты и так опоздала, – сказал он.

Я замерла так сильно, что у меня уже зуб на зуб не попадал. И стояла как дура, озираясь и не зная, что делать. Мама будет недовольна, если узнает, что меня подвез мужчина и что еще лучше, мы с ним остались вдвоем в машине.

Поколебавшись, я все же села. Зря не посмотрела погоду перед выходом и не надела утепленные колготки. Ноги уж слишком окоченели.

– Замерзла?

– Чуть-чуть, – призналась я.

– Под сиденьем есть кнопка обогрева, включай.

Я пошарила рукой, но кнопку так и не нашла. Игорь Дмитриевич наклонился в мою сторону и меня обдало мужским одеколоном. Я как можно дальше отодвинулась в сторону, чтобы не мешать, но, когда его рука задела ногу, я ойкнула.