И, собственно, предложив мне туда отправиться, Лё-шик автоматически запускал механизм, который активировал эту вот самую «крою», так до конца непонятое и неисследованное явление коллективного бессознательного. И я, конечно же, не думая ни секунды, согласился понестись по волнам социального психоза. Но вначале надо было разогреться и заглушить и без того тихий и слабый, словно последнее издыхание умирающего, голос разума. И мы с усердием ревностных католиков приступили к делу. Чтобы расправиться с содержимым упомянутого уже пакета, в котором было шесть бутылок пива и пара пакетиков с сухариками, нам потребовалось около часа. После этого, чувствуя лёгкое помутнение, мы начали продумывать дальнейший план действий.

– Короч, вначале надо зайти за чекудроном (хорош пиво сосать), потом тёлкам позвонить, вдруг они затусили и их дома нет, – взял инициативу в свои руки мой проницательный друг. План был идеальный. Как, впрочем, и всегда. Как только в кровь Лё-шику попадала хотя бы капля вспомогательного вещёства, он сразу же начинал проявлять удивительную смекалку и красноречие, этакий интеллектуальный берсерк. Решено было разделиться, он отправляется в магазин за чекушкой, а я иду прозванивать девчонок и так как у меня дома на тот момент почему-то никого не было, то он с водкой подходит ко мне. Там мы её распиваем, плюс наверняка у меня в холодильнике найдётся чем закусить, а потом отправляемся навстречу приключениям. Но одно событие внесло серьёзные поправки в грядущее, изменив всю логику событий и подарив нам то, что я впоследствии назвал «Питер-2».

Войдя домой, я, не раздеваясь, сначала зашёл в туалет, так как пиво просилось наружу, а затем проследовал в большую комнату, где находился стационарный телефон. Потому как в то время мобильных почти ни у кого не было, в особенности у таких нищебродов, как я. Я набрал домашний номер Агнес, но ответа не последовало. В принципе, время было ещё раннее и они могли находиться ещё на учёбе или заехали куда-нибудь махнуть по рюмашке. И тут я увидел именно то, что и стало причиной дальнейших фатальных событий. А было это – 50 долларов, которые лежали на книжной полке поверх какого-то листочка. Это, как впоследствии выяснилось, родители оставили сестре, вроде как на зубного. Вообще я никогда ни до этого момента, ни после не крал из дома денег и ничего другого, кроме самогона, который мой папа искусно гнал на кухне по ночам. А с учетом его ученой степени по химии, самогон получался просто убойный и порой не взять литрушку, побаловать друзей, было просто нельзя. Но в этот раз у меня просто что-то щёлкнуло в голове. Бес попутал, наверное. Ну, короче, взял я эти баксы. Это сейчас полтинник долларов – копейки, а в то время это были деньжищи «дай божэ». А в руках двух ещё очень молодых и, соответственно, совершенно безответственных бестолочей, как мы, эти деньги превращались в угрожающее, в первую очередь нам самим, оружие массового поражения.

Я пулей вылетел на лестничную клетку и, чуть не столкнувшись с Лё-шиком, безмолвно увлёк его назад в лифт и быстро нажал на кнопку первого этажа.

– У меня, короче, пятьдесят баксов, но нужно быстро валить в Москву, – протараторил я. Лё-шик кивнул, достал из кармана чекушку и, открыв её отработанным, резким движением, запрокинул голову и прямо из «горла», осушив примерно половину, передал мне её, как эстафетную палочку.

Я принял эстафету и повторил его действие. Доехав до первого этажа, мы вышли из лифта с пустой тарой. Вот за что я люблю Лё-шика, так это за то, что он никогда не задаёт лишних вопросов, а получая информацию, мгновенно реагирует на ситуацию и выдаёт варианты решений. Вот и сейчас он словом не обмолвился, а побежал рядом со мной в направлении автобусной остановки. Не спросив меня, откуда деньги, почему мы, собственно, бежим, позвонил ли я в Кузьмино и на месте ли девчонки и, вообще, какие изменения в планах, он, просто повинуясь внутреннему чувству, последовал за мной. Ну не красавчик? Красавчик, конечно же.

– Есть хоть децл лавэ? На маршрутку хватит? – бросил я через плечо.

– Да, да, чувак, запрыгивай. Вон наша идёт, – немного задыхаясь, ответил Лё-шик. Мы доехали до Измайловского парка, где и было решено обменять деньги.

– У тя паспорт-то есть, бандит? – Лё-шик с улыбкой процитировал фразу из известного фильма.

– Нет, конечно, только студак, – ответил я, машинально ощупывая карманы. – О! Ещё зачетка, читательский, пара допусков к зачетам и профсоюзный, – добавил я не без доли удивления, обнаружив всё это в своих бездонных карманах.

– Хорошо, что у меня есть, а то пришлось бы идти к чебурекам менять, а там кинут просто в раз, – немного с укоризной произнёс он.

– Ладно, хорош нотации мне читать, пойдём уже, – прекратил я эту бесполезную дискуссию. Мы пошли в обменник возле метро и успешно поменяли американские деньги. И вот, стоим мы около вестибюля метро, такие разные, но объединенные общей целью. Кстати, о «таких разных» – по тем временам наш дуэт выглядел действительно странно. Я был поклонником «хэви-металла» и, соответственно, выглядел, как классический металлюга. Длинные, с красным отливом, волосы, потёртая косуха, кожаная жилетка, чёрная майка с рогатыми голыми девками и надписью по типу death или hell, а может, и то и то, точно не помню. Довершали картину джинсы с дырками на коленках и огромного размера «гриндера». Лё-шик же был приверженцем набиравшей в то время популярность альтернативной субкультуры. Разноцветная панамка, широкие штаны, в простонародье именуемые «трубами», большие тёмные очки, толстовка с изображением рыбьего скелета и кеды оранжевого цвета на широкой подошве. При этом он был абсолютно лысый и превосходил меня в росте и ширине плеч чуть ли не в два раза, хотя я, в принципе, в те года был в очень неплохой физической форме и весил килограммов семьдесят пять-восемьдесят при среднем росте в сто семьдесят шесть сантиметров. Это чтобы вы представляли реальные габариты моего любимого персонажа. По сути, это был просто гигант, но добрый и нежный. В общем, Джимми Поп и Элис Купер, пьющие пиво у метро «Измайловский парк». Представьте себе такое, – вот и я о чём. Но, повторюсь, это не мешало нам быть самыми, что ни есть закадыками, да что там закадыками? – мы были мокротными братьями, и этим всё сказано.

– Давай чё-нить прикольное замутим, а не просто нажрёмся, – неожиданно предложил я.

– Хм. Прикольное, говоришь? – задумчиво произнёс Лё-шик. – Может, на кораблике прокатимся по Москве-реке?

– О! Тема! Давай, я, по ходу, ни разу ещё на них не катался.

– Да ладно, в натуре, а на выпускной – что?

– Какой, нах, выпускной? Я на выпускной выпил залпом бутылку водки на спор. Вот и вся культурная программа.

– Да ты гонишь! Прям, пузырь? Ты?

– Ну, технически я её не допил, потому что меня начало тошнить где-то на половине. Но я проблевался и допил, а потом опять проблевался, а потом опять и опять, и ещё ночью, а потом утром, и мне кажется, что и в обед на следующий день тоже.

– Всенощная литр-гия во имя бога Блевса! Молодец! – Лё-шик пожал мне руку, выкинул пустую бутылку и пошёл в сторону метро. Ходят легенды, что однажды на какой-то пьянке Лё-шик, выпивая из пластикового стаканчика какую-то ужасную водку, почувствовал себя дурно, и его начало мутить. Он немножко блеванул прямо в тот же стаканчик, и блевотина смешалась с остатками пойла, а затем, внимание, он одним махом всё содержимое пластикового сосуда влил обратно себе в пасть и рассмеялся жутким, потусторонним смехом, погрузив в безмолвное оцепенение всех свидетелей происходившего. Потом эти несчастные шёпотом рассказывали эту историю, при этом как-то загнанно озираясь по сторонам. Я их понимаю, зрелище, думаю, было не для слабонервных; даже историю эту некоторые впечатлительные особы не могли воспринимать без дрожи и отвращения. Хотя меня это впечатляло и вдохновляло одновременно, вполне в духе времени; к тому же у всех членов мокротного братства были такие, можно сказать, коронные фишки, но у каждого своя и в своей теме. Вообще про ОМБ (общество мокротных братьев) я, конечно же, поведаю отдельно, потому как это, наверное, была самая безумная из всех воплощённых нами идей. Такими можно и мир уничтожить. Ну, короче, остановить нас сможем только мы, и мы это сделаем, даже ценой собственных жизней. Бля буду…