— О, Мартин, я умираю от стыда. Из всего того, что ты мог бы выбрать… С чего ты решил, что это хорошая идея? А все Наоми, ведь это она внушила тебе такую мысль?

— Никто мне ничего не внушал. Я знаю, что идея выглядит звучит несколько необычно, но тебе решительно не о чем волноваться, правда. Вот увидишь. Это действительно поможет нам сблизить позиции.

— Каким образом твоя карьера порнобарона поможет нам сблизить позиции?

— Да возьми хоть Хью Хефнера, хоть Боба Гучионе. Это теперь модно.

— Господи, Мартин, иногда ты бываешь таким…

— Каким?

— Ты просто смешон! Пойду приму душ. Советую тебе полежать подольше и придумать для себя какую-нибудь более достойную карьеру. Что-нибудь более приемлемое для твоего возраста и положения.

Клаудия выскользнула из постели и надела халатик. Вот тебе и воскресный секс. Мартин прикрыл глаза и стал представлять Тилли. Прямо перед тем, как кончить, он прикрыл ладонью член в тщетной попытке остановить поток спермы, устремившейся на простыни.

Человек из прошлой ночи

Элисон проснулась в одиннадцать. Как всегда по утрам она лежала в своей обычной позе — отодвинувшись от Эдриана настолько, насколько позволяли небольшие размеры их одеяла и матраса. Она смогла вылезти из постели, не разбудив его, и спустилась вниз, чтобы приготовить себе завтрак.

Пока она кипятила чай и ждала, когда из тостера выскочат два тонких кусочка белого хлеба, в кухню вошел человек из прошлой ночи. Увидев его лицо, она поняла, что он совсем не похож на Арта Гарфункеля. Оно было неприятным, помятым и делало его похожим на боксера, хотя он вряд ли когда-либо ощущал на себе удары чьих-то кулаков. Глядя на него, Элисон подумала, хватит ли у нее сил сохранить вежливость с очередной безымянной жертвой Сьюзан. Порой ей их было просто жаль, но в утреннем появлении этого парня была какая-то вальяжность. Он протянул руку и заявил:

— Привет, я — Джои.

— Привет, Джои. Я — Элисон. Хочешь кофе?

— Хм… Я бы не отказался.

После небольшой паузы, понимая, что искушает судьбу, он хитрым голосом спросил:

— А как ты думаешь, мне еще может перепасть кусочек тоста?

Пора уходить

Мартин вылез из постели и пошел в ванную. Клаудия только что освободила душ, и ванная была полна пара. Он сходил в туалет, помыл руки, вытер их о еще влажное полотенце и спустился в гостиную.

Клаудия сидела в углу комнаты в кожаном кресле, демонстрируя молчаливое презрение. Ее волосы еще были влажными, поэтому выглядели темнее обычного, скорее каштановыми, чем светлыми, и были гладко зачесаны за уши. Она сидела босиком, одетая в светло-бежевые брюки и серую маечку. Клаудия инициировала секс, только когда ей действительно был необходим оргазм, и, по-видимому, была раздражена тем, как обернулось это утро.

У входной двери послышалось царапание. Спенсер, пес семейства, первым влетел в дом, а за ним и все остальные — по уши в грязи, оживленно беседующие. Тилли присела на краешек стула, пытаясь вылезти из огромных резиновых сапог, предназначавшихся специально для непредусмотрительных гостей. Мартин встретился с нею взглядом, и она улыбнулась.

— Как прошло утро, Мартин?

— Очень мило.

Мать Клаудии закончила переодеваться и пошла на кухню. Она вернулась с большой зеленой миской салата и поставила его на синюю салфетку. Клаудия первой села за стол. За нею — остальные. Эбигейл взяла деревянную вилку и стала ворошить салат. Клаудия хлопнула ее по руке.

— Ой! — взвизгнула та.

— Прекрати.

— Куда делась газета? — спросил Джулиан.

Стивен посмотрел на него.

— Извини, я оставил ее в кабинете. Принести?

— Да, пожалуй, но если ты скажешь, где она, я схожу сам.

— Нет, нет — запротестовал Стивен, — сейчас принесу.

Он поднялся. Мартин недолюбливал родителей Клаудии, но с ее отцом, нейрохирургом, ему было особенно трудно. Клаудия тоже не ладила с отцом, а он, казалось, выносил только общество Эбигейл, да и то лишь, когда слушал ее рассказы о всяких жутких случаях из больничной практики.

Мартин сидел напротив Клаудии, и ему не понравилось, как та смотрит на Тилли. Было видно, что ей хочется принизить гостью своего брата, особенно из-за столь явного к ней интереса со стороны бойфренда. Его самые страшные опасения оправдались, когда она открыла рот и заявила:

— Мартин рассказал мне много интересного про вашу университетскую жизнь.

— Правда? — сказала Телли, нисколько не смутившись. — И что же он тебе рассказал?

— Что ты тащилась, когда мужики на тебя кончали.

— Клаудия, — воскликнула ее мать, — что ты такое говоришь!

И после этого комната взорвалась.

Обычный субботний вечер

Удивительно, но, казалось, Джои был не прочь остаться. Обычно Сьюзан так ужасно вела себя со своими мужчинами наутро после знакомства, что те предпочитали ретироваться как можно раньше. Но сегодня у нее наверное было общительное настроение, и она, вопреки ожиданиям, предложила всем четверым устроить пикничок в парке неподалеку.

— Да, — согласился Эдриан, — почему бы и нет? Давай, Эл, будет здорово.

— Я не говорила, что не хочу. Просто боюсь, что у нас нет подходящей для пикника еды.

— Купим что-нибудь в «Кентаки Фрайд Чикен», — предложила Сьюзан, — может, гамбургеров.

— И пива, — добавил Джои. — Для атмосферы.

— А что, нынче разрешили пить в парках?

— Конечно, — сказала Сьюзан. — Иди наверх, захвати пледы.

По дороге домой

Скандал между ними начался, как только они выехали на шоссе. У Мартина в голове не укладывалось, что Клаудия так легко смогла его предать, и в итоге ее родители выгнали их из дома. Судя по тому, как она реагировала на его гнев, ей было решительно наплевать на какую-то студенческую клятву; вопрос карьеры мужа интересовал ее куда больше. Уже через несколько секунд они так орали друг на друга, что Клаудия потеряла управление и машина врезалась в барьер.

Хоть авария была и несерьезной, Мартина порядочно тряхнуло от удара. Клаудия была потрясена гораздо сильнее, и они продолжали молча сидеть в машине до тех пор, пока гудки стоявших сзади машин не заставили ее отъехать от барьера и продолжить движение.

— Наверное, так ехать небезопасно.

— Через пару миль будет сервисный центр. Остановимся там, оценим серьезность повреждений.

Вечерняя лихорадка

По дороге в парк у Элисон было отличное настроение. В автобусе они, усевшись наверху, вели себя как взбалмошные подростки и довели водителя до белого каления тем, что стучали ногами в пол. Обычно такое щенячье веселье внушало ей беспокойство, но сегодня она сумела разделить буйную радость со своей сестрой.

— Я схожу за цыпленком, — предложил Джои, кивая в сторону фастфуда напротив парка.

— Хорошо, — сказал Эдриан, — мы купим пиво и будем ждать тебя у ворот.

Джои кивнул, развернулся и пошел через дорогу. Элисон улыбнулась, глядя на Сьюзан.

— Ты проявляешь редкостное великодушие.

— О чем это ты?

— О Джои. Обычно наутро их и след простывает.

— Элисон, — тихо сказал Эдриан.

— Что?

— Ничего, — вклинилась Сьюзан, — я не обижаюсь. Что вы о нем думаете?

— Он симпатичный, — ответила Элисон. — Немного, правда, бледноват.

Сьюзан захихикала.

— Это была его идея.

— Идея чего?

— Пикника. Он предложил вчера вечером.

Элисон взглянула на сестру и в который раз подумала, что никогда нельзя угадать, что у нее на уме. Их мать всегда говорила, что Сьюзан когда-нибудь удивит всех, остепенившись с каким-нибудь маловероятным избранником. Но ей все равно не верилось, что этот бледно-рыжий тип и станет тем самым избранником.

Оценка ущерба

Мартин молча сидел, ожидая, что предпримет Клаудия. У нее дрожали пальцы. Хоть ей и удалось доехать до сервисной станции и припарковаться, было видно, что произошедшая авария потрясла ее. Мартин чувствовал, что вина за случившееся лежит отчасти и на нем, особенно если учесть, что Клаудия прекрасно водит машину. После минутного молчания он сказал: