Джордилл Геймс стоял на границе зоны безопасности и ждал, пока электронный регулировщик отсчитает последние мгновения и откроет переход. Монорельсовый поезд давно проехал мимо, но по какой-то причине алгоритм искусственного интеллекта держал мужчину и еще полсотни идущих с работы людей на месте.

   Будто он погибнет, если сейчас переступит белую линию границы. Неужели человек, зажавший полтора "гвиневрика" на надземный переход, может вообще испугаться смерти? Нет, этого Геймс не боялся. Боялся за жену и детей. У Тайры и Асвельда он всегда проверял баланс на детских карточках. Они могли потратить "гвиневрики" на всякую ерунду в неоновых рядах и остаться с пустым пластиком.

   Чертов алгоритм держал их здесь добрых полминуты, чтобы каждую секунду этого срока страждущий у перехода думал о том, как славно потратить деньги на надземник. Как славно послушать рекламу нового блеска для губ или нанотехнологичной маски, накладываемой на лицо перед сном. За билет в три "гвиневрика" рекламы, конечно же, не будет. Спасибо, он воспользуется "социальным" переходом.

   Треснутый в двух местах дисплей (работа нижних маргиналов, не иначе) отсчитал последнюю секунду и потоки человеческого мяса хлынули навстречу друг другу. Мужчина уворачивался, а если шедший навстречу был мельче его, то смело отпихивал того локтем с пути. Здесь, на нижнем уровне, существовали свои правила хорошего тона. Но не стоило увлекаться, пешеход должен помнить для чего он здесь - добраться до родной берлоги, чтобы отдохнуть от трудовых будней и подготовиться к новому дню.

   Недовольство Геймса было не более чем дежурным ворчанием замотавшегося человека. Он жил не так уж плохо для "нижняка". От родителей досталось какое-никакое жилье, он смог дослужиться до администратора станков объемной печати 2 класса. Зарплаты хватало на все необходимо - еду, содержание квартиры, главное, на учебу детям, и даже еще оставалось.

   Но он мечтал о летуне. Собственный аэромобиль являлся верхом мечтаний обычного работяги. Дело не в деньгах, точнее, не только в них, сложно было получить лицензию пилота. Чиновники из транспортного департамента проверяли все: доход, обучение на пилота, отзывы коллег и друзей... здоровье. На последнем критерии мечты разбивались в пух и прах.

   В свои тридцать три года Джорди имел легкую тахикардию, ничего страшного, его даже могли пустить за штурвал космолета, но не аэромобиля. В кокпитах летунов сидели генетически идеальные (или близкие к недостижимому идеалу), и они же составляли требования для пилотов.

   Мужчина не виноват, что родился обычным человеком, а не чертовой морковью из пробирки. "Продукт геномодифицирован и безопасен для употребления" - так писали на упаковке какой-нибудь гидропонической жратвы. Предки Геймса - одни из первых поселенцев на Гвиневре - дали генетический материал всяким Варгеймсам, Грингеймсам и Вингеймсам, которые сейчас находятся от него так же далеко, как он далек от лицензии пилота. Это он и его семья должна находиться наверху, председательствовать в военном совете, вести ток-шоу по планетарному головидению, сидеть задом в мягком кресле аэромобиля в конце концов, а не тащиться на своих двоих!

   Социальный переход под аккомпонемент плохих мыслей вывел Джордилла на проспект. Справа, в десяти метрах от поверхности земли, проходила монорельсовая дорога среднего уровня. Слева высилось здание торгового центра "Визао". Там он с семьей проводил время выходных. Отличные сэндвичи с океанской рыбой и ужасно надоедливая музыка, которая время от времени прерывается на рекламу.

   Сверху гудели и жужжали аэромобили, разгоняя вечерний смог полетными огнями. Потоки консервных банок двигались в унисон с сигналами городской системы управления транспортом. В недрах обтекаемых или, напротив, угловатых корпусов алгоритмы подхватывали указания общей магистрали, заставляя машины лететь синхронно. О нарушении скоростного режима, подрезаниях и пролетах перед машиной приоритетного потока не могло быть и речи.

   Джорди запрокинул голову и завороженно смотрел на транспортный ансамбль. Внезапно один из аэромобилей дал крен вперед и вправо. Машина вырвалась из потока, чего произойти никак не могло. Первую пару секунд мужчина не мог поверить своим глазам: он зажмурился и тряхнул головой. Но когда открыл глаза, серебристая молния продолжала нестись прямо на головы прохожим, не издая при этом ни единого нештатного звука.

   Геймс заорал пешеходам впереди. Обыватели оборачивались, самые сообразительные подняли головы вверх. Раздались первые крики, люди бросились врассыпную, крепко сжимая сумки и детей. А у Джорди инстинкт самосохранения дал сбой. Вместо того чтобы бежать вместе со всеми, он напряженно взглядывался в стальной метеор. В его голове никак не укладывалось, что механизм, над которым корпели лучшие инженерные умы планеты, может просто свалиться на улицу, словно кусок металлолома.

   "У этой штуки должна быть гравитационная подушка!" - подумал Джорди.

   Аварийная подушка и вправду была, но сработала не так как предполагал мужчина. Она не остановила машину в метре над землей, а бесцеремонно встряхнула ее и оставила на растерзание силе тяжести. Второй акт крушения системы безопасности не пережили: с диким грохотом аэромобиль упал на покрытие проспекта. Противный лязг металла вырвался из-под днища вместе со снопами искр, когда инерция протащила аэромобиль еще с десяток метров.

   К ногам Джорди вернулась чувствительность, и он бросился под монорельсовый путь. Мимо пронесся аэромобиль. Искры дождем обдали окрестности, тут же погаснув. Путь серебристого летуна в этом мире закончился.

   В груде искореженного металла с трудом угадывалась изящная машина, которой она была полминуты назад. Выдвижные крылья смялись, как фантики, тройные сопла с изменяемой геометрией отвалились тридцатью метрами ранее, серебристая краска с днища стерлась о карбидную поверхность улицы. Стреловидный нос оказался раздавлен и приплюснут, отчего фюзеляж теперь напоминал попавшую в цель пулю.

   Двери автоматически пытались открыться, но удалось это только одной - створка со стороны кресла пилота откинулась вверх. Высунувшаяся в проем рука послужила сигнальным флажком Джорди и еще паре неравнодушных прохожих. В кокпите сидел молодой парень, лицо которого в нескольких местах изрезали осколки лобового стекла. Они же посекли пузырь безопасности, из-за чего теперь его волокно облепляло тело пилота, скрывая утягивающие ремни. Парень бездумно водил головой из стороны в сторону, левая рука бродила в поиске замков, правая безвольно повисла. Джорди едва нашел кнопку отстегивания ремней безопасности на груди пилота, в месте их перекрещивания.

   Геймс подхватил молодого человека под мышки и потянул на себя. Парень оказался здоровее его самого, понадобилась помощь прохожих. Мужчины перехватили тело поудобнее и понесли прочь от погибшего аэромобиля - за стойку монорельсового пути. Джорди и другие прохожие не имели ни малейшего желания находиться в опасной близости от плазменного реактора. Любой реактор, в том числе аэромобильный, имел предохранитель, сбрасывающий реакцию, но в этом летуне, похоже, ничего не работало так как надо.